— Забыть обо всём? — пробормотала она, выскальзывая из своего платья и отдаваясь его жарким прикосновениям.

— Обо всём, кроме нас.

Волки выли всё громче, и Мирцелла услышала недовольное ворчание Робба прежде, чем он обхватил её за бёдра, притягивая себе на колени, и она в последний раз всхлипнула, бессильно откидываясь на его плечо.

— Я убью этих волков, — прорычал он, всё ещё двигаясь в ней, чтобы вот-вот тоже достичь пика.

— Никаких волков, — выдохнула Мирцелла, запутываясь пальцами в его влажных от пота кудрях. — Во всём мире только мы одни, помнишь?

Его смех был хриплым, и он кивнул в знак согласия.

— Только мы.

*

Мирцелла всё ещё дрожала от удовольствия, когда в дверь кто-то постучал; недовольно застонав ей в плечо, Робб скатился с неё, и Мирцелла обессилено упала на спину, чувствуя, как простыни липнут к потной коже.

Стук повторился снова. Робб схватил подушку и швырнул её в дверь.

— Если это не Балерион Чёрный Ужас напал на нас, то убирайся прочь!

— Вы как всегда впечатляющи, Ваше величество, — раздался голос Теона из-за двери. — Но боюсь, что это заинтересует вас намного больше!

Робб недовольно натянул на них обоих одеяло.

— Входи!

Мирцелла чувствовала себя неловко от того, что Теон увидит её почти обнажённой, с мокрой от пота кожей и пылающими щеками; она не могла себе представить Кейтилин Старк в подобной ситуации, хотя, если честно, Мирцелле вообще не верилось, что Эддард и Кейтилин когда-либо занимались подобным.

К чести Теона, он не позволил своему взгляду задержаться на ней. Конечно, возможно потому, что Робб кастрировал бы его, осмелься Теон на что-то большее.

— Прибыл посланник Дорна, Ваше величество, — сообщил Теон. — С несколькими тысячами людей и пленником, которого они хотели бы передать вам.

— Пленником? — повторил Робб. — Кого они взяли?

Взгляд Теона наконец упал на Мирцеллу, и его тон был сочувственным.

— Цареубийцу.

========== Глава 6. Дочь Цареубийцы ==========

Не знай она, что человек в клетке — сир Джейме Ланнистер, Мирцелла ни за что не поверила бы. Лорд-командующий Королевской Гвардии был высоким, сильным золотоволосым мужчиной, первым красавцем Семи Королевств, его броня без единой царапинки всегда блистала, плащ всегда оставался белоснежно-чистым, и Мирцелла знала его лицо так же, как своё собственное. В детстве, когда они с Томменом рисовали, Мирцелла изображала профиль дяди полсотни раз, иногда Джейме даже позировал ей: чётко очерченные скулы, благородной формы нос, умные глаза. Как-то раз она даже подписала в уголке «Цареубийца» — так звал Джейме её отец, король Роберт. А в другой раз Мирцелла изобразила мать, Джейме, Джоффри, Томмена и себя в Кастерли Рок, и Джейме выпросил у неё этот рисунок. Она вдруг на мгновение задумалась, хранил ли он до сих пор этот «семейный портрет».

Мирцелла побывала в Кастерли Рок всего лишь однажды, уже достаточно выросшей для того, чтобы быть обученной хорошим манерам, и Серсея продолжала твердить, что Ланнистеры были королями Западных земель, поэтому знаменосцы не должны фамильярно с ними обращаться. Мирцелла тогда покосилась на отца — толстого, полупьяного, заросшего бородой — и подумала, что даже простой знаменосец может быть величественнее Роберта Баратеона; когда же она сказала об этом, Серсея улыбнулась, а Джейме засмеялся. Она уже не помнила, зачем королевская семья посещала Кастерли Рок, но, кажется, Джоффри говорил ей про турнир, а маленькая Мирцелла любила смотреть, как рыцари храбро сражаются друг с другом и увенчивают своих возлюбленных венцом любви и красоты.

За сутки пути до замка они остановились в гостинице, и Джейме застукал её наблюдающей за Джоффри и другими мальчиками, которые сражались тупыми турнирными мечами. Джейме присел рядом с ней, и они молча наблюдали за тем, как Томмен и Роберт Аррен неловко наскакивают друг на друга с мечами, а Джоффри более умело противостоит одному из юных Свифтов.

— Как думаешь, кто победит? — спросил дядя, наклоняясь ближе.

— Свифт, — тут же ответила Мирцелла. — Его защита лучше, а Джофф скоро устанет от нападения.

Джейме весело улыбнулся прежде, чем спросить снова:

— И что же он должен сделать?

— Прекратить размахивать мечом, словно это молот, и позволить Свифту пойти в атаку.

Джейме снова рассмеялся.

— Вы очень наблюдательны, принцесса.

— Это потому, что я больше ни на что не имею права, — раздражённо вздохнула Мирцелла. — Это несправедливо, дядя. Джоффри сказал мне, что я не должна была ехать, что мне нечего делать на турнире. Я просила у матери разрешения попрактиковаться на мечах вместе с Томменом, а она сказала, что леди таким не занимаются. А ведь мне хочется этого больше всего на свете!

— Ты принцесса, а принцессы должны танцевать, улыбаться и поражать всех своей красотой.

— Короче, быть красивой куклой, это ты имеешь в виду, — стиснув юбки руками, Мирцелла вздохнула. — Жаль, что я не родилась мальчиком.

— Теперь ты говоришь, как твоя мать. Когда мы были примерно твоего возраста, она вечно ныла, что это несправедливо, что я играю с мечом, а она должна шить, — Джейме поцеловал её в макушку. — Лично мне больше нравится, что ты девочка.

— Но девочкам запрещается столько всего интересного, они непременно должны выйти замуж и родить детей! Почему я не могу отправиться навстречу приключениям?

Джейме схватил её за руку.

— Пойдём со мной.

Он привёл её в рощу неподалёку. Мирцелла широко раскрытыми глазами смотрела, как Джейме вынимает меч, лезвие которого заблестело в лучах летнего солнца, как и золотая рукоять и волосы их обоих. Подойдя к ней, Джейме протянул меч, помогая Мирцелле как следует взяться за него её маленькой рукой. Она была слишком слаба, поэтому в одиночку не могла удержать тяжёлое оружие.

— Это будет наш секрет, — заявил он ей на ухо, показывая, как правильно двигаться в танце с невидимым врагом. — Твои царственные родители снесут мне голову, если узнают, что я позволяю принцессе держать меч, которым убили короля, а твои братья поддержат их.

— Ты не собираешься учить Джоффри и Томмена? — спросила она удивлённо. Мирцелла всегда делила всё со своими братьями.

— Однажды они получат собственные мечи. И ты будешь гордиться ими, вот увидишь.

Когда они услышали, что зовут к ужину, Джейме вложил меч в ножны, и Мирцелла постаралась не показать своего разочарования оттого, что игра так быстро закончилась. Джейме улыбнулся ей, и Мирцелла, не сдержавшись, бросилась дяде на шею. Она несколько раз благодарно чмокнула его в щёку.

— Я люблю тебя, дядя Джейме.

— И я тебя тоже, моя особенная девочка.

Теперь же не было ни меча на его бедре, ни прежней красоты на лице. Грязный потрёпанный человек в клетке мог быть кем угодно. По крайней мере, пока он не открыл свои зелёные ланнистерские глаза, Мирцелла не поверила, что всё это не шутка и за решёткой был именно Джейме.

Кто-то ударил его: под глазом темнел фиолетовый синяк, а на лбу запеклась кровь. Даже в камере его запястья и лодыжки были скованы, чтобы не дать заключённому ни малейшей надежды на спасение. Он провёл в этой сырой вонючей клетке последние две недели, и Мирцелла всё время умоляла позволить ей увидеться с ним. Робб заявлял, что вид пленённого Джейме лишь расстроит её, Теон, Джон и Тристан Мартелл соглашались с ним, говоря, что это неблагоразумно — позволить кому-либо узнать о Цареубийце, ибо его могли попытаться освободить за золото Ланнистеров или, напротив, убить в качестве мести. И только после одной из самых жарких ночей, которые у них с Роббом когда-либо были, он дал своё согласие.

Улыбка Джейме, когда он увидел её, была слабой, но искренней.

— Я рад слышать, что слухи о вашей смерти были преувеличены, принцесса.

Улыбнувшись в ответ, Мирцелла опустилась на пол возле решётки, не обращая внимания на грязь.

— О, ну я в самом деле умерла, как и говорил Русе Болтон. Я ведь всего лишь женщина. Разве женщина может в одиночку выжить на Севере?