— Нормально, — ответил Эрик, садясь. — Как Чарльз?
Чарльз заморгал при появлении мадам Помфри; улыбнувшись Эрику нежно и устало, он принял сидячее положение. Медленно, неуклюже.
Используя только свои руки.
Мадам Помфри заметила, что Эрик смотрит, и Чарльз тоже это заметил.
— Выпейте это, профессор Леншерр, я вернусь и осмотрю вас, — она протянула ему стакан с голубой жидкостью и с поспешностью ушла.
Эрик отставил стакан, даже не посмотрев на него.
— Чарльз.
— Вы с Долли поправляетесь, даже шрамов не останется, — весело проговорил Чарльз. — Долли уже выписали, вокруг нее постоянно Поттеры, пока дядя не заберет ее домой. А это зелье помогает после кровопотери, тебе бы стоит выпить его прямо сейчас.
— Чарльз.
— У тебя было сквозное ранение от абсолютно не-волшебного оружия, так что это вовсе не проблема.
— Чарльз.
Широкая улыбка исчезла.
— В моем случае все сложнее, конечно.
Эрик коснулся ладонью щеки Чарльза, провел к волосам. Сглотнув, Чарльз подался навстречу прикосновению.
— Что можно сделать? — с огромным трудом Эрику удалось заставить себя говорить ровно и спокойно.
— Очень мало. Ты знаешь, как это бывает с проклятьями.
— Куда оно… как далеко ты можешь…
— Ничего ниже талии. Вообще ничего. Как будто меня разрезали напополам, — Чарльза немного трясло, и Эрик чувствовал это. Он только притянул его ближе, собираясь обнять…
— Хорошо, мистер Поттер, но всего на минутку, — донесся голос мадам Помфри, в котором слышалась досада, и в комнате оказалась просто толпа людей.
— Профессор Икс, вот еще цветы, эти от Виктуар…
— Вы чувствуете себя лучше, профессор?
— А директор правда мертв?
— Вы видели открытки, которые мы сделали, профессор Леншерр?
Эрику понадобилось какое-то время, чтобы понять, что к нему обращаются; он перевел взгляд на одного из своих первокурсников-слизеринцев.
— Открытки?
— Ага! Они вот тут!
Он не успел понять, что происходит; рой слизеринцев уже стянул со стола открытки, цветы, конфеты и…
Скорпиус Малфой протянул ему плюшевую акулу, обнажившую зубы в торжествующей ухмылке.
Дети буквально застыли, ожидая его реакции.
Чувствуя какой-то подвох, Эрик взглянул в их лица, на которых читалась и надежда, и неуверенность, посмотрел на акулу, повернулся к Чарльзу, рядом с которым тоже стояла толпа болтающих рэйвенкловцев. Чарльз, привычно широко улыбаясь, только изогнул бровь.
Эрик через силу ухмыльнулся — демонстрируя все зубы — и взял акулу.
Дети радостно рассмеялись и зааплодировали; одна из девочек помладше буквально кинулась на него в манере, которая совсем не напоминала объятие.
— Ладно, ладно, достаточно! — произнесла мадам Помфри, пробиваясь сквозь толпу с легкостью, говорившей о большом опыте. — Все ученики — вон. Вашим учителям нужен отдых. Вон!
— Скорпиус, останься, — проговорил мужчина, стоявший за толпой детей, и не замеченный Эриком раньше. Тот, кто говорил, обладал поразительным сходством со Скорпиусом: бледный, светловолосый, худой. У другого были черные волосы, очки и шрам в форме молнии на лбу.
Эрик постарался не пялиться.
— Я заберу своего сына домой на несколько дней, профессор Ксавьер, — проговорил бледный мужчина. — Уверен, что вы поймете, — он сжал плечо Скорпиуса так, что чуть не побелели костяшки пальцев. Выглядел он так, как будто больше всего ему хотелось сунуть Скорпиуса в корзинку и таскать за собой в ближайшем обозримом будущем. Тот же вполне вторил ему в этом желании, глядя вверх на отца с робкого рода обожанием.
— Конечно, — произнес Чарльз и сухо добавил: — Хотя я полагаю, что это вы должны прояснить с профессором МакТаггерт, поскольку она была назначена действующим директором в виду моего отсутствия. Несмотря на то, что никто из присутствующих не имел права делать подобное назначение.
Гарри Поттер — это точно был он — слегка покраснел.
— Я прошу прощения, если кого-то это задело, профессор, но, кажется, было важно поставить кого-то надежного на замену, и, поскольку она была единственным человеком, у кого не было истерики, когда она спустилась с крыши с мертвым директором и тремя серьезно раненными…
Чарльз отмахнулся, рассмеявшись.
— Нет, нет, конечно, вы правы, и я бы сам действительно выбрал именно ее. Похоже, я сам буду вне строя нес… несколько дней, — внезапная запинка в его голосе была словно нож в сердце. Эрику хотелось, чтобы эти люди ушли и можно было бы крепко обнять Чарльза и сказать ему, что все будет хорошо.
— Я не представился, простите, — произнес Поттер, протягивая Эрику ладонь. — Гарри Поттер, Главный Аврор — конечно, вы это знаете, вы мне писали. Это честь — познакомиться с вами, профессор Леншерр.
— Взаимно, — Эрик пожал ему руку, затем протягивая ладонь другому мужчине. — А вы, полагаю, Драко Малфой?
— Именно. Я не могу не поблагодарить вас, профессор, — вас обоих — за помощь, которую вы оказали моему сыну.
— Спасение наших жизней было хорошим началом проявить благодарность, — сказал Чарльз. — Эрик, ты уже потерял сознание, когда мистер Поттер и мистер Малфой помогли пробить стены, чтобы попасть в Церебро. Вы с Долли могли бы истечь кровью, если бы не их своевременное появление.
— В основном, стены помогли сломать Виктор и Армандо, — произнес Поттер. — Их сейчас здесь нет, они собирают доказательства. Все в ужасном хаосе, — он с мгновение выглядел совершенно опустошенным, и Эрик увидел в нем не Гарри Поттера, Главу Аврората, икону волшебного мира, а Гарри Поттера, отца трех детей, проведшего на ногах целые сутки, и человека, старше его самого едва ли на десять лет.
— Как у вас получилось прибыть так быстро? — спросил Эрик.
— Счастливое совпадение, на самом деле, — ответил Поттер. — Письмо, которое вы мне прислали, привлекло мое внимание через час после того, как Виктор принес другое ваше письмо, и… напрягающего разговора с моим старым другом Драко Малфоем, касавшегося письма от его сына. А в стопке рапортов Армандо Муньоза ваше сообщение оказалось последним, и он передал его как только смог. Полагаю, мы втроем сорвались из штаб-квартиры буквально в минуту, а мистер Малфой присоединился по дороге. Очень настаивал на этом, — взгляды, которыми они обменялись с Драко, и странное выделение слов “старый друг” говорили о долгой и сложной истории их взаимоотношений.
— Профессорам нужно отдохнуть, — произнесла мадам Помфри.
— Я понимаю, мадам Помфри, но, боюсь, что я должен узнать хотя бы об основных деталях событий прошлой ночи прямо сейчас. Я уверен, что вы поймете. Расследование о действиях профессора Шоу…
— Расследование? — ошарашенно переспросил Эрик. — Какое расследование? Этот человек мертв, что вы собираетесь сделать — запереть его труп в Азкабане?
— Неплохая идея, — пробормотал Поттер. — Но нам нужны доказательства того, что затевал этот человек, и кто еще мог об этом знать. Без обид, но о произошедшем прошлой ночью в Церебро мы знаем только с ваших слов и от Долли, хотя та и была отравлена.
— Конечно, мы понимаем, — произнес Чарльз, касаясь руки Эрика, чтобы пресечь его протесты. — Мы расскажем все, что знаем.
— Полагаю, тогда мы можем идти, — проговорил Малфой. — Спасибо вам обоим еще раз. Если семья Малфоев может сделать для вас что-нибудь, просите, не раздумывая.
— До свидания, профессор Икс, — сказал Скорпиус, пожимая руку Чарльзу, а после Эрику. — Я надеюсь, что вы… будете чувствовать себя лучше, когда я вернусь. И вы тоже, профессор Леншерр, — он смотрел на них обоих с неприкрытым восхищением, но затем, взяв себя в руки, произнес почти ровно. — Спасибо, что спасли Долли.
Малфой поморщился, увлекая сына к выходу.
— Отлично, тогда начнем, — Поттер извлек пергамент и заколдованное для диктовки перо. — Пожалуйста, с самого начала.
Прошло больше часа, и только тогда мадам Помфри удалось выставить Поттера и заставить Эрика опустошить забытый стакан с синей жидкостью.
