Он был уверен.

И этого было достаточно.

========== Эпилог. ==========

Двадцать лет спустя.

В квартиру 221B вели семнадцать ступенек. Шерлок перешагивал через три за раз, Джон шел следом чуть медленнее.

― Неплохо, ― произнес он, когда они вошли в гостиную. ― Очень неплохо.

― Я тоже так подумал, ― сказал Шерлок, приобнимая Джона за плечо. ― Так что, подойдет?

― Я чертовски надеюсь на это, потому что вижу, что ты как-то умудрился перевезти сюда половину своих вещей прямо у меня под носом.

Они, фактически, еще даже не вселились, но квартира уже была захламлена, везде валялись книги, газеты и пробирки; во всем беспорядке виделся стиль Шерлока. Джон прошел на кухню, бездумно открывая и закрывая ящики и шкафы, проверил холодильник и…

― Боже, Шерлок!

― О, ― скучающим голосом отозвался тот из гостиной. ― Вижу, ты обнаружил языки. Не трогай их, пожалуйста, они для эксперимента.

― Даже не собирался. Господи, иногда я спрашиваю свой рассудок, почему остаюсь с тобой так долго.

― Не рассудок. Скорее, ум и чувство самосохранения.

― Ооо, время от времени ты это ценишь.

― Как и ты сам.

Двадцать лет чертовски долго тянутся, и это была лучшая часть жизни Джона. Та, что он провел с Шерлоком. Иногда он задумывался о том, какой она была бы, если бы он не встретился с ним в школе, каким человеком он бы был, каким человеком был бы Шерлок, если бы они вообще не встретились.

― Наверху есть другая спальня, доктор Уотсон, если вам нужны отдельные, ― их квартирная хозяйка заглянула в комнату и суетилась вокруг Шерлока.

― О. Нет. Не нужно. Но спасибо вам.

Она кивнула.

― Ох, не беспокойтесь. У нас тут всякие личности есть. У Миссис Тернер, по соседству, живут однополые супруги, ― последние слова были произнесены заговорщическим шепотком, и бросила на них обоих взгляд, в котором явно читался подтекст.

― О боже, нет, мы не женаты. Мы ― нет, ― Гарри любила поворчать по этому поводу. Они никогда это не обсуждали, и Джон собирался оставить все, как есть.

(Хотя он бы не стал возражать. Когда-нибудь… Просто Шерлок в этом не заинтересован.)

― Ну, никогда не говори никогда, так?

― Конечно нет, ― с улыбкой ответил Шерлок, подходя к окну. Что-то мелькнуло в его глазах, и Джон послал ему вопросительный взгляд.

― Тогда в чем дело? ― спросил он, убедившись, что миссис Хадсон вне пределов слышимости.

― Я знаю, что мы говорили о том, что мы не из тех, кто женится, но я бы не возражал. Однажды. Если это ты.

Джон глубоко вдохнул и уже собирался сказать что-то в ответ, когда с кухни раздался голос миссис Хадсон.

― Что насчет этих самоубийств, Шерлок? Я подумала, что это как раз по твоей части. Три абсолютно одинаковых.

― Четыре, ― ответил Шерлок. ― Было четвертое. Бери пальто, Джон.

― Да. Да, конечно. Простите, что сбегаем, миссис Хадсон, но…

― Идите уже.

Спускаясь по лестнице, Джон думал о словах Шерлока.

― Я знаю, что мы никогда толком не говорили об этом, но…

― Позже, Джон. У нас дело.

― Но…

Шерлок повернулся к нему, каменное лицо, какое всегда было у Шерлока, когда речь шла о деле, смягчилось, и Шерлок сжал руки Джона в своих.

― Я сказал позже, не никогда. У нас есть все время в мире.

― Точно. Конечно. Да.

― Кроме того, ― сказал Шерлок, выходя на утреннее лондонское солнце. ― У меня есть чувство, что это дело может стать началом чего-то большего, чем мы можем себе представить.

(Джон закатил глаза на эти слова. Всегда драматизируешь, Шерлок. Есть вещи, которые не меняются.)

Но Джон последовал за Шерлоком, как всегда, на улицы, на свет, в неизвестность.