Уотсон провёл в раздумьях ещё несколько минут, собрав на лбу глубокие морщины. Лестрейд смотрел на него и вспоминал, как впервые повстречал Джона, прихрамывающего позади Шерлока и, несомненно, ошарашенного своим новым знакомым. Через несколько часов ветеран войны не только позабыл о боли в ноге, но и непостижимым образом вписался в компанию Шерлока Холмса, а затем хладнокровно убил человека, чтобы спасти консультирующему детективу жизнь. Грег не был идиотом. Только абсолютно слепой и глухой не заметил бы, как Шерлок резко прекратил описывать приметы человека, застрелившего таксиста, как только встретился взглядом с Джоном. Инспектор умел делать правильные выводы, но, по правде говоря, он не сожалел о смерти серийного убийцы, способного продолжить список своих жертв, которых вовлекал в свои дьявольские игры. Смять и выбросить листок с записями было намного проще, чем иметь дело с разгневанным Майкрофтом Холмсом.

- Когда Шерлок… когда он был здесь, он рассказал, что остался лишь один серьёзный враг – правая рука Мориарти. Он назвал его имя – Себастьян Моран. Они выслеживали его в течение многих месяцев.

- Ирен и Шерлок?

- Ммм. И Майкрофт. Если он был способен ускользать от преследователей так долго, то он практически неуловим. На него невозможно выйти, мы понятия не имеем, как он выглядит, каковы его методы работы – полный информационный вакуум.

- То есть, мы без понятия, с кем имеем дело, и если нам придётся с ним столкнуться, что весьма вероятно, мы не знаем, чего ждать.

- Вот именно.

- Чёрт.

- Я точно в следующий раз его прикончу, - пробормотал Джон. Грег недовольно засопел.

- Что за хрень, приятель. Если ты хоть немного любишь его, то, наверное, повалишь и затискаешь до бесчувствия. Ты знаешь, у него был совершенно убитый вид, когда мы говорили о тебе. Что ты с ним сделал?

- Врезал ему, - проворчал Джон, сложив руки на груди. – Наорал на него. И вышвырнул. Сказал ему, чтобы не смел возвращаться.

- Святые угодники! Неудивительно, что он показался таким расстроенным.

- Он это заслужил.

- Я не отрицаю этого. Но ты позволишь ему вернуться к тебе, верно?

Джон промолчал. Грег некоторое время подождал ответа, и, так и не дождавшись, потянулся, расправляя затёкшие руки и ноги. Он не должен был вмешиваться в их отношения, хотя был убеждён, что эти два упрямых говнюка сами не знали, что для них лучше.

- Послушай. Это не моё дело. Он совершенно раздавлен и страшно по тебе скучает, но сначала нам надо пережить эти выходные, а потом разберёмся с вашей проблемой, ладно?

Уотсон вздохнул, потёр обеими руками лицо.

- Да, - раздражённо фыркнул он в конце концов, расправив плечи и натянув на лицо маску спокойствия. – Хорошо. Я думаю, у меня есть план. Он небезупречен, но то же можно сказать о любом другом. Будем надеяться, что нам не придётся им воспользоваться, хорошо?

- Конечно. Так что у нас есть? – и Грег начал внимательно слушать, пока Джон посвящал его в подробности. Предложенный план ему совершенно не понравился, но пришлось признать, что это наиболее эффективный вариант избежать гибели в ближайшие два дня, если всё же произойдёт то, чего так опасался Шерлок.

Конечно, Шерлок Холмс сам мог успешно довести дело до конца, и их приготовления оказались бы тогда ненужными, но у Лестрейда в душе шевелилось нехорошее предчувствие, а взгляд Уотсона был таким напряжённым, что не было сомнений: в ближайшие двое суток они будут избегать споров на семейные темы. Когда Джон высказался, они обсудили детали и принялись за работу.

Они разместили детей в старой лаборатории Шерлока, с единственным доступом через библиотеку, дверь в которую была замаскирована гобеленом, как в мультфильме про Пиноккио. Лаборатория герметично запиралась изнутри звуконепроницаемой дверью. Аннет и мать Шерлока остались с малышами, прихватив с собой запасы еды и детские игрушки. Им были даны строгие указания не открывать дверь, если не будет назван пароль. Няня казалась напуганной, но Селеста, которая очаровала Грега и одновременно заставила его трепетать, уселась на одну из раскладушек, отысканных на чердаке, и не проявляла ни малейшего беспокойства по поводу предстоящего испытания.

- Всё в порядке, мои дорогие. Как-нибудь я расскажу вам о том, как мы с отцом Шерлока провели четыре дня в Кракове, не покидая стенного шкафа.

Остальную прислугу не стали предупреждать. Джон явно испытывал неловкость по этому поводу, но он слишком хорошо понимал, что сейчас не следует доверять абсолютно никому. Все слуги занимались обычными обязанностями, не обращая внимания на напряжение в фигуре доктора и на отсутствие хозяйки поместья.

- Селеста всегда появляется в любой части дома бесшумно и неожиданно, как привидение, - объяснил Джон. – И нет ничего необычного, что она не показывается. А мы с детьми по большей части живём сами по себе в нашем крыле, и никто из прислуги сюда не заходит, так что исчезновение малышей пройдёт незамеченным. В любом случае, рабочие часы заканчиваются, все покинут поместье, а постоянная прислуга отпущена на выходные.

Уотсон выбрал две большие куклы из горы игрушек и положил их в колыбель, а саму колыбель поставил в смежную с гостиной комнату. Он установил радионяню, отыскал одеяла и отвёл Лестрейда обратно в свою гостиную.

В воздухе сгустилось напряжение. У них не было оснований подозревать, что этим вечером следует ожидать развития событий, но пока они сидели и пересматривали старые серии «Друзей» по комедийному каналу, никто из них не смог заставить себя смеяться; оба чувствовали тяжесть оружия, прижатого к спине ремнём брюк. Джон беспокоился, кусал губы и теребил рукава, нервно притопывая ногой и сжимая челюсти. Телевизор он точно не смотрел. Он поглядывал на замаскированный вход в библиотеку, проверял сообщения на мобильном, смотрел на часы – и так по кругу много раз. Наконец Грег встал и выключил телевизор.

- Джон, всё будет хорошо.

Уотсон впился в него безумным взглядом, и Лестрейд невольно сглотнул. Он снова уселся на диван, прихватив журнал и смирившись с тем, что эти выходные будут самыми ужасными в его жизни. Затем Джон заговорил, и голос его немного подрагивал.

- Как ты думаешь, что он сейчас делает?

Грег поднял глаза и внимательно посмотрел в лицо друга. Джон опять с силой стиснул кулаки, его крепко сжатый рот превратился в тонкую кривую линию.

- Кто, Шерлок? – доктор кивнул, и подбородок его задрожал. Инспектор фыркнул. – Наверное, что-нибудь идиотское и опасное.

Подбородок Джона дёрнулся в знак согласия. Грег представить себе не мог, каково сейчас приходится его другу, чьи дети спрятаны в тайной комнате и чей партнёр занят бог знает чем, бог знает где и бог знает с кем. Уотсон не только доктор – он ещё и солдат, и его инстинкты направлены на то, чтобы сражаться и защищать, когда настаёт для этого время. Шерлок Холмс напрасно не принимал во внимание эти факты. Джона продержали в этом доме восемь месяцев, не позволив ничего сделать для защиты семьи, всего лишь прятали его и детей. И Лестрейд искренне полагал, что только чудом этот человек сумел выдержать такое обращение.

- Джон, он выкрутится. Он всегда выкручивается.

Уотсон прерывисто вздохнул, его пальцы впились в обивку шезлонга.

- Когда-то всё случается в первый раз, Грег.

Конечно, оба они уже сталкивались с гибелью Шерлока. Джон же буквально встретил смерть мужа лицом к лицу. Оба они понимали, что судьба дама капризная, и достаточно будет малейшей ошибки, чтобы сопутствующая детективу удача ему изменила.

Они просидели молча довольно долго. Лестрейд читал статью об экономическом кризисе в Европе, Уотсон оставлял вмятины на бесценной обивке.