По всем данным, территориально деятельность Себастьяна Морана была в значительной мере ограничена. Сеть Мориарти за пределами страны практически распалась всецело благодаря усилиям Шерлока, предпринятым за год его изгнания, но в Британии преступная организация не сдавала своих позиций, оставаясь действенной. Полковник не был таким тонким стратегом, как Джеймс Мориарти, но было видно, что он перенял достаточно, чтобы продолжить дело предшественника.

У Ирен и Шерлока было два важных преимущества. Первое: Моран полагал, что Доминантка мертва. Второе: их всецело поддерживало британское правительство, выступая на их стороне. Не то, чтобы Майкрофт помогал им напрямую, но на территории всей страны он обеспечивал им свободные от наблюдения участки, которые они использовали в своих целях.

Их команда работала в усиленном режиме. Уничтожая «жучки» Морана, они заменяли их собственными. Вернее, Шерлок находил и уничтожал, а Ирен занималась размещением. Они были практически неразлучны, но едва ли воспринимали свою работу как совместную – и так было во всём.

Внезапно громко завибрировал мобильный телефон, лежащий на покрытой стеклом поверхности рабочего стола, и Ирен стряхнула с себя задумчивость. Она взяла трубку изящной рукой с безупречным маникюром, открыла новое входящее сообщение и усмехнулась.

План был прост. Он включал в себя кнут (осторожные попытки Шерлока обнаружить сеть Морана оказались ожидаемо тщетными, но Доминантка тем временем перехватывала у Полковника выгодные сделки одну за другой с впечатляющей скоростью) и, когда Моран совершенно не будет этого ожидать, - пряник.

Они так выстроили работающую на Ирен Адлер сеть, чтобы при необходимости можно было сразу очутиться в её центре, и чтобы этот центр было непросто, но всё же возможно вычислить. Ниточки вели в самое её логово, а именно в небольшой офис с окнами-витринами на втором этаже складского комплекса в Мильтон Кейнс. Здесь должна произойти последняя сделка, для которой были привлечены значительные средства, естественно, по разным каналам предоставленные Майкрофтом, и чтобы разрешить возникшие при сделке разногласия, стороны должны будут обратиться к Морану, пригласив его принять участие в переговорах спорящих сторон.

В качестве пряника выступила Ирен. Она сама предложила себя в качестве наживки и ни разу не пожалела об этом. Какая самоотверженность! Её мать могла бы гордиться такой дочерью, если бы видела её сейчас. Ирен было привычно торговать собой – телом и умом – но впервые она предложила использовать себя безвозмездно. Вернее, ради Шерлока, в интересах Шерлока, Джона и их детей она решила выступить в качестве приманки.

Конечно, она была уверена в разработанной ею схеме. Какие могли быть сомнения? И рядом был гениальный Шерлок Холмс. Они могли ошибиться в расчётах, но могли оказаться правыми. Ирен Адлер не была нежной фиалкой и не собиралась пасовать ни перед кем. Итак, она предложила себя в роли того самого пряника, хотя не предполагала, что ей грозит серьёзная опасность.

До завершения всего плана осталось совсем немного. Они месяцами просчитывали все вероятные исходы. Их сценарий не был безупречным, в нём были прорехи, и никто из них прежде не встречался с человеком, ради которого всё затевалось, они будто играли в покер, не видя соперника. Но в свете возможного выигрыша риск казался им приемлемым.

Теперь Ирен оставалось только сидеть на месте и ждать, а затем удерживать Морана разговорами до тех пор, пока до них не доберётся Шерлок. Это было вопросом часов – не дней. Возможно, минут. Этот человек непредсказуем, так что она должна быть полностью готова и во всеоружии.

Она надела свой боевой наряд: элегантное белое платье на пуговицах, которое плотно облегало её безупречную фигуру, волосы уложены в замысловатую причёску, на лице идеальный макияж. Пусть Моран и был правой рукой Мориарти, но Ирен была слишком слабо вовлечена в дела Джима во времена их сотрудничества, и ей не приходилось встречаться с Полковником. Она не боялась быть узнанной, а если такое случится, то она рассмеётся и скажет, что Шерлок Холмс был не первым, кто сумел фальсифицировать собственную смерть.

Ирен не волновалась. Ей вообще не было свойственно нервничать. Но она беспокоилась о Шерлоке, заметив, как при расставании лихорадочно заблестели его глаза. Она не сомневалась в его способности собраться и отключить эмоции для успешного завершения операции, но, по мнению Ирен, слишком много было в его глазах отчаяния и неуверенности.

Они вели расчёты, планировали и продумывали ходы несколько месяцев, но работать пришлось против неизвестного противника, и поэтому вся операция была гораздо более рискованной, чем все предыдущие столкновения консультирующего детектива с гением преступного мира, и это сводило с ума. Майкрофт послал группу тайных агентов, которые следили за ними последние несколько месяцев, маскируясь под маляров, сантехников, декораторов, а в одном запомнившемся случае – доставщиков пиццы. Под рабочим столом установили незаметную кнопку вызова охраны. Ирен не чувствовала себя брошенной.

Улыбаясь своим мыслям, она откупорила бутылку шампанского, налила немного в бокал и откинулась на спинку кресла, приготовившись ждать. На экране ноутбука поплыли титры романтической драмы «Касабланка».

Основная часть их работы была позади: сложные расчёты, манипуляции крупными денежными средствами, иногда утомительная работа ногами, бесконечное ожидание в гостиничных номерах в компании Шерлока Холмса. Оставшаяся часть самая лёгкая: убедить незнакомца в том, что она та, за кого себя выдаёт. Она могла бы проделать это, и уже проделывала, даже во время сна.

Когда наконец раздался стук в дверь, её единственной мыслью, до того как она поднялась на ноги, чтобы поприветствовать гостя-добычу, было желание дождаться знаменитой реплики Хамфри Богарта. Она отправила краткое сообщение Шерлоку и пошла открывать дверь.

Ну, за тебя! Мне кажется, что это - начало прекрасной дружбы.*

****************************************************

Когда они впервые увидели друг друга, Шерлок Холмс бросил беглый взгляд на Джона Уотсона и решил – скучища. Он протараторил свои умозаключения о посетителе со скоростью света, не дав себе труда оторваться от микроскопа. Он приготовился к неминуемой вспышке негодования и протеста, обречённо ожидая последующего хлопка дверью после того, как незнакомец обзовёт его психом и пулей вылетит из лаборатории. Он сказал Майку Стэмфорду, предупредил его, что никто не способен вынести его общество дольше пяти минут подряд, так как же можно надеяться найти того, кто согласится быть его соседом, и почему Майк никогда его не слушает?

Но никто не завопил, дверь осталась неплотно прикрытой, а Джон Уотсон никуда не убежал. Он даже забыл про свою больную ногу. Немного смутившись, Шерлок рискнул посмотреть на него, увидел открытый рот и полные недоверия глаза и был впервые вознаграждён восхищённым восклицанием Джона: «Невероятно!»

«О!» – подумал Холмс. Стэмфорд улыбнулся, а Уотсон принялся переступать с ноги на ногу, и у Шерлока мелькнула надежда: «О, может быть… возможно».

Когда они встретились во второй раз, детектив взял с собой Джона на осмотр трупа женщины и избавил нового соседа от хромоты. Холмс расцветал от комплиментов Уотсона и фыркал, когда тот произносил ожидаемые глупости, а доктор ухмылялся и отчитывал его за грубость. Затем они устроили погоню за такси по улицам Лондона. Майкрофт устроил «похищение» и предложил денег, но Джон… Джон в заношенном свитере и куртке из секонд-хенда, с крошечной армейской пенсией, плотно не обедавший на протяжении нескольких месяцев, отказался от этого предложения. А затем он застрелил человека, сумев попасть в цель через два окна, чтобы спасти безрассудному детективу жизнь, вернулся к полицейскому ограждению в своём безобидном бежевом джемпере и ни капли не раскаивался в совершённом им двадцать минут назад хладнокровном убийстве, хихикая вместе с Холмсом на месте преступления на манер школьников. И Шерлок внимательно посмотрел на него и подумал: «О!»