Что же придумать… Быстрым шагом покинув коридор, ведущий к капитанскому мостику, я начала перебирать в голове все возможные варианты нашего спасения, вот только ничего путного не попадалось. Можно, конечно, спуститься к одному из спасательных флаеров и попытаться подать внешний сигнал тревоги через его бортовой компьютер, но что-то мне подсказывает, что этот путь давно перекрыт. Что же придумать?!

Не определившись с дальнейшим планом, я прислушалась к чужим мыслям и едва не выругалась в голос. За мной следили. Вели, как сопливую девчонку, практически от самого блока управления и пытались понять, что же я замышляю. Да уж, хотелось бы и мне это знать. Преодолев еще один пустой коридор под прикрытием подчиненного юноши, спустилась на уровень ниже и, выбрав момент, когда мысли преследователя оказались заняты не мной, нырнула в первый попавшийся технический отсек.

Сердце стучало, как сумасшедшее, руки тряслись от нервного напряжения, но все это казалось такой несущественной мелочью, что я старалась не обращать внимания и четко выполнять выстроенный в голове алгоритм спасательных действий. На счету была каждая секунда. Отключить систему, заблокировать дверь, занять место у боковой стены, где в случае обнаружения не смогут достать лучи лазерного оружия. Короткие выверенные движения, доведенные во время военной службы до автоматизма, позволили справиться с поставленной задачей всего за пару минут.

Прислонившись к холодной перегородке маленькой комнатки, в стенах которой только что добровольно замуровала себя от посторонних, я смогла наконец-то расслабиться и осмыслить происходящее. И так, что мы имеем? Пустое хозяйственное помещение, обеспечивающее в случае аварии доступ ремонтной бригаде к электросетям, и спортивную мужскую фигуру, равнодушно смотрящую куда-то поверх моей головы. Негусто. Впрочем, как говорилось в одной из детских книжек «даже если вас съели, у вас как минимум два выхода».

Что я могу сделать? Вывести из строя систему питания? Ломать - не строить, справлюсь. Вот только боюсь, после моего вмешательства наши шансы на спасение резко приблизятся к нулю.

Поднять экипаж? Не зная число выживших и их настроение, любой боевой план заранее обречен на провал. Да даже если каким-то чудом удастся выяснить эти сведения, кто может гарантировать, что летящий с нами персонал подготовлен согласно всем требования, а не собран из неудачников, неспособных оказать противнику даже малейшего сопротивления. Нет, так рисковать я не готова.

Вот если бы найти какую-нибудь связь с внешним миром или хотя бы старенький усилитель для моего браслета, жизнь стала бы намного проще и понятней. Без особой надежды еще раз осмотрев свое укрытие, я остановила взгляд на подчиненном юноше. Что с ним делать? Прибить жалко, но и отпустить тоже не вариант. Стоит только на мгновение ослабить контроль, и эта махина не задумываясь свернет мне шею или передаст своим сведения о нашем местоположении. Передаст. Зацепившись за эту мысль, я поднялась на ноги и приказала парню сложить на пол все имеющиеся в его распоряжении устройства. Лицо юноши скривилось, по телу пробежала судорога, но он все-таки подчинился. Наблюдая, как юный пират вытаскивает из потайных кармашков десятки разнообразным передатчиков, мои мысли не покидал только один вопрос: почему эта идея не пришла мне в голову раньше?

Ладно, Алекс, потом будешь рефлексировать, сейчас главное выбраться отсюда живой и здоровой.

Выбрав из кучи одно из наиболее мощных устройств, я подключила к нему свой браслет и, проникнув через него в бортовую систему, разослала сигнал тревоги и координаты лайнера по всем сохраненным в памяти каналам связи. Летные патрули, свободные наемники, пролетающие мимо грузовые корабли и частные флаеры – о нашей беде узнают все, но вот помогут ли? Хочется верить, что все это не напрасно.

Удар. Невыносимый скрежет, от которого заложило уши. Крики паники и обезличенный голос системы, сообщающий о разгерметизации стыковочного отсека. Удар. Стабилизатор гравитации на мгновение дает сбой, и все незакрепленные предметы летят в тартарары. От защитного поля давно остались лишь воспоминания, из-за чего каждое пережитое столкновение с космическим мусором становиться сравнимым с чудом. Страх перед неизвестностью сдавил сердце. Мне хотелось кричать, но, прикусив один раз язык, я надолго замолчала, изо всех сил стараясь не поддаваться общей панике. В моей маленькой западне не оказалось ни одного иллюминатора, поэтому о происходящем вокруг приходилось догадываться по обрывкам чужих мыслей, из которых было понятно только одно: на эскадру кораблей, захвативших нас пиратов, напал никому неизвестный отряд вольных наемников. Он появился из пустоты, как призрак, когда никто из десятков запертых в каютах туристов уже не ждал спасения. Когда по сдавившей тело перегрузке, стало понятно, что мы совершили межгалактический прыжок и потерялись на просторах бескрайнего космоса. Когда в головах большинства поселилась крамольная мысль оборвать свою жизнь здесь, на корабле, а не в лапах захватчиков… Когда даже я перестала ждать.

Вся операция по нашему «спасению» заняла не больше часа. Первый пробный удар был нанесен по разведчикам. Второй пришелся на основной лайнер, а третий «скользящий» просто оторвал пристыковавшийся к нам корабль захватчиков. Если бы не оказалась невольным свидетелем, ни за что бы ни поверила в реальность происходящего. Три ударных волны, три серьезных встряски и неподготовленный к таким атакам туристический лайнер дрогнул от контакта со стыковочными щупальцами корабля-невидимки. Отойдя от шока, я попыталась проникнуть в головы наших гостей, но ничего связного прочесть так и не смогла. Голые образы и воспоминания, живые картины происходящего и не замолкающие ни на минуту звуки стрельбы не несли в себе никакой ценной информации.

Из продолжительного транса я вышла только, когда по внутренней связи прозвучали объявление о близости спасательных лайнеров ларийцев и обещание пассажирам скорое и благополучное приземление на Регуле. В первый момент мне показалось, что это самая лучшая новость в мире, но уже через пару секунд поняла – не для меня. Перед глазами сама собой появилась картина прощания с киборгом, а в ушах эхом пронеслись его последние слова: тебя там встретят. А, может, я не хочу, чтобы меня встречали? Может, мне вообще не нужно на этот демонов Регул! Прости, братишка, но тебе придется меня немного подождать.

Еще не представляя, что собираюсь сделать, я вскочила на ноги и опрометью бросилась к заблокированной двери, которую, после моих прошлых манипуляций, можно было открыть, только полностью избавив ее от замка. Спасибо, послушному мальчику – с решением этой задачи, он справился на отлично. Всего четыре десятка точных выстрелов, и мы оказались на свободе.

Не теряя времени на разглядывание искрящейся под потолком проводки и разорванной местами обшивки стен, я выстроила перед глазами примерный маршрут, основываясь на обрывках чужих мыслей, и мелкими перебежками поспешила к конечной цели.

Полупустые коридоры, заполненные вырвавшимися из кают перепуганными туристами, часть из которых оказалась серьезно ранена во время спасательной операции, окровавленные тела захватчиков и экипажа, перекрытые проходы и заклинившие в самый не подходящий момент двери превратили лайнер в оживший фильм ужасов, но что-то исправить уже было не возможно.

Вдох-выдох, и новый шаг вперед: через силу, через «не могу», к желанной свободе. Вернувшись к исходной точке, откуда начался мой марш-бросок к капитанскому мостику, я резко свернула направо и через несколько секунд оглохла от собственного визга. На полу, прямо передо мной, лежал разорванный на части киборг. Его кровь, провода и стальные пластины, искореженные оружием, разлетелись на несколько метров в разные стороны, словно расправившемуся с ним убийце было мало самого факта смерти, и он снова и снова наносил удары по связующим тело узлам, желая для своей жертвы полного уничтожения. Сумасшедшая тварь! Ты еще за это ответишь.