— Я постараюсь найти твою сумочку. Скоро вернусь, — сухо отвечает он, как робот.

Великолепно, конечно, он чувствует себя неловко. Испытывает смущение из-за того, что произошло прошлой ночью… наверное. Я имею в виду, я конечно же испытываю. Но я хотя бы не заставляю его чувствовать себя постыдно и неестественно.

Ну, и хрен с ним. Я имею в виду, я уже трахалась с ним…, но все же. Может еще? Давай так и сделаем. Нет, давай не будем этого делать, Джулия. Что происходит с тобой?

Дэвид Теннант, десятый Доктор до сих пор засел у меня в подсознании и словно щелкает тумблерами и ведет себя как урод. Не позволяй ему продолжать в том же духе.

— С тобой все в порядке? — спрашивает Нейт, присматриваясь ко мне. — Твои глаза бегают туда-сюда.

— Вот что происходит, когда мой индификатор сходит с ума, — отвечаю я, пожимая плечами. — Я хотела бы представить тебя моему индификатору — Десятый Доктор. Знаешь такого?

— Прости? — теперь он выглядит на самом деле испуганным. Отличная работа.

— Доктор Кто? Дэвид Теннант? Телевизионное шоу Би-би-си? — ладно, на самом деле, мне это совсем не поможет доказывать ему, что я не сумасшедшая. — На Netflix. Посмотри как-нибудь. У меня встреча за ланчем, — я слегка махаю ему рукой и залезаю назад в машину, называю отель «Белладжио» и говорю водителю, чтобы отвез, как можно быстрее «как на пожар, потому что горит», и «спасибо вам большое» и «что за черт…?» и т.д..

Слава Богу, мой счет в Uber полон, или я не смогла бы заплатить. (Uber – вызов такси с помощью мобильного приложения.)

— А как я доберусь обратно? — спрашивает Нейт, стоя на горячем солнце, в пыли у его ног, в рубашке, обтягивающей грудь и кубики пресса, отчего я вспоминаю свои руки, скользящие по нему, вот это да! было так хорошо…

Если Дэвид Теннант — моя неуправляемая сторона, то Девятый Доктор, которого сыграл Кристофер Экклстон, спокойная и рациональная часть меня. И прямо сейчас, он появляется из глубин времени и пространства, чтобы сказать мне перестать пускать слюни и добраться до моего места назначения.

— Я отправлю такси за тобой или вызову кого-нибудь, чтобы забрали тебя. Пока! — я машу ему рукой из окна, мы уже тронулись с места, и я слушаю, как конкурирующие британские лорды борются за господство у меня в голове. Я на самом деле представляю их, бегающими вокруг пульта управления моим разумом, тянущих рычаги и спорящими друг с другом.

— Ты должна сказать ему, чтобы он нашел тебя позднее в гостинице, — говорит Дэвид Теннант, подпрыгивая и перемещаясь, уклоняясь от невидимых ударов, выглядя при этом достойно обожания в своих высоких кроссовках и коричневом в полоску костюме. — Тогда ты сможешь затащить его в свою машину и заняться горячим сексом! Именно это я и делаю со всеми своими спутницами. Ну, кроме Марты и Донны.

— Нет! — спокойно отвечает Кристофер Экклстон, отступая. — Ты должна держать дистанцию. Предположим вторжение Далеков, а ты эмоционально подавлена? И только представь! И кто знает, сможет ли он выстрелить? Вы же занимаетесь сексом со светящимся презервативом? (Да́леки — внеземная раса мутантов из британского научно-фантастического телесериала «Доктор Кто». В сериале далеки представляют собой полукиборгов с планеты Скаро, созданных учёным Давросом во время последних лет тысячелетней войны против повелителей времени. Генетически они являются мутантами человекообразной расы калед, помещёнными в танко— или робото-подобные мобильные (в том числе способные летать) машины-оболочки. Получившиеся существа являются могущественной расой, нацеленной на завоевание Вселенной и доминирование без жалости, сожалений и угрызений совести. У далеков отсутствуют все эмоции, кроме одной — ненависть ко всему, что не является далеком.)

Заткнись, Доктор. Ты не доктор, ради Бога.

— С вами все в порядке? — спрашивает меня таксист, глядя в зеркало заднего вида, на котором висит пара пушистых красных игральных кубиков, а на приборном щитке стоит статуэтка Элвиса с покачивающейся головой в стиле рок-н-ролла. — Кажется, что вы бормочете себе под нос с плохим британским акцентом.

— Просто головная боль, — отвечаю я, и делаю вид, что смотрю в окно, мне кажется уже самой, что я теряю рассудок.

— Вот она — мой бестселлер «Нью-Йорк Таймс», — кричит Мередит, вставая и крепко обнимая меня. — Как ты, детка? Все еще похмелье? Еле передвигаешь ногами? — Она подмигивает мне, как только я проскальзываю на диван ресторана отеля.

Боже, я снова краснею, только недавно я более или менее пришла в себя. Но сейчас опять вспоминаю губы Нейта на своих, его руки, обхватывающие мою грудь, как он прижал меня к стене… . Кто же знал, что юрист, похожий на холодную рыбу, может оказаться таким горячим парнем? Это порождает еще один внутренний спор.

— Извини, — говорю я, качая головой. — Дэвид Теннант и Крис Экклстон опять спорят.

— А когда они не спорят? — интересуется Мередит, пожимая плечами. Вот, за что я люблю ее. Для нее нет в этом ничего сумасшедшего. — Анджела должна быть здесь через десять минут или… черт побери редакторов, они всегда опаздывают на такие мероприятия. Мы начнем с рекламы серии Starwood Resort. Думаю, основываясь на успехе «Запретного желания» у нее слюнки потекут. Она вернется в Ballantine, они набросают некоторые цифры и бац — мы закончим крупной сделкой.

— Крупной сделкой? — черт, я поражена мыслью о возможности крупной сделки. Я зарабатываю хорошие деньги на гонорарах, но шестизначный аванс будет впервые в моей карьере. Дерьмо, накуплю себе тогда много спиц для вязания.

— Говоря о шестизначных цифрах, сколько ты должна отстегнуть при разводе? — спрашивает Мередит, вопросительно приподнимая бровь.

Отлично. Ну, конечно же. Я не могу побыть счастливой пару часов и понежиться в воспоминаниях хорошего секса, которые тут же исчезают.

Я тереблю свою салфетку, Мередит прочищает горло.

— Извини, детка. Я всего лишь хочу узнать, сколько заработанных денег своим трудом Дрю удалось урвать, вот и все.

— Знаешь, от твоих слов не становится легче, — невозмутимо отвечаю я.

— Может и нет, но как мне хочется двинуть этому чмо по яйцам, — она делает большой глоток шардоне, я же делаю глоток ледяной воды. Я обезвожена, причем очень.

— Не очень много. Двести тысяч. Единовременное пособие без ежемесячных выплат алиментов.

У меня вплывают дерьмовые воспоминания о разводе, именно дерьмовые, как Дрю сидит напротив в высотке в Милуоки, и я рассматриваю его слишком тугой костюм, который трещит на нем по швам, со слишком не уютным галстуком-ошейником, он дуется на меня, пока его адвокат объясняет, каким образом я должна обеспечить его существование, к которому он привык. У нас нет не детей, не огромных медицинских счетов. Он молод, здоров, трудоспособен и имеет работу. Но он не мог отказаться, чтобы не получить что-то еще сверх. Это было ужасно, поскольку все наши прекрасные воспоминания, все наши счастливые времена — как он сделал предложение, наш медовый месяц в Деллсе, как мы переехали в нашу первую квартиру — стали ничем, стали запятнанными.

— Хочешь совет? Заключи брачный контракт в следующий раз, — говорит Мередит, открывая свое меню и поглядывая на меня. — Хорошо? Ты предупредила меня однажды не брать устрицы на десерт, но я должна была сказать тебе это. И мне кажется, что я хочу кое-какие морепродукты.

Я не совсем еще отошла от ужасного слова.

— Брачный контракт? — смеясь, переспрашиваю я. — Он не понадобится. Мне кажется, я стану в последствии хитрой женщиной Казанова. Попав на Ривьеру и встретив так много горячих мужчин с еле уловимым акцентом. Это точно мой шанс — стать женщиной-загадкой, — я тоже просматриваю меню и стараюсь не вспоминать оргазмы прошлой ночи. Я должно быть была пьяна. Ну, хорошо, я точно знаю, что была пьяна, но я была в своем уме. Секс, конечно же был умопомрачительным, действительно хорошим, особенно с незнакомцем в чулане, пропахшем аммиаком. Если не учитывать, что этот незнакомец оказался адвокатом, который также, черт побери, оказался самым хладнокровным засранцем. Даже Дэвид Теннант со мной согласился в этом вопросе.