Кэмпион засмеялся, и инспектор тоже.

– М-да, рано или поздно нервы сдают у всех, – заметил он. – Понять бы, как этот чертов болиголов оказался в чашке! Я, конечно, комнату осмотрел, но там как раз тело выносили: скорбящие родственники и доктор все истоптали, ясное дело. Им я не понравился, но я вообще мало кому нравлюсь. Никаких улик я не нашел – ни клочка бумаги, ничего. Может, еще найдем, – с надеждой добавил инспектор. – Спальня страшно захламленная, даже у кровати есть нижняя юбка! Но пока все идет к тому, что яд внесли прямо в чашке – а это уже выше моего понимания. – Он встал. – Ладно, пойду. Да, кстати, насчет кузена Джорджа. Я попросил его фотографию, но ни у кого нет. Пожалуй, надо поговорить с этой девицей.

– Она, возможно, уже здесь, – сказал Кэмпион. – Мы как раз ее ждем, и я вроде бы слышал снаружи женские голоса. Подождите минутку.

Он вышел из комнаты и через некоторое время вернулся уже в компании Джойс. Она все еще была бледна, но держала себя в руках. Инспектору она лишь холодно кивнула, и на ее лице, в спокойных глазах отразилась открытая неприязнь. Инспектор храбро бросился в бой:

– Мисс Блаунт, мы с вами познакомились не далее как вчера, у могилы Томаса Лиллипута. Пока мы беседовали, во двор вошел некий человек. Увидев вас, он тут же скрылся. Вы были явно встревожены его появлением. Помните?

Джойс взглянула на Кэмпиона, но молодой человек хранил полную невозмутимость. Инспектор по-прежнему ждал ответа, и она кивнула.

– Помню.

Станислав Оутс откашлялся.

– Итак, мисс Блаунт, подумайте хорошенько: человек, прервавший вчера нашу беседу, был Джордж Мейкпис Фарадей, которого в «Обители Сократа» называют кузеном Джорджем?

Джойс с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть, и снова с надеждой посмотрела на Кэмпиона.

– Я обязана ему ответить?

Тот учтиво улыбнулся.

– Боюсь, что да.

На щеках девушки тут же вспыхнул румянец.

– Миссис Фарадей убеждена, что от полиции ничего скрывать не нужно. Вчера в городе мы повстречали того самого кузена Джорджа, так ведь? Признаюсь, это моя догадка. Он был так поразительно похож на Уильяма, что я не удержался и разыграл вчера перед Маркусом презабавную сценку, выставил себя настоящим детективом. Я описал внешность вчерашнего незнакомца – и Уильям подтвердил, что это кузен Джордж. Мы лишь хотим удостовериться.

Девушка повернулась к инспектору.

– Да, – едва слышно промолвила она. – Это был кузен Джордж. Но вам не нужно его искать. Это погубит миссис Каролину. И потом, я уверена, что он не убивал Эндрю. Сами посудите: как он мог?

Даже удивительная, неизъяснимая атмосфера священнодействия, которая сопровождает любое кембриджское чаепитие, не смогла развеять царившего в маленькой компании уныния. После ухода инспектора они собрались выпить чаю в кабинете Маркуса и теперь молча прихлебывали горячий напиток. Два убийства подряд – после такого кто угодно остановится и задумается. Неукротимая мисс Хельд и та хранила скромное молчание, однако спустя несколько минут именно она подняла вопрос о мистере Чито.

– Мистер Кэмпион, – начала она. – Мне бы не хотелось лезть к вам со всякой ерундой, и если я говорю лишнее – остановите меня. Я хотела кое-что рассказать насчет того индийского студента, который обнаружил труп; разумеется, он уже дал показания полиции, но если вдруг вы хотите выслушать его историю из первых уст, в неофициальной обстановке, то я могу это устроить прямо сейчас.

– Я бы с удовольствием послушал, – ответил мистер Кэмпион. – И кстати, я думал, что их было двое.

– Верно, – кивнула мисс Хельд. – Но один пошел в полицию, а второй остался с телом. Об этом сегодня писали в газетах. Имя мистера Чито сразу бросилось мне в глаза. Вы ведь знаете, почему я приехала в Кембридж? Я пишу курсовую.

Кэмпион с относительно умным видом кивнул, и мисс Хельд продолжила:

– Так вот, сегодня днем я заглянула в ежедневник, чтобы посмотреть, сколько у меня осталось свободных дней, и увидела, что в полпятого я должна встретиться с мистером Чито. Вы себе не представляете, какой он болтун. В жизни не слышала, чтобы человек столько говорил – да с каким апломбом! Он о себе такого высокого мнения, что не может даже на минуту сосредоточиться на учебе или работе. Сегодня, несомненно, я услышу почти дословную версию того, что он говорил полиции. Если хотите, идемте со мной – послушаете.

Маркус бросил на друга вопросительный взгляд.

– А что, мысль стоящая, – сказал он. – Мы с Джойс можем подождать тебя тут. Потом ты соберешь вещи, и я вас обоих отвезу в «Обитель Сократа».

Вот как вышло, что мистер Кэмпион теперь шагал по Паркерс-Пис в компании мисс Энн Хельд на встречу с человеком, который нашел тело. Энн снимала комнаты в доме на Чешир-стрит, принадлежавшем двум пожилым преподавательницам; уже на пороге молодых людей встретил холодный академический дух.

– Обратите внимание: это запах эмансипации, – прошептала мисс Хельд. – Давайте поскорее уйдем из этого ледника.

Она открыла дверь справа от лестницы, и мистер Кэмпион очутился в самом очаровательном женском кабинете из всех, что ему доводилось видеть. Здесь не было ни открыток с видами Флоренции в рамочках, ни черно-белых изображений Ники Самофракийской или Персея, ни цветных набросков кабинета Джона Рескина. У мисс Хельд оказался весьма своеобразный вкус. На стенах, оклеенных светло-желтыми обоями, висели современные американские офорты, включая две работы Розенберга. Мебель – добротная и удобная – не загромождала пространство. Вдоль одной стены разместились книжные шкафы, шторы на окнах были яркие, но не вычурные. Словом, эта уютная и необычная комната как нельзя лучше подходила для молодой исследовательницы.

Они вошли за пять минут до назначенной с мистером Чито встречи; не успел Кэмпион толком устроиться у камина, как горничная объявила о приходе ожидаемого гостя.

Мистер Чито производил не слишком приятное первое впечатление. Казалось, европейскую культуру он принял и усвоил с чрезмерным пылом и долей неразборчивости. К обыкновенным студенческим брюкам он зачем-то надел изящный светло-зеленый пиджак, сшитый по парижской моде и явно в Париже. Водрузив стопку книг на стол, он чопорно кивнул Энн. Девушка представила его мистеру Кэмпиону, которого он удостоил таким же кивком.

Щекотливую тему даже не пришлось поднимать: мистер Чито буквально раздувался от собственной важности и чуть ли не с порога сам заговорил о случившемся.

– Вы уже читали газеты? – спросил он, быстро переводя взгляд с Энн на Кэмпиона и обратно. В его глазах светилась неприкрытая гордость. – Именно я нашел тело!

Энн села за стол, а он устроился напротив. Было совершенно ясно, что ему не до работы, и следующие слова хозяйки привели его в полнейший восторг.

– Мистер Кэмпион, – сказала она, – друг семьи погибшего. Ему бы хотелось как можно больше узнать об этой трагедии. Я подумала, вас не затруднит рассказать о своей… э-э… находке.

Мистер Чито одарил Кэмпиона улыбкой.

– О, ничуть не затруднит! Я буду только рад. Видите ли, я крайне наблюдателен. Кроме того, я человек ученый и сделал немало выводов касательно этого дела. Полиция не оценила их по достоинству. По-моему, они не слишком-то спешат раскрыть преступление.

Мистер Кэмпион учтиво кивнул, и его светлые глаза за стеклами больших очков вспыхнули. Этот тип свидетелей был ему хорошо знаком, и он невольно замер в предвкушении.

– Вы ведь были не одни, когда обнаружили тело, мистер Чито?

– Нет, – с некоторым сожалением признал наблюдательный студент. – Но я остался с телом, а мой приятель пошел за полицейскими. Завтра меня приглашают на слушание. Однако мне уже дали понять, что мои наблюдения и выводы коронера не интересуют.

– Какая жалость, – вежливо сказала мисс Хельд.

Мистер Чито кивнул и повернулся к Кэмпиону:

– Вам-то, я знаю, будет интересно послушать. Мы с другом гуляли по берегу реки в поисках редких растений. Он, видите ли, изучает ботанику. Когда мы подошли к ивовым зарослям сразу за мостом, я заметил, что в воде что-то темнеет. И там стоял характерный… – он виновато покосился на Энн, – …запах.