– Шерлок? – позвал Джон. Он все еще стоял на прежнем месте.

– Работаю, – буркнул Шерлок, вчитываясь в список собранных улик и не замечая напряжения в голосе Джона.

– Ты же сказал, что это подождет до завтра.

– Мы же все выяснили, и у меня появилось свободное время.

– Шерлок?

Найдено два пятна крови. Откуда второе пятно? Судя по расположению тела, оно…

– Шерлок!

Оно чуть меньше первого на краю богатого ковра. Не оно ли ключ?

– Шерлок!!!

Джон оказался рядом, силой отобрал ноутбук и наклонился к Шерлоку. Разозлен. Раздражен. Как мило, это его обычное состояние – реакция на некоторые действия. Например, на игнорирование, когда Шерлок слишком увлечен работой, или метания, когда ему скучно, или…

– Мы не закончили, – сказал Джон, его зрачки расширились, и он медленно продолжил: – Я не закончил.

Он обхватил голову Шерлока ладонями и поцеловал. Страстно, нетерпеливо, сминая ему губы, не приемля никакого сопротивления. Его последняя фраза – та самая фраза, после которой Шерлок набросился на него две недели назад. Что случилось?

– Что случилось? – с трудом увернувшись от очередного поцелуя, спросил Шерлок. – Ты противоречишь сам себе.

– Ничего, – прошептал Джон, опускаясь к шее. – Ничего.

– Ты непоследователен, нелогичен.

– К черту логику!

– Джон! – Шерлок поймал его за плечи и слегка встряхнул, не давая продолжать. Ему не нравился этот напор, будто Джон сорвался и не совсем осознавал свои действия. Сам же потом себе не простит, когда опомнится. – Что случилось?

– Ничего, я…

– Ты? Снова… воспоминания?

Они преследовали их, пробуждаясь в самый неподходящий момент, заставляя сердце сжиматься в комок, прошивая грудь огненными стрелами. Слишком мало еще прошло времени, может, они торопят события? Шерлок почти научился абстрагироваться от воспоминаний, Джон же пока остро реагирует на каждую вспышку.

– Да.

– Тогда не стоит, – мягко, но в тоже время категорично посоветовал Шерлок. Не так он видел их первую близость. Не со злости, не в отчаянии, не в желании отомстить, он хотел, чтобы секс действительно стал близостью, а не очередным безумным, глупым поступком.

– Нет, я хочу.

– Джон, не нужно. Ты не в том состоянии, чтобы судить здраво.

Не зная, что можно сделать еще, как успокоить – то ли продолжать говорить и взывать к разуму и логике, то ли попытаться встать на место Джона и сделать что-нибудь из того, что делают обычные люди, когда их близким плохо. И Шерлок, решив действовать методами обычных людей, о которых он имел весьма смутное представление, быстро усадил Джона к себе на колени. Довольно неожиданно – нетипичный для Шерлока жест, должен удивить, немного успокоить и показать заботу. Джон послушно сел, вероятно, только от удивления не попытавшись сопротивляться, и, кажется, даже улыбнулся. Получилось натянуто, но он все больше становился похож на самого себя.

– Шерлок, я… иногда я вспоминаю, это правда. Особенно, когда думаю о нас с тобой, о наших отношениях, которые, я всегда верил, не могут закончиться так нелепо. Я ведь собирался выдержать все ради нашей дружбы. Все, но только если увижу в тебе такое же стремление, – Джон вздохнул и прикрыл глаза. Откровенность хоть и приносит облегчение, но никому не дается просто. – Знаешь, иногда я думаю, как могло бы быть все иначе, если бы мое желание сейчас не сопровождалось болью. Ты должен быть в курсе, наверное, но есть такая методика. Психологическая. И я подумал, что можно вытеснить или заменить одни воспоминания другими. Аналогичными.

– Практически, только с полярным знаком, – Шерлок начал понимать. Джон выбрал быстрый, но чрезвычайно сложный путь, и никто не возьмется сказать, сможет ли он пройти по нему до конца.

– Да. Чтобы мы оба смогли получить удовольствие, чтобы я мог улыбаться, думая о тебе, чтобы я смог найти согласие с самим собой. Ну и, может быть, чтобы во сне мне снилось что-то менее неприятное, чем в последнее время.

– Тебе снился этот момент? – Шерлок мысленно содрогнулся. Ему же тоже снилось.

– Снова и снова.

– Не понимаю, как ты еще общаешься со мной.

– А как бы я тебя бросил?

– Очень просто.

– Вот это я бы себе не простил, Шерлок. Никогда, – с грустной обреченностью отчеканил Джон. Над ним будто бы посмеялась его собственная жизнь.

Шерлок промолчал. Слишком много эмоций за один день, что сейчас они уже странно воспринимаются – медленно, безвкусно, словно через вату. Стоит ли соглашаться? Ради Джона – стоит. И если это ему поможет, а вполне вероятно, что поможет – случаи подобного описаны в психологии – то и раздумывать не нужно. С некоторых пор это стало очень важно – Джон и его чувства. Будто в сознании щелкнул выключатель, и яркая лампочка осветила одного единственного человека. И это было хорошо, Шерлок знал, что теперь ни за что не откажется от новых ощущений. Они не мешали, наоборот, заряжали энергией еще больше. И они были слишком правильными, чтобы говорить о случайности.

– Хорошо, – негромко сказал Шерлок.

Джон немного грустно улыбнулся и снова прильнул к его губам. Теперь уже с четкими определенными намерениями. Ведь это очень нужно им обоим.

Внутри будто сжалась пружина. Еще немного, и она сорвется, полностью развеет миф о возможности контроля над собственным телом. И вряд ли уже что-то останется прежним. Постоянные воспоминания мучили не только во сне, где как-никак можно было проснуться, иногда накатывало неожиданно, стоило лишь чему-нибудь напомнить те ощущения. Это могло быть что угодно: ритмичный звук, стук… тогда он был в тишине – толчки, кровь, боль, хриплое дыхание Шерлока… громкий хлопок – удары, много, звук плевка… струя воды – медленное, неотвратимое ожидание худшего… это могло быть пятно на ковре или неосторожное слово. В больнице было проще – другая обстановка, много людей за тонкой дверью, квалифицированная помощь и шок – сознание пыталось блокировать воспоминания. В больнице Шерлок не был рядом постоянно, всем своим видом напоминая, что он совершил. Взгляд, жестче и пристальнее обычного, рука, стиснутая в кулак, голос, немного хриплый, низкий… – это и прежде в нем было, но теперь ассоциировалось только с одним. И Джон устал, вымотался и хотел только одного – чтобы это все закончилось. Решение пришло неожиданно и показалось единственно правильным выходом из ситуации, быстрым выходом.

Поэтому теперь, целуя Шерлока нетерпеливо, агрессивно, он пытался выпустить наружу накопившуюся боль, окунуться в нее с головой, чтобы не осталось больше для нее места. Действительно, заменить ужасные воспоминания другими, не менее сильными и эмоциональными, но приятными. Не вздрагивать каждый раз, когда Шерлок вздумает резко обернуться, он слишком дорог ему, слишком…

Джон отстранился и снова сел на колени к Шерлоку, уже более уверенно и… естественно что ли, расставив ноги и оказавшись к нему лицом. Шерлок внимательно смотрел, следил за реакцией, готовый в любой момент пойти на попятную. Может быть, он не до конца уверен в необходимости происходящего? Может быть, он не хочет?

– Ты не должен делать это только из чувства вины, – заметил Джон, глядя Шерлоку в глаза. – Я пойму.

Он не ответил, только подался вперед и поцеловал сначала нежно, едва касаясь губ, потом, осмелев, настойчиво, страстно, снимая этим все вопросы. Он запустил руки под свитер Джона, лаская спину осторожными касаниями, чтобы не повредить не до конца еще зажившие ребра, и крепче прижимая к себе. Пожелтевшие синяки вызвали на лице Шерлока болезненную гримасу, он касался их губами, словно пытался залечить – желал, это уж точно.

– Прости, – едва слышно прошептал он. – Прости.

Джон закрыл глаза, стараясь отдаться ощущениям, новым, сладким. Он зарылся руками в волосы Шерлока, притягивая его к себе, удерживая, вдыхая их запах, запоминая каждое движение, каждый стон, не важно, чей он был. Хотелось забыться в этих ласках и поцелуях, чтобы остались только губы, исследующее его тело, только дыхание, чуть щекочущее кожу, только руки, раздевающие его. В ответ Джон прижался пахом к животу Шерлока и чуть потерся уже не в силах сдерживаться.