Свернув за угол, они в молчании миновали спальню Софи и Итана, но прежде чем Шерлок вошел бы в комнату Реджинальда, Джон остановил его.

— Ему больше девяноста, Шерлок. Позволь, я сам поговорю с ним, — попросил он.

— У меня на самом деле есть семья, и большая, Джон, — немедленно ощетинился Шерлок. — И некоторые из ее членов еще щепетильнее Майкрофта.

— Вот именно поэтому мы и не даем тебе разговаривать с людьми, — возразил Джон и осторожно постучал в дверь. Толкнув ее, он заглянул внутрь и позвал: — Мистер Стюарт?

Реджинальд на нетвердых ногах стоял рядом с инвалидным креслом. Одной рукой он опирался о трость, а другую протянул к полке с фотографиями.

— Кто вы? — спросил он и, прищурившись, посмотрел на Джона.

— Мы встречались с вами на днях, сэр. Доктор Джон Ватсон. Мой друг хотел увидеться с вами, — немного напряженно ответил Джон, несмотря на то, что Шерлок сам раньше поправил Итана и Софи.

— А он высокий парень. Хорошо. Снимите-ка эту штуку, — скомандовал Реджинальд и с глубоким вздохом опустился в кресло.

Джон подтолкнул Шерлока, заставляя двигаться.

— Как вы себя сегодня чувствуете? — спросил он, глядя на Реджинальда. На том была не пижама, а аккуратные брюки и теплый свитер, одетый поверх рубашки. Сейчас старик, казалось, вполне осознавал, где он.

— А вы как думаете? — выпалил Реджинальд. Трость с грохотом упала на книжную полку. Посмотрев на Шерлока, старик произнес: — Вон ту — ту, где мы все.

Шерлок достал старую черно-белую фотографию, на которой было изображено около дюжины солдат, но выпускать ее из рук не спешил.

— Это Гарольд Лэтэм? — спросил он, указывая на одного из мужчин.

Наклонившись вперед, Реджинальд осторожно взялся обеими руками за рамку.

— Мы были тогда так молоды, — печально произнес он. — И еще он никогда не обижался, что меня повысили.

— А после войны, — продолжил Шерлок, — он пригласил вас здесь жить?

Джон бросил на Шерлока предупреждающий взгляд, но Реджинальд ничем не показал, что вопрос расстроил его. Он с улыбкой кивнул, а затем добавил:

— В вечер нашей свадьбы. Мы собирались вернуться в Лондон, вот только с жильем там… Вы слишком молоды, чтобы помнить бомбежки, — Реджинальд пристально взглянул на Шерлока и Джона. — Он сказал, мы можем остаться — что Лэтэм-холлу необходимо, чтобы в нем жила целая семья, а не бедняга Гарольд один-одинешенек. Он так никогда и не женился.

— «Мы» — это вы и ваша жена? — с нажимом уточнил Шерлок.

Улыбка Реджинальда смягчилась. Он сунул руку в боковой карман инвалидного кресла и, порывшись в его содержимом, вытащил еще одну фотографию, а ту, на которой были изображены солдаты, убрал внутрь.

— Элеонора, но я звал ее Элли. Разве она не очаровательна? — спросил он, показывая фото. — Я потерял ее в восемьдесят первом.

Слышать утрату в голосе Реджинальда было мучительно, даже не будучи в курсе того, что Джон знал о чувствах Гарольда.

— Так значит, вы с Гарольдом остались близки после женитьбы?

— О, да. Он был здесь, когда родились мои дети, — вздохнув, Реджинальд провел рукой по покрывавшему фотографию стеклу. — Сегодня ведь двадцать девятое?

— Да, — ответил Шерлок, вопросительно взглянув на Джона.

Кивнув, Реджинальд опустил фотографию Элеоноры в карман к остальным снимкам.

— Подайте-ка мне его, — попросил он, указав на теплое пальто, брошенное в ногах кровати. Сшитое из плотной шерсти и с меховым воротником, в целом оно напоминало «Белстаф» Шерлока, хотя на вид было очень старым.

Шерлок не пошевелился, так что Джон подошел и взял пальто. Рывком поднявшись из кресла, Реджинальд неуверенно замер. Он так и простоял все то время, что Джон помогал ему одеться, а затем подбирал его трость.

— Бросьте ее, — с отвращением произнес Реджинальд. — Мне сказали, для меня уже есть новая. Что-то, связанное с техникой безопасности. Какие-то законы о тростях.

Повелительно махнув Шерлоку рукой, он надавил на пульт управления креслом. Заработал мотор, и оно двинулось вперед.

Отступив в сторону, Шерлок повернулся к книжной полке.

— Нет! — прошептал Джон, схватив его за руку. Он не собирался позволять Шерлоку обыскивать комнату старика, когда тот еще даже не покинул дома.

Реджинальда они нагнали в коридоре. Тот свернул налево, направившись к столовой, вместо того, чтобы повернуть к залу.

— Сэр? Мистер Стюарт? — повысив голос, окликнул Джон. — Куда вы идете?

— Я уезжаю отсюда, разве нет? — резко ответил Реджинальд.

— Да уж, дорога не самая близкая, — сухо заметил Шерлок.

Джон уставился на него.

— Не смей, — выпалил он, готовый в случае необходимости отправить Шерлока прочь.

Шерлок вздрогнул. Отступив, он молча пошел позади Джона, держа теперь свои мысли при себе. Глубоко вздохнув, Джон сказал себе, что говорит все это, воспринимая происходящее слишком близко к сердцу, но ситуация на самом деле заслуживала гораздо больше уважения, чем Шерлок, скорее всего, был способен продемонстрировать.

У столовой Реджинальд свернул в другой коридор, затем повернул еще раз, пересекая кухню. Едва стало очевидно, что он направляется к задней двери, как Джон подумал, не послать ли Шерлока за Итаном и Софи, но все же решил посмотреть, что старик собирается сделать, прежде чем поднимать тревогу. Он был вполне способен вмешаться, если что-нибудь будет угрожать здоровью Реджинальда, а тот, казалось, полностью осознавал, где он, и контролировал свои действия.

— Не откроете? — подсказал Реджинальд, остановившись около задней двери.

Кивнув, Джон открыл дверь, бросив на Шерлока предупреждающий взгляд. Когда тот и не подумал возражать, Джон сказал:

— Застегнитесь. На улице очень холодно.

— И дождь идет, — мягко добавил Шерлок, хотя сам уступил погоде только в том, что поднял воротник и засунул руки в карманы пальто.

— Не растаете под дождиком, — поддел Реджинальд, нажимая на панель управления. Мотор заработал немного напряженно, перенося кресло через порог, но вскоре оно ударилось о каменный пол террасы, с которой открывался вид на заросший газон.

— Могу ли я узнать, сэр, куда мы направляемся? — вежливо спросил Джон. Остановившись рядом с Реджинальдом, он принялся застегивать на куртке молнию.

— Это мой дом с пятьдесят шестого года[1], — произнес Реджинальд, резко поворачивая направо. — Я едва даже могу вспомнить, как жил где-то еще. Здесь родились мои Филипп и Мэри, и мой внук — его звали Чарльз — и его сын Итан. У них у всех теперь есть свой дом, но только не у Гарольда. Он отсюда так и не уехал. Он сказал, что останется здесь навсегда, и я проследил, чтобы так и стало.

Вздрогнув, Джон взглянул на Шерлока, выглядевшего теперь сосредоточенно и энергично.

— Гарольд Лэтэм здесь, сэр? — спросил Джон, не в состоянии заставить свой голос звучать спокойно и уверенно.

Не отвечая, Реджинальд молча направил кресло вдоль задней стены дома. Дождь вычернил плечи его пальто, мелким водяным бисером осел на мехе воротника. Удерживавшая джойстик рука Реджинальда дрожала, но он не останавливался до тех пор, пока не достиг вершины деревянного пандуса, положенного поверх каменной лестницы. У его изножья начиналась выложенная каменными плитами дорожка, ведущая к заросшей живой изгороди. Джон едва различал видневшуюся по другую ее сторону крылатую статую.

— Домашнее кладбище,— тихо произнес Шерлок.

Джон вспомнил силуэт в коридоре и на чердаке и потряс головой, чувствуя, как у него перехватило дыхание. Ему чудились призраки; он был не в том состоянии, чтобы идти к одному из них на могилу.

Однако Реджинальд без колебаний принялся спускаться. Колеса заскользили по влажному пандусу, проворачиваясь, изо всех сил пытаясь уцепиться за дерево, но Джон не мог заставить себя пошевелиться. Мгновение спустя Шерлок бросился вслед, и, схватив кресло за ручки, спустил его на плиты дорожки.

Прикрыв от дождя глаза, Джон потряс головой и твердо сказал себе, что вел себя просто глупо. Дрожа от холода, он тоже спустился и двинулся вслед за ними. Когда Шерлок, оглянувшись, посмотрел на него, его проницательный взгляд, наверно, прочел все его мысли, хотя, слава Богу, никаких комментариев по этому поводу не последовало.