В общем, Лэтэм-холл находился в ужасно запущенном состоянии, и Шерлок никак не мог перестать думать, какие перемены он бы здесь сделал, будь это в его власти. Стекла с защитой от ультрафиолетовых лучей, например.
Но переломить ситуацию и поступить по своему усмотрению он не мог. Едва войдя внутрь библиотеки, Шерлок замер, положив руку Джону на плечо.
— Ковер. Пыль, — произнес он.
— Следы? — спросил Джон.
Шерлок улыбнулся, довольный тем, как слаженно они думают — именно так, как и следует.
— Возьми себе правую сторону, — велел он, мысленно разделив комнату пополам.
Внутрь они шагнули вместе, сосредоточив все свое внимание в первую очередь на изветшавшем турецком ковре, отчаянно нуждавшемся в починке или замене. Мебель вокруг выглядела так, будто до нее уже много лет никто не дотрагивался, а сам ковер был толстым и полным пыли, с каждым шагом клубами взлетавшей в воздух и оседавшей на начищенные туфли Шерлока. На Джоне, традиционно оказавшемся практичнее приятеля, красовались кроссовки. Пусть обычно его предпочтения в одежде были не из лучших, похоже, сейчас это был благоразумный выбор.
Закончив с осмотром своей половины ковра, Шерлок констатировал, что ничего не обнаружил. Это было не удивительно, но легкая досада все равно ощущалась. Он должен был найти хотя бы следы Итана или Софи. Ну ладно, только Итана. Софи, скорее всего, до родов не стала бы подниматься наверх. Никому теперь даже дела не было до самой настоящей библиотеки. Молодые Стюарты со своим «гнездышком» внизу, снабженным телевизором и игровыми приставками, возможно, едва помнили об ее существовании. А старший Стюарт, наверно, не поднимался сюда лет десять, а то и больше.
С раздраженным фырканьем Шерлок сел за заброшенный письменный стол. Кресло произвели в семидесятых, обтягивавшая мягкое сиденье кожа вся растрескалась и, казалось, была готова рассыпатся в прах под его весом. Наконец, убедившись, что ничего не развалится, Шерлок принялся открывать ящики. Он понятия не имел, что искать, а потому просто позволил органам чувств вбирать в себя информацию. Стол, как и почти все в Лэтэм-холле, был старинным, сделанным в самом начале века. Ну, прошлого века. Выдвижные механизмы, хотя ими не пользовались много лет, работали мягко и плавно, оказавшись сделанными на совесть. Лежавшая внутри маленького центрального ящика бумага была старой и, несмотря на сырость, хрупкой. Никаких сваленных в кучу шариковых ручек и маркеров, от которых повсюду натекли бы чернила. По правде говоря, вообще никаких ручек. Возможно, их отсюда забрали, а на место так и не вернули.
— Ты это ищешь? — спросил Джон, отрывая Шерлока от размышлений тем, что положил на середину стола внушительных размеров книгу.
— Превосходно, — произнес Шерлок и протянул руку, внимательно рассматривая кожаную обложку и выцветшие позолоченные буквы. — Перчатки.
— Я не взял, — вздохнул Джон.
— Левый передний карман. Всегда ношу с собой пару. Ты в курсе.
Позолота стерлась неравномерно, но все же вдоль внешнего края и на корешке, там, где держали книгу — снимали ее с полки, клали, открывали и закрывали — были отчетливо видны отпечатки пальцев.
Покорно вздохнув, Джон подошел к Шерлоку, скользнул рукой между его бедром и изогнутым подлокотником кресла. Наклонив голову так, чтобы стал виден обрез, Шерлок попытался разглядеть признаки того, что книгу открывали на какой-то конкретной странице или разделе чаще, чем на остальных, но ничего не заметил.
А потом, всего на мгновение, когда пальцы Джона наконец-то раздвинули ткань и нашли карман, Шерлок забыл обо всем. Правой ладонью Джон прижался к спинке кресла, заставляя ее просесть на несколько дюймов, а сам подался вперед, проникая вглубь кармана левой рукой.
Раньше это было просто удобно, без всяких подтекстов. Всего лишь способ получить требуемое, не отрываясь от попавшей в руки загадки. Когда-то, очень давно Шерлок предпочитал работать в Бартсе: там всегда можно было отправить за нужной вещью Молли или кого-то из студентов, чтобы самому не прерывать сложное исследование или сдвигать фокус микроскопа. Но в какой-то миг с Джоном все стало иначе, и потребность чувствовать его прикосновения сделалась почти патологической.
Сколько раз за те три бесконечно пустых года, когда он в полном одиночестве вел свою охоту, Шерлок звал Джона, чтобы тот подал телефон, ручку или что угодно, а в ответ слышал лишь тишину?
Теперь он искал любой повод и, даже сам того не осознавая, обращался к Джону, а тот уже давно перестал возражать. О, он обвинял Шерлока в лени, но в этом не было ничего нового. Как и прежде, можно было быть уверенным, что он встанет из кресла или оторвется от своих дел, чтобы достать ручку из рубашки Шерлока, телефон из крепления на поясе или перчатки из его кармана.
— Мог бы и сам их взять, ленивый ты засранец, — вложив латексные комочки в протянутую ладонь, произнес Джон голосом, полным приязни и деланного раздражения.
Не поднимая взгляда, Шерлок улыбнулся и принялся натягивать перчатки.
— Попробуй поискать шкатулку или фолио с официальными документами. Мне бы хотелось познакомиться с оригиналами бумаг, по которым Лэтэм-холл перешел к Реджинальду Стюарту.
~~~
Джон мог найти разумное объяснение необходимости проторчать в библиотеке полчаса, но не больше. Ему нестерпимо хотелось действовать, двигаться, не останавливаясь, пока они с Шерлоком могли быть целью, на которую уже раскинули сети. Подобные мысли были абсурдны, но испытываемые сейчас Джоном эмоции не имели ничего общего с логикой. По правде говоря, он понятия не имел, на что такое наткнулся, что это заставило включиться инстинкты. К тому же у него даже никакого повода не было, чтобы бродить по старому полупустому дому так поздно ночью.
Но что-то заставляло его шарахаться в тень, а это было плохо. Крайне плохо. В бою через край хватало и легкой настороженности, а если напряжение станет сильнее, он начнет палить во все, что движется, и этим, при их удаче, очень даже может оказаться Шерлок. Несмотря на предупреждения Джона, он так и не оставил привычку уноситься вдогонку всему, что привлекало его внимание, доводя друга до того, что тот начинал подумывать о необходимости надеть на него поводок.
— Все, — наконец, сказал Джон, поймав себя на том, что беспокойно расхаживает из стороны в сторону. Ему непереносимо хотелось выйти в коридор и уже сделать что-нибудь. — Пошли, Шерлок.
— Но…
— Мы охотимся на убийцу. Тебе такое нравится, помнишь? — заметил он и нервно улыбнулся в ответ на проступившее в чертах друга раздражение.
Опустив взгляд на книгу, Шерлок сжал губы, точно обдумывая возражение, а затем встал и стянул перчатки.
— В любом случае, это был выстрел наугад, — бросив перчатки на стол, признал он. — Внебрачный ребенок мог родиться только от Гарольда Лэтэма. Он был единственным наследником, даже с учетом всех дальних родственников.
— Если у него кто-то был, может, она изображена на картине на лестничной площадке? — спросил Джон, исподтишка наблюдая, как Шерлок зарылся в волосы пальцами, бледными от пудры для перчаток. Ему опять нужно было подстричься — хотя Джон и не был совсем уж против, когда челка у друга отрастала так, что начинала падать на глаза. Было забавно наблюдать, как Шерлок ведет внутреннюю борьбу между раздражением из-за чересчур длинных волос и необходимостью потратить время на поход в салон. Понятное дело, всякие дешевые парикмахеры за десять фунтов не для Холмса.
— Нет, если любовная связь была незаконна, — огибая стол, заметил Шерлок. — Его бумаги могут храниться в каком-нибудь безопасном месте, возможно, спрятаны за картиной или зеркалом.
— У нас больше нет плана? — спросил Джон, когда они вышли в коридор, затем посмотрел налево и направо, на мгновение пораженный масштабностью идеи обыскать весь дом. Для предположительно небольшого, по меркам помещичьей усадьбы, здания Лэтэм-холл был пугающе огромен.
К его удивлению, Шерлок ответил не сразу. Погасив в библиотеке свет, он встал рядом с Джоном.
