- Я никогда не делаю что-то потому, что обязан, - без обиняков заявил Шерлок и сел, неведомым образом умудрившись попутно обвиться вокруг Джона и поцеловать его в затылок, не отложив при этом книги и не расплескав ни капли кофе. Перевернув книгу, он показал Джону обложку и спросил. – Почему «Ричард Брук»?

- Джон Ватсон – точно не самое броское имя для писателя, - немного неловко ответил он.

Шерлок бросил на него пронзительный взгляд: от такого ничто не укроется.

- А Ричард Брук, значит, броское?

Джон уставился в огонь и, наклонившись, обхватил ладонями кружку.

Зашелестели страницы. Отложив книгу на спинку дивана, Шерлок коснулся предплечья Джона, чуть согнув пальцы, погладил запястье, отведя в сторону манжет рубашки.

- Я проходил реабилитацию трижды, - тихо произнес он.

Джон вздрогнул и перевел взгляд на него, гадая, не пропустил ли ту часть разговора, во время которой речь перешла от псевдонимов к наркотической зависимости.

- Твой брат упоминал об этом, но я тебе уже говорил раньше – меня это не пугает.

Шерлок едва слышно раздраженно фыркнул.

- Это не помогло. Физически – возможно. У них есть возможность поддерживать физиологическое воздержание, - сухо произнес Шерлок, - но мне клиника не дала ничего. Все там только и хотели, что обсуждать проблемы. Индивидуальные консультации, групповые консультации… Как будто мне есть какое-то дело до болтовни с незнакомцами.

Джон не был Шерлоком. Он не умел читать мысли других людей с первого взгляда, руководствуясь одними лишь едва различимыми переменами в выражении лица и языке тела.

- Не то чтобы у меня был опыт зависимости, но ты кажешься… - он замолчал, пытаясь подыскать другое слово вместо «нормальным», – свободным, - наконец, сказал он.

- Наркотики были не для развлечения. Я пользовался ими ради того, чтобы получить нужное мне воздействие на нейрохимическую систему и мыслительные процессы. Но суть не в этом.

Похороненный глубоко в Джоне врач немедленно возмутился такому абсурду.

- Подожди, - перебил он, стоило Шерлоку сделать вдох. – То есть ты подсел потому, что…

- Неважно, - перебил Шерлок. – Суть в том, что болтовня ничем не увенчалась. Неужели ты всерьез считаешь, что кто-то из этих идиотов в реабилитационном центре хотя бы приблизился к пониманию того, как важно максимально увеличить эффективность моих мыслительных процессов?

- Сомневаюсь, - подтвердил Джон. – Только не в том случае, если это за счет… На чем ты сидел?

- В основном, кокаин и морфий.

- Господи, - Джон потряс головой. – Знаешь, большей глупости для гения не придумать.

Вместо того чтобы обидеться, Шерлок коротко фыркнул.

- Разговоры с консультантами не полезней бесед с этим диваном.

- А ты и на такое способен? Я не в состоянии представить, что ты разговариваешь с диваном, зато вполне могу вообразить, как ты на него орешь, и был бы признателен, если бы ты предупредил заранее.

- Вряд ли, - пальцы Шерлока сжали запястье Джона. – Но я веду к тому, что тебе до сих пор тоже не встречался человек, общение с которым окупило бы потраченные на это усилия.

Джон сделал глубокий вдох, подавляя инстинктивное, полное ярости отрицание – реакцию, появившуюся после долгих месяцев неудачной терапии с консультантами и врачами семь лет назад.

- Мне казалось, отчасти плюсом терапии является возможность быть откровенным с незнакомцем. Нет… не знаю, в чем дело. Быть может, тут играет роль чувство стыда или что-то вроде того, - бесцветным тоном произнес он.

- Словно есть какое-то универсальное решение, - усмехнулся Шерлок. – Даже эти так называемые доктора наук, специализирующиеся на психиатрии, кажется, не способны понять, что ни одна психика не будет похожа на другую. Понятное дело, разговоры с незнакомцами принесли тебе не больше пользы, чем мне.

- Знаешь, немного жутковато думать, что ты, возможно, прав, - слабо улыбнувшись Шерлоку, признал Джон.

Шерлок в ответ растянул губы в самодовольной улыбке.

- Естественно, я прав. Я знаю тебя, Джон.

Джон опустил взгляд на кружку с кофе, а затем скользнул им по длинным бледным пальцам, слабо обхватившим его запястье.

- Я хотел начать все сначала, - едва слышно произнес он. – Джон Ватсон не стал бы писать детские книжки. Мне нужно было видеть на титульном листе другое имя.

- А та, другая книга, которую ты пишешь?

С шипением втянув воздух, Джон зажмурился. Он знал, что Шерлок уже нашел те листы, но не позволял себе думать о них.

- Она не для детей.

Пальцы Шерлока мягко легли на то место, где бился его пульс.

- ДМ. Джон…

- На самом деле, Джеймс. Джеймс Мориарти, - Джон неловко рассмеялся. – Имя… как раз мрачное. История не из приятных. Бог свидетель, я бы ее читать не захотел.

- То, что ты пишешь ее, помогает?

Джон пожал плечами. Повернув кружку, он взялся за ручку левой рукой так, чтобы иметь возможность пить кофе, не отстраняясь от прикосновения Шерлока.

- Не знаю, - в конце концов, признался он. – Пока еще написано слишком мало, чтобы судить. Тридцать страниц с небольшим, едва ли пара глав.

- Ты…

Покачав головой, Джон резко поднялся, хотя и попытался сделать это так, чтобы не казалось, будто он вырывается.

- Нам нужно идти, - перебил он. – Чем скорее мы раздобудем второго оленя, тем лучше. Тащить прицеп на снегоходе – та еще задница.

Шерлок поднял на него чересчур проницательный взгляд, и Джон почти увидел, как этот разум разлагает его реакцию на составляющие. На одно леденящее, удушающее мгновение почудилось, что Шерлок может заставить его продолжить разговор. Но затем тот кивнул и встал. Изогнув губы в плутовской улыбке, он спросил:

- Не хочешь помочь мне переодеться?

Джон со смехом притянул его к себе для поцелуя, стараясь не расплескать его кофе.

- Я помогу тебе согреться позже. Как тебе такое?

- Ловлю на слове.

~~~

Если все складывалось удачно, охота на оленя была вполне приемлемым занятием, особенно потому, что альтернативой являлось сидеть в одиночестве в крохотном домике посреди лесной глуши с чахлым интернетом и кучей книжек, представляющих собой жвачку для мозга. Однако, когда удача изменяла, охота превращалось в занятие промозглое, раздражающее и нудное даже при наличии того отвлекающего фактора, который представлял Джон самим фактом своего существования. В редкий миг эмоциональности Шерлок понял, что уже близок к тому, чтобы плюнуть и заставить себя поискать какое-нибудь другое развлечение, но ни одного из его обычных механизмов приспособления сейчас под рукой не было. Скрипка осталась в доме, телефон без сигнала представлял собой мертвый кусок пластика, сигареты почти закончились, а о самом крайнем средстве – доведении до белого каления идиотов – и вовсе не могло быть речи, учитывая, что единственным живым существом в зоне слышимости являлся Джон. А оленей не было и следа.

Так что Шерлок перебрался через несколько небольших сугробов и грязных луж, оставаясь далеко позади Джона, и попытался придумать пару новых способов испортить Майкрофту жизнь. Это всегда неплохо развлекало – вот только на этот раз в голову настойчиво лезла мысль, что без авторитарного вмешательства старшего брата он никогда бы не встретился с Джоном.

Сама идея, что ему следует быть благодарным Майкрофту, бесила до неимоверности.

Наконец, когда злость достигла точки кипения, он, громко топая, направился туда, где в тени под деревом стоял Джон, через бинокль рассматривавший окрестности.

- Нам не грозит голод, - произнес Шерлок, и его негромкий голос до нелепости звучно раздался в притихшем лесу. – Есть какая-нибудь логически обоснованная причина оставаться здесь, когда вместо этого мы можем вернуться домой и заняться сексом?

Джон начал оборачиваться, скорее всего, затем, чтобы отчитать Шерлока за то, что он распугал всю дичь (которой в округе и не пахло), а затем уронил бинокль, оставив его болтаться на ремне, и рассмеялся.