- М-мм, - краем глаза вижу, как ты косишься на меня. Потом чувствую короткое жжение: ты что-то сдвинул в моем ухе.

- Ай! – клей, наверное, уже схватывается. – Зачем ты это сделал?

- С этого угла был виден металлический блеск, пришлось подвинуть.

- Я про объявления. Почему именно в этой рубрике?

Вздыхаешь, чувствую дуновение на щеке. Это ощущение теперь так приятно знакомо. Будет ли все так же этой ночью? Поднимешься ли ты наверх, прижмешься ли ко мне снова? Это ведь был не один-единственный раз, правда? Если и так, я смогу с этим справиться. Я выдержу. Но хотелось бы, чтобы было иначе. Поднимись ко мне сегодня снова, Шерлок. Если я выживу. Если вернусь домой. Если я вернусь домой, я сниму с тебя всю одежду, запечатлею твою кожу в памяти моих рук и губ.

- На заголовки первой полосы не удалось пробиться.

- Нет, я о другом. Зачем ты это вообще сделал? Разве вовлекать меня во все это было не рискованно? Если я был для тебя… - как бы назвать? Прикрытием? – Если моя вера в то, что ты мертв, была так важна, то зачем были нужны эти объявления?

Не то, чтобы они меня в чем-то убедили. Должен признать, иллюзия была совершенной: даже увидев те послания, я и мысли не допускал, что они от тебя. Это стало бы симптомом того, что я лишаюсь рассудка. Надеяться на подобное было бы слишком. Ты был мертв. Ты пытался свести меня с ума?

- Говоришь совсем как Майкрофт, - неужели?

И все-таки, чей это был план? Твой или его? Это ведь Майкрофт выдал Мориарти достаточно подробностей, чтобы тот смог тебя уничтожить. Это было сделано намеренно? Или по ошибке, которой ты воспользовался? А крыша Бартса – идея Майкрофта? Или твоя? Ты уступил ему, или он тебе?

Это Майкрофт настоял на том, чтобы я не знал правды до самого конца, до того, как приехал сюда и увидел тебя, стоящего на кухне, как будто ты не умирал вовсе? Или ты этого хотел сам? Считал, что к тому моменту я все уже пойму. Пытался подтолкнуть меня к правильной догадке? Майкрофт знал, что я не догадывался ни о чем. Вы из-за этого ссорились? Он хотел, чтобы я сделал предложение Мэри. Чтобы я двигался вперед, строил дальше свою жизнь. Ты подобного не мог хотеть никак, верно? Больше не мог. Может, ты хотел открыть мне правду, а он тебя удерживал? Приятная мысль. Слишком приятная. Это чересчур славно. А слово «славный» к тебе неприменимо, Шерлок, уж это-то я знаю.

- В тех арестах не было практически никакого риска, - качаешь головой. – Моран даже не знал о большинстве из них и до сих пор не знает. Так что опасного в том, чтобы ты их увидел?

Ты ведь ровно тот же аргумент приводил Майкрофту, не так ли. Думаю, я должен тебя поблагодарить. Это же был подарок мне, сделанный без ведома и без позволения на то твоего брата. Чего ты этим пытался добиться? Пробудить меня? В каком-то смысле я действительно спал. Бродил как сомнамбула. Начал верить в собственную ложь. Ты это знал? Может быть, ты смог понять. Я начал ускользать. Ты превращался в персонажа, литературного героя, выдумку. Начал растворяться в моих же словах. Мой сосед, ну, тот, что умер. Хотите, я о нем расскажу? Это забавно. Долго я бы не продержался. Ты это наверняка понял.

Но все же, это было рискованно. Разумеется, как иначе. И Майкрофт это понимал. То, что ты втянул меня, могло полностью уничтожить твое прикрытие. Это поставило меня и Мэри под удар. Превратило нас в мишени.

- Шерлок, он заложил взрывчатку в моем доме, - готовился меня убить, и ты это знаешь. Это было безрассудство. Оно того стоило? Может быть, да. Наверное, стоило – ради спасения моей души.

- Да, конечно, но это была лишь предосторожность с его стороны, - предосторожность? Начинить квартиру взрывчаткой называется предосторожностью? – Он лишь начинал подозревать, что я жив, но все еще не верил, что это в принципе возможно. Это все заслуга Дженнифер, она всегда была куда более подозрительной, чем он. В конце концов, она смогла его убедить возобновить наблюдение за тобой и заложить взрывчатку в качестве нового безотказного варианта. Это вовсе не имело отношения к тому, знал ты что-то или нет. Надо было арестовать ее раньше.

Дженнифер?

- Что за Дженнифер?

- Дженнифер, ну ты же знаешь. Дженнифер Баркли, ты с ней… А, она при встрече назвалась Эмбер.

Эмбер. Милая Эмбер, воспитательница из детского сада. Открытая, добрая, смеющаяся над моими шутками. У меня не возникло ни малейшего подозрения. Но она оказалась бухгалтером. Об ее аресте сообщали в новостях. Это с ее подачи вокруг квартиры Мэри заложили взрывчатку?

- Она сказала, что ты жесток, - она тогда говорила о тебе, ведь так. Она знала, и считала, что я знаю тоже. Считала, что я принимал во всем участие. Но в чем?

- Думаю, так и есть, с ее точки зрения. Она воображала, что влюблена в Мориарти. В какой-то момент он ее соблазнил, посчитав полезной. Она была полностью в его власти. Лично я с ней, разумеется, не встречался, и это возбудило ее подозрения. Да, именно так.

Погодите. Эмбер была…

То есть, Дженнифер. Ее же звали Дженнифер…

Она была твоей подружкой?

Нет. У Мориарти однозначно не могло быть подружки. Настоящей подружки. Он использовал людей в своих целях. Встречался с Молли, чтобы добраться до тебя. И с Эмбер он проделал то же самое? Он с такой легкостью изображал хрупкого и беззащитного, плел все те истории, чтобы заставить людей жалеть его и ненавидеть тебя. Молли он нравился. Он был превосходным лжецом. Притворяясь им, ты вынужден был поддерживать все его линии лжи. Все, включая фальшивую любовную связь. Три года лжи. Три года. Ты наверняка заигрывал с ней, отправлял ей по электронной почте ласковые письма, писал по утрам СМС о том, как скучаешь по ней. И другие слова, уверен, ты ей тоже говорил. Говорил, что хочешь ее. Несомненно. Не лично, конечно. Вот что ты делал? Ты научился искусству заигрывать и соблазнять в процессе всей этой операции? Она считала, что любит тебя. Ты убедил ее, что это взаимно.

Ты наверняка был убедительным. По крайней мере, какое-то время.

Ревновать к этому нелепо. Смехотворно. Это ведь все с начала и до конца было лишь уловкой. Но все равно. Ты три года говорил ей то, чего никогда не говорил мне. Ты ведь знаешь, что я в принципе не ревнив. Я начинаю ревновать только, если дело касается тебя.

Проводишь большим пальцем по моему уху. При желании ты можешь быть очень нежным.

- Он отправил ее следить за тобой, - следить за мной? – Думал, что ей ты раскроешь все тайны, которые у тебя есть. У нее весьма неплохо получается быть очаровательной, не так ли? - верно. Я ничего даже не заподозрил. Мы встретились, она была славной. Быть может, чересчур славной, а это должно было о чем-то говорить. Но я тогда даже не думал подключать дедукцию: тебя уже не было. Мы сходили в кино. Она смеялась моим шуткам. – Он был уверен, что, будь я жив, ты бы это точно знал и рассказал ей. Она отчиталась о встрече. Пришла к выводу, что мы с тобой были любовниками, потому что ты был печален и не стал с ней целоваться.

Господи. Я ведь собирался, хотел ее поцеловать. Но не смог. Все это слишком личное, как она узнала? Конечно, она была не до конца права. Любовниками мы не были. Тогда не были. Но она и не была до конца неправа. Неужели все было написано у меня на лице даже тогда?

Лжец из меня никакой, не так ли.

Она провела вечер со мной, а потом отправила тебе письмо или СМС, или оставила сообщение на автоответчике Мориарти. Сообщила, что я в тебя влюблен. Что ты подумал тогда, Шерлок? Решил, что это забавно? Удивился? Нас всегда считали парой, всегда так называли, а ты неизменно не обращал на это внимания. И в тот раз тоже не обратил? Понял ли ты, что это значит? Если бы ты знал, что подобное в отношении меня может оказаться правдой, смог бы ты тогда так надолго оставить меня в одиночестве, без малейшего намека на то, что ты жив? Наверное, да. Смог бы, при необходимости.

Цель объявлений была именно в этом? Ты пытался успокоить меня, как только получил такую возможность? Пытался дать мне надежду?