-- Сизик! Я тебя умоляю, не истери... -- пропел Санзет, подавая руку.

-- Чижик, а не Сизик! Давно у логопеда был?! -- не могла не съязвить, притом шипела, как змея. -- Не бери в голову. Хорошо, что вспомнил.

-- Прошло две тысячи лет! -- мне вторя, шипел лорд-учитель. -- Именно, хорошо, что вспомнил! Ленка...

Санзет одёрнул руку, державшую мою, плюнул под ноги и решительно отвернулся. Играть с ним в "нравится -- не нравится" не собираюсь -- одного такого дитятка хватило с лихвой. Но на требуемый мне разговор я его всё равно вывела. Мы устроились в тёплой, но тёмной гостиной, не включая света, присев друг на против друга. И вот сейчас я пожалела, что не захватила с собой миску с орешками, они бы пришлись как раз кстати. Санзет молчал, не желая первым начинать разговор, а я считала в уме: две тысячи лет здесь против восьми в реальности. Кратность времени порядка двухсот пятидесяти раз.

-- Не Ленка, а Алёнка, -- пришлось поправить вновь. -- Лёш, если ты ещё помнишь своё имя, -- усмешка. -- Я хочу вернуться домой. Мне уже всё равно: галлюцинация этот мир или параллельный. Мне просто всё равно. Лучше буду жить и батрачить за копейки, но буду жить как нормальный человек, а не биоробот.

-- Это пройдёт. Со временем, -- спокойно ответил Санзет, почёсывая большим пальцем белокурую щетину на подбородке. -- Поначалу я с ума сходил, от местных деликатесов, но привык. Сон и гигиена... также нормализовалась периодичность. Пару лет и всё!

-- Я здесь уже сорок один год! -- язвительная заметка. -- Магичу, понемногу. Выслушиваю пространные речи о шарлатанстве и молнией жарю умников. И, чтобы я не делала, каждый раз утыкаюсь в "естественный закон"! Знаешь, где он у меня сидит?

Санзет всё-таки снизошёл до объяснений.

Естественный закон -- это базис существования мира. Этого. Любая отрасль, где фигурируют взаимоотношения людей, строится на данном базисе. Но мы говорим о его проявлениях в быту. Это, в первую очередь, физиология: повседневная и семейная. Разное время и продолжительность сна -- женщины просыпаются ближе к обеду, когда мужчины начинают готовится к новому дню, как только солнце поднимется над горизонтом. Разные пищевые привычки и пристрастия в одежде.

Также естественный закон регулирует психику. Ни одна женщина не вынесет вида крови. Мужчина, совершив насилие, умывается слезами, не в силах выдержать грех совершённого. Отсюда и происходит гордое звание тормаша, ты ведь знакома с одним из них. Убийство. Холоднокровное и безжалостное убийство, следом за которым не следуют ни раскаяние, ни муки совести. Вот что значит быть тормашем. Их боятся. Их уважают. Их ненавидят. Чем талантливее тормаш, тем больше вероятности остаться наедине со своим званием и тихо сдохнуть в дали ото всех.

-- И что? Никто не пытался получить звание, не владея способностью сохранять разум холодным? -- я не выдержала, всё же задав интересующий вопрос. Рассказ продолжился.

Почему же не пытался? Царь проводит небольшую проверку, казнив тем самым осуждённого на смерть преступника. После время для тренировки и испытание уровня, по результатам которого заказывается клинок "тормаш" с заслуженным количеством лезвий. Если кто-то солгал и выдержал проверку, то это на его совести. Приказы на убийство будут всё равно. Если ложный тормаш в один прекрасный день сорвётся и покончит с собой, то он сам виноват. Были прецеденты на моей памяти.

Но я продолжу о законе. Более всего естественный закон влияет на семейную область. Конкретно деторождение и сопутствующие дела: отношения между полами, подготовка к свадьбе и её проведение, первая ночь и верность в браке... Именно в этой области за неисполнение следует наказание и, судя по названию закона, естественное. По большому счёту, ведётся жёсткий контроль интимных отношений мужчин, потому что в последствии дети рождаются инвалидами. Страдает их психика, но и физически ребёнок тоже может родиться неполноценным.

-- Контроль мужской девственности до брака? С чего вдруг? -- нельзя не удивиться данному факту.

-- Здоровье малыша зависит от качества семени. Чем меньше эякуляций испытывал мужчина, тем здоровее ребёнок. Со временем мужчины теряют способность к зачатию вовсе. Если же всё получилось с первого раза, то такие гении рождаются... Литература! Математика! Экономика! -- Санзет взглянул в окно, контролируя восход. -- Женщинам повезло больше. Если овдовела, то нашла себе другого. А для мужчины остаться бездетным вдовцом самая настоящая катастрофа. Хотя...деревенские не особо следят за законом, а до сих пор не выродились. У них там собственные порядки.

-- Подожди! -- я подорвалась с места следом за собеседником и схватила его за рукав тулузы. -- Почему мужчина после первой ночи становится рабом на несколько столетий?

-- Почему? -- Санзет усмехнулся и взгляд наполнился иронией. -- Женщина -- страшнейший наркотик. Пока не исчезнут ониксы, эти синяки, -- он показал на свои и мои глаза, -- естественный закон покарает того, кто променял распустившую их женщину на другую. Секс -- это не только зачатие, но и удовольствие. От него никто, будучи в своём уме и праве, без веской причины не откажется. Кроме малыша Сальвера.

Усмехаясь какой-то вспомнившейся шутке, Санзет покинул гостиную. Солнце уже пересекло линию горизонта, и начался новый день. А мне казалось, что времени прошло намного больше, хотя на самом деле -- не больше десяти жалких минут.

***

Сбегать от эльфийской реальности в последние дни становилось всё сложнее. Скрываясь от мужчин-прислуги, и незаметно обойдя молодого Сальвера, неаккуратно собравшего в хвост волнистые чёрные волосы, я забрела в одну из гостевых комнат, ключ к которой добыла ещё два месяца назад. Здесь пыльно, нет штор, но отопление зимой работало исправно. Это место достаточно просторное и практически пустое, а потому оно идеально для ведьмовских экспериментов. К тому же статус "призрака", никогда не испытывающего голод и никому не нужного, помогал в нелёгком деле сокрытия тайны.