Ну не нахал? Ему всего тринадцать. Сам сказал. Я ответила, что у меня мощный рвотный рефлекс. Ангел прикинулся обиженным, но обхаживать меня не прекратил. Я уже начинала задумываться о том, берут ли экзорцисты плату по часам. Может, если накопить немного чаевых…

- Вы как две черлидерши, - добавил Ангел, - которые сцепились из-за квотербека.

Повисла тишина, которую, видимо, переполняли гневные взгляды, но потом Ангел продолжил:

- Mira[4], я все понимаю. Ты боишься, что она вознесется, придет в себя и бросит твою жалкую задницу.

Послышалась возня, после чего Рейес процедил:

- К чему ты ведешь?

Когда Ангел ответил, его голос прозвучал чуточку выше, чем раньше:

- К тому, что до тебя никак не дойдет, pendejo[5]. Может, она просто хочет хоть немного побыть нормальной.

Возникла очередная пауза. Ангел закашлялся, а Рейес спросил:

- В смысле?

- Ну, не знаю… Может быть, ей нужна передышка от этого дерьма. Оно же определяло всю ее жизнь с самого рождения.

- Мелкий прав, - вставил Ош. Кажется. Точно сказать трудно, говорил он или мне просто показалось.

- Ясен пень, я прав. Охренительно прав, cabrón[6].

Короче говоря, сон мне снился крайне необычный. Большинство моих снов наполнены всякой бессмылицей и дурацкими вопросами, вроде какого цвета коса подойдет к тому или иному свитеру. Даже не спрашивайте. Но в этом сне картинок не было. Лишь тьма и голоса. И чья-то рука на моем плече. Только когда меня кто-то лизнул в лицо, я вспомнила, что случилось.

Я потеряла сознание! Глаза распахнулись, а щеки запылали от стыда. Ну что за невезуха! Я не просто упала в обморок, а угодила прямо в руки Рейесу Фэрроу. Застонав, я прижала ладонь к лицу. И что он теперь обо мне подумает?

Артемида, мертвая ротвейлерша, которую я встретила, едва очнувшись в переулке, заскулила и придвинулась ближе, чуть не спихнув меня с раскладушки. Я быстренько ее обняла и вернула ладонь на место.

- Привет, милая, - произнес мужской голос, вот только совсем не тот, который мне бы хотелось сейчас услышать.

Артемида зарычала. Кличку я знаю только потому, что к ошейнику ротвейлерши пристегнут медальон с надписью, а сама Артемида постоянно находится рядом. Имеются у нее два пристрастия. К душу, правда, только когда под водой стою я, и к готовке – тоже когда я издеваюсь над кухней. Причем появиться Артемида может где угодно. Даже на стойке, где я испытываю свое кулинарное мастерство. Однако все не так страшно, как может показаться. В конце концов, Артемида – призрак, так что вряд ли от нее много грязи и бактерий.

Открыв по очереди глаза, я присмотрелась к окружению прямо сквозь растопыренные пальцы. На раскладушке рядом со мной сидел офицер Йен Джеффрис в полицейской форме. Светлые волосы, как всегда, были по-военному коротко пострижены, лицо – гладко выбрито.

Именно он приехал на вызов в тот день, когда я без единого воспоминания очнулась в переулке и набралась храбрости зайти в кафе. С тех пор он взял на себя обязанность почти каждый день лично узнавать, как у меня дела. А иногда и по несколько раз в день.

По большей части ведет себя офицер очень даже дружелюбно, да и выглядит весьма неплохо, но временами я ощущаю от него странные флюиды, похожие на чувство собственничества. Словно он считает, что, оказав мне помощь в тот первый день, теперь имеет на меня какие-то права. Он отвез меня в больницу и не уходил, даже когда меня опрашивал детектив. А когда появилась Дикси и предложила мне ночлег и работу, пока мои свернутые мозги не свернут на место (так и сказала), настоял на том, чтобы отвезти меня обратно в кафе, ставшее моим домом на следующие две недели.

Я осмотрелась по сторонам. На этом складе я и жила, пока не нашла себе другое жилье. К счастью, у Дикси есть связи. Ей удалось убедить моего нынешнего арендодателя, что я славный малый (опять же, ее слова), и мне все-таки сдали квартирку, несмотря на отсутствие у меня кредитной истории и истории вообще.

Честно говоря, я надеялась увидеть Рейеса и того, с кем он спорил, а вместо этого меня поджидал Йен. Я старалась не мучиться из-за его почти фамильярного приветствия. Никакая я ему не «милая». Просто мучения мне не идут.

- Слышал, ты тут всех переполошила.

Он рисовал пальцем у меня на руке маленькие круги. Крошечные собственнические кружочки, от которых по спине полз озноб. Не хотелось, конечно, показаться неблагодарной после всего, что он для меня сделал, но ведь он коп, елки-палки. Коп, который ответил на вызов. Разве не в этом заключается его работа?

Я убрала с лица руку и скрипуче прокаркала:

- Едва помню, что случилось.

Голос звучал ужасно, и мысль о том, что Рейес этого не слышит, внезапно показалась приятной.

А еще я солгала, потому что помнила все в мельчайших подробностях. Помнила Ану и всю ее жизнь. Вот только сейчас это плохо укладывалось в голове. Слишком много невозможных, невероятных открытий.

- Рад, что с тобой все в порядке. Отвезу тебя домой, когда будешь готова ехать.

Чтобы избавиться от назойливой руки Йена, я приподнялась на локтях. Артемида приняла это за приглашение пообниматься и набросилась на меня со всем энтузиазмом. Из легких вышибло весь воздух, и я задохнулась, когда Артемида воспользовалась моим животом как трамплином в приключения поинтереснее.

- Не стоит, - еле выдавила я, борясь с болью в покалеченных внутренностях. – У меня еще дел по горло.

- А по-моему, - усмехнулся Йен, - Дикси тебя сейчас с радостью отпустит.

Не хотелось рассказывать ему о том, что сегодня у меня есть и такие дела, которые ни с Дикси, ни с кафе никак не связаны. Слава богу, появилась Куки с бутылкой воды и полотенцем в руках.

- Ты очнулась! – с облегчением выдохнула она, как будто все это время задерживала дыхание.

- На все сто.

Наградив Йена сердитым взглядом, подруга стала его выпроваживать:

- Ей надо отдохнуть.

Спорить с ней не было ни малейшего желания.

Кук махнула полотенцем, недвусмысленно указывая Йену на выход, и в тот самый миг в нем вспыхнула ярость. Во мне чисто рефлекторно тоже.

- Со мной все в порядке, Йен.

- Я тебя подожду.

- Ей уже есть, с кем ехать домой, - процедила Куки.

Этот парень ей явно не нравился, и в который раз я едва-едва сдержалась, чтобы не рассмеяться по этому поводу.

Однако со второй вспышкой гнева я чуть не слетела с катушек и бросила на Йена полный ярости взгляд. Он собирался возразить, но вдруг получил вызов по рации на плече, коротко кивнул мне и ушел.

- Бесит он меня, - буркнула Куки, подтащила поближе какой-то ящик и села рядом, а потом пристроила влажное полотенце у меня на голове.

Ощущения были божественными. Подруга всучила мне бутылку воды и, постукивая ногой по полу, стала ждать, пока я не выпью хотя бы половину.

- У тебя обезвоживание, - сказала она и была права.

Ей-богу, надо сократить дневную дозу кофе до десяти чашек.

- Который час? – спросила я.

- Почти половина пятого.

Я резко выпрямилась:

- То есть я провалялась в отключке несколько часов?!

Похлопав по плечу, Куки взяла меня за руку.

- Мы собирались вызвать скорую…

- Нет! – рявкнула я агрессивнее, чем хотелось бы, глотнула еще воды и заставила себя успокоиться. – Не надо. Все в порядке. Спасибо, конечно, но счетов мне до конца жизни хватит.

- На твоем месте я бы об этом не беспокоилась, солнце.

Она-то не видела бумажную гору у меня дома, которая только и делает, что растет.

- Расскажешь, что случилось?

Удивительно, наверное, но мне и правда хотелось ей все рассказать. Хотелось довериться ей, но я боялась, что она все-таки попытается сдать меня в дурдом. Да и как бы я объяснила все, что увидела? Все, через что сегодня прошла? Однако правда в том, что, даже зная Куки всего месяц, я ее люблю. Сильно. Очень-очень сильно. И меньше всего на свете хочу, чтобы ее отношение ко мне изменилось. Было страшно, что она станет смотреть на меня как-то иначе, а не с симпатией или недоумением. Ну, тут все зависит от обстоятельств.