— А цветы откуда? — прервал его рассказ Найджел.
— С клумб, откуда же ещё? Она ведь поднимается в город, ей же не придет в голову, что драть цветы с клумб противозаконно, она ведь думает, что это облагороженная лужайка и растет сама по себе. Кстати, Мурсиа ей цветы приносить запретил, сказал, что в Ватикане сейчас активно занимаются реставрацией некрополя, чтоб открыть его для посетителей, будет ведь нехорошо, если заметят, что цветы появляются ниоткуда. Так Фантина кинулась к Мурсиа на колени, просила прощения, чуть при мне не исповедалась ему во всех грехах, так он её насилу поднял на ноги. Похоже, Мурсиа, будучи под прикрытием, развернул миссионерскую деятельность на всю катушку и обратил в христианство половину под-Рима.
— А до него, по-твоему, христиан там не было? — ехидно поинтересовался полковник.
— Может, и были, конечно.
— Ну да, под исконно католическим Римом случайно затесались.
— Ладно, — признал Ник, — сказал глупость. Что-то Фантина спрашивала его про мессу, выходит их там, гипогеянских католиков, немало, раз Мурсиа проводит специально для них службу.
— Так что там с Фантиной, — напомнил ему Найджел.
— А что с ней? Все в порядке. Мурсиа попросил её помочь мне, она и рада стараться, видимо авторитет Мурсиа довлеет над ней. А может он так подвигает под-римских гипогеянцев на добрые дела для смертных, я не знаю. В общем, Фантина согласилась с такой радостью, что я ей не сразу поверил. Из под-Рима в под-Альпы идти, конечно, неделю туда, неделю обратно, но она согласилась, моё послание передала и вернулась с ответом. Нас готовы принять, а в назначенный срок даже встретят в Бергамских Альпах и проводят вниз.
— Кто? — не упустил шанса придраться Грэй.
— Фантина и проводит. Встретит нас ночью и проведет из пещер в Гипогею. А вы что, хотели идти самостоятельно, думали, гипогеянцы сами нас найдут? Найдут, когда мы с неделю пробродим, и кончится вся еда. Тогда точно найдут, и домой уже не отпустят.
На этой мрачной ноте Ник со знанием дела начал собирать рюкзак. Полковник и Грэй присоединились к этому занятию.
С наступлением сумерек все пятеро отправились в горы. Как только солнце нырнуло за горизонт, со стороны озера в долину меж гор наполз туман.
— Специально что ли? — буркнул себе под нос и без того дерганный Хейман Грэй.
— Ага, — взбодрился Ник Пэлем, — представь себе, сейчас туман опустится ещё ниже, и Фантина, вся в белом эффектно появится прямо перед твоим носом, а ты даже не заметишь.
— А не пошел бы ты? — огрызнулся Грэй.
— Отставить разговоры, — прервал намечающуюся перебранку полковник.
Тишина замолкшей природы тяготила. Все напряженно всматривались в темноту, объятую белизной. Облако стелилось над равниной, задевая верхушки деревьев, а вдали за пеленой тумана Ивлин Сессил, несмотря на развившуюся с годами слабость глаз, что-то заметил:
— Полковник, посмотрите, это оно?
И он указал сторону ущелья. Все напряженно всматривались в серую белизну ночного воздуха, пока темный человеческий силуэт четко не выделился на фоне тумана. Неспешными шагами женщина в черной накидке, покрывавшей её с головы до ног, приближалась к фортвудцам. Её одеяние было крайне необычным для такой обстановки. В тумане гипогеянцы всегда ходили в белых одеждах, дабы не быть замеченными, а эта женщина явно рассчитывала на обратное. Она замерла на месте, не решаясь выйти из ущелья. Так прошло несколько минут, пока тишину не разорвал тихий тоненький голосок:
— Синьор Николя? — позвала она по-итальянски. — Вы ли это?
— Да, синьорина Фантина, — крикнул Ник в ответ. — Идите к нам.
— Не могу.
Ник хотел было спросить её, почему, но тут на него шикнул Найджел Флетчер:
— Пэлем, ты бы ещё громче кричал, чтоб в Беллано тебе отчётливо услышали.
— Иди к ней, — сказал полковник, — спроси, что ей не нравится.
И Ник пошёл бодрым шагом, несмотря на тяжеленный рюкзак за плечами. Пару минут Пэлем о чём-то говорил с гипогеянкой, прежде чем вернулся к коллегам:
— Полковник, Грэй, идёмте, нам пора.
Хейман только напряженно вздохнул.
— Ну, удачи вам, — сказал на прощание Ивлин Сессил.
— Ждем вас через девять дней, — напомнил Найджел Флетчер.
— Если получится, — буркнул Грэй, и они с полковником двинулись вперед.
— Просто не нервничай, — напутствовал полковник Хеймана, — не говори с ней, пока она сама тебя о чём-нибудь не спросит, и делай вид, что у тебя всё под контролем.
— Легко сказать.
— А ты просто сделай.
Приблизившись к ущелью, они, наконец увидели бледное лицо Фантины, молодое и встревоженное. Всем своим видом и манерой движений она походила на крестьянку, не особо прекрасную ликом, но довольно милую и явно не опасную особу. Пока Ник представлял ей полковника и Хеймана, перед каждым она присела в почтительном поклоне.
— Скажите, синьорина Фантина, — первым делом спросил её полковник. — Куда и к кому вы собираетесь нас препроводить?
— Во владения господина Людека.
— Он ждет нас?
— Да, синьор, особенно Старого Секея.
— Кого? — переспросил Грэй.
— Меня, — ответил полковник и вернулся к Фантине. — Господин Людек знает, что со мной будут двое смертных?
— Знает, синьор, он заверил, что смертные, пришедшие с вами, будут и под его защитой тоже.
Хотелось бы верить — ничего другого в этой ситуации не оставалось. В искренности Фантины он не сомневался, а вот Людека никогда даже в глаза не видел.
Вчетвером они двинулись вдоль ущелья: Фантина шла впереди, за ней Ник и Хейман, а замыкал группу полковник. Как только они подошли ко входу в пещеру, полковник предупредил Фантину:
— Извини, но мы не можем, как ты, идти в темноте. Нам нужно включить фонари.
— О, нет, — умоляюще запротестовала она, — свет из трубочек ослепит меня, я не найду дороги.
— Не волнуйся, дитя, мы знаем о твоём ограничении, потому в наших фонарях ультрафиолетовые лампы, они не слепят глаза.
— Но не бывает света людей, без которого нет боли.
Чтобы не тратить слова попусту, полковник просто включил фонарь. Камень стен окрасился фиолетовым. На лице Фантины засияла улыбка. Она прислонила к камню ладонь, подставляя её под фиолетовый луч. С наивностью ребенка она отводила руку и снова подставляла её под фонарь, дивясь, как собственная кожа меняет окрас в мгновение ока.
— Ну, все, Фантина, — мягко прервал её полковник, направляя фонарь вглубь пещеры, — пойдём, не будем заставлять Людека ждать.
— Да, — подал голос, немного пришедший в себя Хейман после первого в жизни близкого созерцания гипогеянки. — Долго нам туда идти?
Женщина немного подумала:
— Не успеет луна войти в силу, а озеро у долины колонн обмелеет и наполнится три раза, как мы придём к дому Людека.
Грэй только озадаченно заморгал. Ник обернулся к нему и покачал головой:
— Не задавай таких вопросов. Тебя здесь не поймут.
— А что такого? — шепнул ему Грэй. — Надо же знать, сколько нам идти? Может неделю? Нам тогда еды не хватит.
— И что толку от твоих вопросов? Здесь календаря с часами нет, так что хоть заспрашивайся.
— Фантина, — обратился к ней полковник, — если на пути будет подземное озеро, нам это не подходит. Ты же видишь, у нас большие сумки при себе, на переправе мы их бросить не можем.
— Не надо бросать, — обнадежила она. — В то озеро не надо нырять. По нему ходит лодка.
— Откуда под землей лодка? — только и шепнул Грэй.
— Марко, сын рыбака, сколотил, — услышала его и ответила Фантина.
Больше никто ничего не спрашивал. Вчетвером он шли вперёд через галереи и лабиринты подземных ходов. Трудно было понять, ведёт ли дорога вниз или остаётся на том же уровне — слишком запутанным был путь.
Мужчины по очереди выключали один фонарь, дабы не посадить аккумулятор и включали другой. Идя по бесконечной узкой галерее, они то и дело, не веря самим себе, прикасались к стенам — казалось, они были облиты стеклом. Когда этот странный, неизвестной протяженности тоннель, наконец, закончился, они вышли в невысокий зал, полный сросшихся сталактитов со сталагмитами. Видимо это место Фантина и назвала долиной колонн. Их здесь было великое множество, из-за чего местность за ними не проглядывалась. Пропетляв меж сталагнатов, впереди они действительно увидели подземное озеро и лодку на берегу, привязанную за провисающую веревку к ближайшему одиночному сталагмиту.
