Критика, конечно, была обоснованной, но не своевременной:

— Мистер Грэй, — невозмутимо отвечал полковник, — когда я соглашался брать вас в группу, я ведь и не предполагал, что вы окажетесь таким занудой. Да будет вам известно, в работе оперативника всегда должно быть место незапланированной неожиданности.

— Но ведь не в таком важном деле как спуск в Гипогею.

— А во всём, что связано с Гипогеей эффект неожиданности присутствует постоянно.

Ответ Хейману Грэю крайне не понравился:

— Когда я соглашался на участие в спуске, я не думал, что на деле всё выйдет так безалаберно и не продуманно.

Полковник лишь пожал плечами:

— Если не хотите рисковать, езжайте в Милан и оттуда на самолете возвращайтесь в Лондон к мистеру Сессилу. Думаю, он будет рад вас снова видеть.

Глава международного отдела Джордж Сессил из кожи вон лез, лишь бы делегировать в группу переговорщиков своего человека. Увещевания, что необходимая подготовка есть только у оперативников полковника, его не переубедили. Да ещё параноидальная идея сэра Майлза, что действия оперативного отдела должен кто-то контролировать, тоже подливала масла в огонь. Почивать на лаврах, если операция удастся, хотелось многим. Отвечать же за неудачу заведомо провального мероприятия не хотел никто.

— Я просто не понимаю, — тут же перевел разговор в другое русло Грэй, — почему ваш оперативник Пэлем взял на себя такую ответственность и перенёс место спуска из Доломитовых Альп в Бергамские?

— Когда он приедет, можете спросить у него сами.

— Обязательно спрошу, — пообещал Хейман. — Знаете, полковник, весь этот год, что я проработал с вами, меня не покидает стойкое ощущение, что единственное, на что вы нацелены в нашем общем деле, так это неизбежный, как вам видится, провал. Вам не кажется, что своим безверием вы подставляете всех нас?

Вопрос звучал откровенно цинично и глупо. Раньше подобной наглости за международным отделом полковник не замечал:

— А я должен смотреть на мир сквозь розовые очки, так вы считаете, мистер Грэй?

— Я считаю, что нужно вырабатывать позитивную стратегию.

Полковник оценивающе оглядел Хеймана. Вроде взрослый человек, вроде с самого рождения знает, что такое Фортвудс и альвары. А на деле…

— Позитивную стратегию? — холодно переспросил полковник. — А реалистичную не хотите?

Грэй не сразу, но кивнул. Видимо взгляд багровых зрачков подействовал на него отрезвляюще.

— То, что рано или поздно я вернусь из Гипогеи, вероятность сто процентов. То, что оттуда вернетесь вы — вдвое меньше. Вам посчитать, или вы уже поняли? Я на всякий случай скажу прямо — в подземелье может случиться обвал, и вы умрете. В подземелье может случиться затопление галереи, и вы умрете. В подземелье может произойти выброс метана, и вы умрете. И вот, если вы всё-таки дойдёте до Гипогеи, вступите в переговоры с конфедератами, а после засобираетесь обратно, они могут не пустить вас и с десяток белых выпьют вашу кровь без остатка, и вы умрете. — Глядя на застывшего, словно камень Хеймана, полковник добавил. — Да, я ошибся. В виду наивных замечаний, вероятность вашего возвращения не пятьдесят процентов, а шесть. Скажете ещё какую-нибудь глупость, и я как руководитель группы отстраню вас от спуска.

Присутствовавший при этом разговоре Ивлин Сессил подчеркнуто молчал и не вмешивался, будучи занятым пересчетом и распределением снаряжения, провианта, одежды и прочего, что он как снабженец приготовил для группы. Будучи кузеном Джорджа Сессила, начальника Хеймана Грэя, он тем более не встревал в дрязги между отделами, разумно считая, что, будучи служащим администрации Фортвудса, он выше всего этого.

Зато бывший репортер Найджел Флетчер с любопытством прислушивался к перепалке, делая в это время вид, будто пишет отчёт для сэра Майлза о каждом проведенном в командировке дне. Это ему предстояло держать связь с группой, после того, как она спустится вниз и ждать, когда она поднимется обратно, если поднимется вообще. На случай, если из-за появления в своих владениях непрошенных гостей, гипогеянцы устроят фееричное светопреставление снаружи, он как опытный писака подбросит местным газетам статейки о призраках, инопланетянах и прочей потусторонней чуши, в которую никто из здравомыслящих людей не поверит. Лишь бы обыватели не спрашивали друг друга, а что это за люди в белых одеждах, что ходят в горах по ночам, а не стоит ли их разыскать и спросить, кто они такие?

Нежданно для всех в номер постучал и тут же вошел Ник Пэлем:

— Всем добрый день, — как всегда жизнерадостно начал он, но, оглядев разошедшихся по углам коллег, уже озадаченно поинтересовался, — а что это все так притихли?

— Он ещё спрашивает, — побурчал под нос Хейман Грэй.

Не успел Ник открыть рта, как полковник ехидно спросил:

— Мистер Грэй все же надумал ехать в Лондон?

— Нет. Я ведь обещал спросить, — тут же возразил Хейман и двинулся к Нику. — Мистер Пэлем, а не соблаговолите ли вы всем нам объяснить, что мы все делаем в этой гостинице?

Ник даже растерялся перед таким напором:

— Готовимся к спуску в Гипогею — неуверенно ответил он.

— Вот я и спрашиваю, почему здесь, а не в Карбонине?

— Фантина сказала, что в Доматы ей идти никак нельзя.

— Что за Фантина? — раздраженно кинул Хейман, приближаясь к Нику вплотную, — Что ты мелешь? Из-за какой-то девки ты притащил нас сюда?

— Фантина вам не какая-нибудь девка, — с удивлением на такую дерзость возмутился Ник. — Она уважаемая дама и наш связной.

— Что за связной? Почему я только сейчас узнаю, что какая-то женщина меняет план спуска?

— Фантине лучше знать, куда спускаться безопаснее и быстрее.

— Да кто она такая? — всплеснул реками Хейман, — руководитель местного клуба спелеологов, что ли?

— Что за ерунду вы говорите? — мрачно заключил Ник и пошёл к кровати, на которой Сессил рассортировывал снаряжение. — Фантина живет в Гипогее.

На минуту показалось, что Хейман Грэй лишился дара речи, настолько он не ожидал услышать подобное. Найджел Флетчер, уже не скрывая интереса, наблюдал за спором во все глаза.

— Ты что, Пэлем, — возмутился Грэй, — послушал какую-то гипогеянку и из-за этого изменил маршрут?

— Ей ведь лучше знать, как пройти из системы пещер в Гипогею.

— Поверить не могу, — разорялся Грэй, хватаясь за голову, — он всё разболтал гипогеянке.

— И что такого? — не понял Ник. — Что тебе не нравится?

Полковник только ехидно заметил:

— Просто мистер Грэй хочет в Лондон.

— Нет, — тут же встрепенулся тот и обратился к полковнику, — вы что хотите сказать, что так и надо, что этот парень правильно сделал, когда сообщил белой, куда мы идём и зачем?

— Во-первых, этот парень лишь на три года младше вас, мистер Грэй. Во-вторых, вы видимо пропустили все лекции кельтологов, раз не знаете основного принципа гостеприимства — незваных гостей не любит никто, в особенности гипогеянцы.

— Ну да, — подхватил Ник, вертя в руках фонарик, — я ведь рассказал всё Фантине, чтобы она сходила к своим, в под-Альпы, спросила, можно ли нам спуститься. Потом я дождался, когда она вернется с ответом. В под-Альпах сказали, что ждут нас.

— Но не в Доломитах?

— У Фантины там какие-то проблемы, она туда не ходит.

— У гипогеянки проблемы? — усмехнулся Грэй.

— Личного характера. Она не распространялась, кого ей там не хочется видеть.

— Замечательно, — всплеснул руками Грэй, — все из-за того, что у гипогеянки личные проблемы.

— Не обращай на него внимания, Пэлем, — подал голос репортер Найджел Флетчер. — Грэй просто хочет домой к жене. Ну, расскажи, как ты смог уболтать гипогеянку?

— Да собственно, это не я, а сеньор Мурсиа.

— Тот, который священник?

— Да, в Ватикане. А вот его мне пришлось убалтывать несколько дней подряд. Сначала я просил его спуститься со мной поискать в под-Риме кого-нибудь из гипогеянцев, так он сказал, что мне там делать нечего, это слишком опасно. Представляете, сказать такое оперативнику Фортвудса? Я ему сказал, что всё равно спущусь, с ним или без него. Вот тогда он и сдался. Мы спустились из строящейся станции метро и прошли под самый Ватикан к папскому некрополю. Вот там нас и ждала Фантина. Оказывается, она приходит к папским могилам с цветами каждый день и молится.