— Надеюсь, убивать будешь сам? — мрачно уточнила Алекс.

— Сам, — ухмыльнулся Карлос.

— Ну, хоть какая-то хорошая новость за весь день.

— И где будет проходить эта конференция? — поинтересовался Энджи, — здесь, в Швейцарии?

— Нет, она начнется через две недели в Вене. Выезжаем завтра же, начнём подготовку на месте.

Когда Алекс вернулась в гостиницу, она тут же устроила головомойку Родерику как когда-то Туми после неудачного взрыва редакции газеты.

— У этого Карлоса мания величия, — восклицала она. — Похитить министров и устроить турне по Ближнему Востоку! Откуда столько амбиций? Это же невероятный план.

— Зато, какой грандиозный.

— Я не поняла, — возмутилась она. — Ты всё знал и втянул меня в это? Слушай, может, ты работаешь на иранскую разведку и хочешь, чтобы я изнутри сорвала акцию?

— Нет, я хочу, чтобы ты неукоснительно выполнила план Карлоса, всё, что он тебе скажет.

— Зачем? Какой твой интерес?

— А разве ты не хочешь поддержать народ Палестины? Ты уже забыла, как Лейла Халед угоняла целые самолеты, и по одному её слову власти освобождали палестинцев из тюрем?

— Но на ней нет ни капли крови. Да, она угрожала заложникам оружием, чтобы слушались и сидели смирно, но не более. Она никого не убивала. Карлос же планирует убить двух министров. Нам это не простят, ни иранский шах, ни саудовский король.

— Что, ручки боишься запачкать? А не поздно ли спохватилась?

Это был больной укол по самолюбию, и Алекс холодно произнесла:

— Я лучше буду по локоть в крови, но для свободы Ольстера и ВИРА.

— Какой ВИРА? — мерзко улыбнулся он. — Лондонской бригады? А ты телевизор-то смотришь?

Его ухмылка ещё больше разозлила Алекс. Чтобы не ударить его, она хлопнула дверью и вышла вон. Бессмысленно уставившись в телевизор и дождавшись, когда, наконец, закончится какое-то глупое шоу, она обратилась в слух на новостях из Лондона.

После взрывов ресторанов три недели назад полиция напала на след террористов. Сегодня на лондонских улицах завязалась погоня, четверо мужчин укрылись в одном из домов в Западном Лондоне и взяли в заложники семейную пару. Они требуют предоставить самолет, чтобы на нём улететь в Ирландию, иначе они взорвут дом.

После услышанного в голове Алекс вертелся лишь один вопрос: почему четверо, а не шестеро? Если в доме четверо мужчин, то где Дарси и кто-то пятый? Кто бы он ни был, Алекс надеялась, с Дарси они уже успели покинуть Лондон.

Её напрягло замечание, что полиция напала на след бригады ни раньше, ни позже, а именно после взрывов в ресторанах. После них и сама Алекс улетела в Париж.

За объяснениями она тут же пошла к Родерику. Тот расслаблено сидел в кресле и потягивал из стакана коньяк.

— Слушай, ты слишком часто жаждешь меня увидеть, — усмехнулся он. — Может, надо было снять номер на двоих, для молодоженов?

— Ты, падаль, знал, что их возьмут? — кипя от злобы, выплюнула она свой вопрос.

— Не надо ругаться, — картинно нахмурился Родерик. — Между прочим, я вовремя вывел тебя из-под удара.

— Ты мог сказать мне, что наша бригада под наблюдением. Я бы успела предупредить их. Теперь надо что-то делать, — лихорадочно рассуждала она. — Надо ехать в Лондон и выручать их.

— Каким образом?

— Чёрт возьми, не знаю! — бессильно крикнула она.

— Да не шуми ты, вдруг соседи уже спят.

— Я могу вернуться, — продолжала рассуждать она, — и каждый час кидать по гранате в ресторан, пока осаду дома не снимут и им не дадут улететь.

— Какие грандиозные планы, — издевательски покачал головой Родерик.

— В прошлом году японцы так и сделали, — настаивала Алекс. — Пока одни захватили посольство Франции и ждали решения властей, тот, кто был снаружи в городе, кинул гранату в ресторан, а потом позвонил в полицию и сказал, что будет повторять то же самое, пока Японской Красной Армии не предоставят самолет и не отпустят их активиста из тюрьмы. Второй раз он гранату не кидал, власти сдались и всё выполнили.

— Напомни, где это было? — издевательски спросил Родерик.

— В Голландии, — раздраженно ответила ему Алекс.

— Вот именно, что в Голландии. Голландцы не англичане, их можно запугать. Кстати, знаешь, кто тогда кинул для японцев ту гранату?

— Понятия не имею.

— А ты с ним недавно познакомилась.

Карлос? Он был с ЯКА? А теперь с двумя палестинцами, немцами и одним ливанцем. А кто он сам, вообще не понятно. Наемник-интернационалист? Судя по любви к роскошной жизни, он зарабатывает немало.

— Достань мне оружие, как сделал это в мае, — попросила Алекс. — И паспорт тоже.

— И не подумаю.

Алекс ринулась к Родерику, схватила его за грудки и подняла с кресла.

— Сделаешь, сволочь.

Родерик сумел извернуться и плеснуть содержимое стакана ей в лицо. Алекс упала на колени — глаза пылали. Ринувшись на ощупь в ванну, и попутно ругаясь последними словами, она лихорадочно плескала водой на лицо, замочив при этом волосы.

Вернулась она в комнату молча и с каменным лицом.

— Успокоилась? — поинтересовался Родерик, — Вот и молодец. Между прочим, вчера официально отменили интернирование, и всех выпустили на свободу. Маленькая, но победа.

— Четыре года ждали, — бесцветным голосом согласилась Алекс. — А скольким безвинным за эти годы жизнь сломали?

Родерик усадил её на диван и, налив выпивки в стакан, сунул ей в руку. Как можно более спокойно и сочувственно он заговорил:

— Отключи эмоции и посмотри трезво правде в глаза. Никто твоим друзьям не даст самолет, даже если ты взорвешь Букингемский дворец вместе с королевой. Просто смирись — лондонский этап на данный момент для тебя закончился. Он проигран. Никто не спорит, у вашей слаженной команды был большой опыт. Чтобы собрать новую и сработаться, понадобится много времени. Твоих четырёх парней арестуют, а дом штурмуют и их возьмут. Что они скажут на допросах, никто не знает. Может они выдадут тебя, это очень даже вероятно. Тебе нельзя возвращаться в Лондон ещё долгое время. Может быть, и в Ольстер тоже. Ты же умница, ты всё понимаешь лучше меня. Для британских властей ты должна залечь на дно. То есть, просто не появляйся на островах. На Континент им плевать. Лучше оставайся здесь, а работу я тебе всегда найду.

— Убить двух министров… — не выпуская стакана из рук, бессмысленно произнесла Алекс.

— Да убить. А ты знаешь, что это за люди? Знаешь, что шах творит в Иране? Ты же немка, неужели не слышала, сколько раз твои соотечественники выходили на демонстрации протеста, когда он приезжал в Германию? Если ты из Движения 2 июня, то должна знать, что именно в этот день полиция в Западном Берлине убила безоружного студента, который пришёл на демонстрацию против визита шаха. Шах первым признал Израиль, создал тайную полицию внутри страны, там правит одна партия, а все общественные объединения запрещены. Иранцы его ненавидят, его власть держится лишь на страхе и подавлении.

— При чём тут министр нефтедобычи? — только и спросила Алекс.

— А ты думаешь, у власти стоят безгрешные? Нет, министрами шаха становятся только его единомышленники и верные соратники. Когда ты кидала бомбу на балкон Хита, разве ты о чём-то жалела?

— Я на собственной шкуре знаю, что есть его политика. Она не лучше той, что проводили до него, и что проводят сейчас.

— Поверь, народ Ирана счастлив не больше католиков Ольстера. Да, их не убивают на улицах каждый день, но в застенках тайной полиции не лучше, чем в тюрьмах для интернированных. Сейчас у тебя есть время подумать о министрах и забыть про Ольстер. На время, но забыть.

— План Карлоса невыполним, — всё же сопротивлялась Алекс.

— Просто доверься ему. В Голландии он смог выбить для японцев самолёт и сейчас сможет. И больше не спорь с ним, даже рта не открывай, просто слушай, что он тебе говорит, и со всем соглашайся. Он не подведёт. Он профессионал высокого класса. Работай с ним и учись у него. В тебе есть хорошие задатки, но характер отвратительный. Не дай эмоциям загубить твой профессионализм.