— Да, — холодок недоверия исчез из глаз Крымова. — Я с самого начала подозревал, что вы прячете оружие, как только увидел, что сталось с Мозгом…

— А что мне оставалось делать? — Лех с видом крайнего простодушия развел руками. — Он же ничего не сказал про вас, я решил, что рудник — его единоличная акция, страшно испугался, вы сами понимаете — спятивший Мозг… Я вам очень напортил?

— Не особенно. Если мы возьмемся вдвоем…

И тогда Лех ударил его, рывком рванувшись через стол, ударил жестко и метко. Крымов опрокинулся навзничь вместе со стулом, зазвенело стекло — кувыркнулся со стола какой-то самодельный прибор. Лех выпрямился, потянулся к бластеру.

Наверное, это было то самое пресловутое шестое чувство. Или просто едва слышный свист рассекаемого металлопластовой рукой воздуха. Он забыл о роботе не из беспечности — не успел привыкнуть к мысли, что земные механизмы способны причинить вред человеку. Все же он успел уклониться, и удар хотя и швырнул его на пол лицом вниз, пришелся вскользь. Он ненадолго провалился в беспамятство, а когда поднялся, цепляясь за стол, в комнате уже не было ни Крымова, ни робота, и бластер исчез со стола.

По шее текла кровь, голову возле правого уха ломило так, словно туда вбили гвоздь. Видимо, Крымов решил, что робот убил его, и не стал заботиться о трупе — все равно станции вскоре предстояло превратиться в пепел.

— Марш! — вслух приказал Лех себе. Всем телом налег на дверь. Пошел по коридору, шатаясь, отталкиваясь ладонью от холодных стен. Ввалился в комнату, где стоял лазер, оперся на пульт и посмотрел вниз поверх толстой белой трубы, обвитой хромированной спиралью. Робот бережно вел к вертолету прихрамывавшего Крымова. Им оставалось метров пятнадцать.

Стараясь ни о чем не думать, Лех нажимал клавиши и крутил верньеры. Вертолет был в перекрестье визира. Крымову оставалось всего несколько шагов, хотелось плакать и кричать, и Лех, боясь, что передумает, не сможет, закрыл глаза, вдавил до упора, до хруста красную рифленую клавишу…

Когда он открыл глаза, вертолета не было. Далеко протянулась широкая полоса черного пепла, и из пепла торчали там и сям оплавленные, скрученные лохмотья металла. Капля крови звонко упала на пульт. И снова — тишина. И снова — этот запах…

— Кто же ты? — шептал Лех. — Вот ты, именно ты? Профессор? Лаборант? Экскурсант? Отойди, не лезь…

Он прошел мимо Марии, как мимо пустого места, опустился на колени рядом с опаленной землей. Нагнулся, зачерпнул ладонью пепел. Кровь начала подсыхать и неприятно стянула кожу. Тишина. И этот запах.

— Но ведь нельзя было иначе, — сказал он небу, пеплу, неотвязному запаху. — Мне плевать на ваш метаболизм, пишете вы там стихи или нет — да какое мне дело? Мне важно знать — умеете ли вы ценить жертвы и приносить жертвы? А на остальное мне сейчас наплевать, будь вы хоть кладезем галактической мудрости…

Лех мельком подумал, что нужно отыскать и выпустить Остапенко, но не пошевелился — он знал, что сможет уйти от этой черной, сожженной инопланетной земли, лишь когда наступит ночь и пепел сольется с чернотой…

Первый раз в жизни бригадный генерал Нил О'Хиггинс был не брит. Кроме того, галстук съехал в сторону, верхние пуговицы кителя расстегнуты, фуражка каким-то чудом держалась на затылке.

— Я вас отдам под трибунал! — гремел его голос в бункере.

— Сэр… — попытался возразить капитан.

— Молча-ать!!! Говорить будете, когда я вас спрошу. Почему отказали ваши хваленые компьютеры?!

— Сэр! Они намеренно кем-то испорчены.

— Что?!

— Да, сэр. Диверсия.

— Парень, ты слышишь, что он говорит? — генерал повернулся к дежурному оператору, монотонно бубнившему в микрофон: «Джи-два! Джи-два! Почему молчите? Прием…» — Он спятил. Диверсия! Да туда, к компьютерам, — генерал ткнул пальцем себе под ноги, — лишняя молекула не просочится!

Сержант-оператор вскочил.

— Виноват, сэр! Но капитан Дигби прав… Группа электронщиков пятнадцать человек, сэр, уже четверть часа как в блоке «СИ»… После того как они вошли туда, связь с группой прервалась.

— Джи-два? — фыркнул генерал.

— Да, сэр!

— Дьявольщина! — О'Хиггинс достал смятый платок и вытер пот.

— Сэр! — выступил вперед Дигби. — Ко всему прочему отсутствует связь с другими ракетными отрядами.

Генерал исподлобья взглянул на него.

— Если сейчас противник нанесет ядерный удар…

— Сэр! — закричал оператор. — Нас вызывает восьмой ракетный дивизион! Только изображения почему-то нет.

— Плевать! — Генерал заметно приободрился. — Ну-ка, парень! Прибавь громкости, раз видео не работает!

Оператор включил полную громкость, и бункер огласился визгливым истерическим смехом.

— Эй! — взревел генерал. — На связи О'Хиггинс. Какому это сукину сыну так весело?!

Смех оборвался.

— Вот так-то лучше. Доложите обстановку! — потребовал генерал.

— Обстановку? — удивился голос. — Ха-ха-ха! Ему нужна обстановка! — загадочный собеседник вновь разразился истерическим хохотом. — Обстановка?! Дом с привидениями. Сумасшедший дом с привидениями!!! Ха-ха-ха! Вот какая обстановка!

— Заткнись! — заорал генерал.

Стало тихо.

— Так у вас этого нет? — спокойно вдруг спросил голос.

Генерал готов уже был разразиться потоком отборнейших ругательств, но Дигби, сжав ему плечо, прошептал:

— Позвольте мне, сэр?

Генерал от волнения даже не заметил нарушения субординации. Он кивнул головой.

— Слушай, парень! — заговорил Дигби. — Успокойся. Ну? Не надо впадать в истерику. Кто ты?

Голос Дигби звучал ровно, спокойно. Генерал почувствовал, что помимо своей воли тоже успокаивается.

— Капрал… восьмого ракетного дивизиона… специального назначения. Капрал Брэд.

— Так вот, капрал Брэд! — продолжал Дигби. — Успокойся и расскажи толком, что там у вас творится?

Несколько секунд длилось напряженное молчание.

— Значит, нет, — вздохнул капрал. — А у нас вот есть.

— Да что есть-то, проклятие?! — вновь не выдержал генерал.

Ответом ему послужили всхлипывания. Трое в бункере замерли.

— Не подходи! — послышалось из динамика.

Что-то с грохотом упало.

— А-а! — раздался вопль. И вдруг прозвучал чей-то спокойный голос:

— Ты что?

— Тебя нет! — вопил Брэд. — Нет тебя! Ты умер, умер! Не подходи ко мне! А-а!

— Ричи! Слышишь, Ричи? Ты что — не узнал меня, малыш?

Послышались рыдания.

— Ну вот, хорошо. Это другое дело. Вытри нос.

Отчетливо раздалось пошмыгивание.

— Иди на воздух.

— Эй! — закричал О'Хиггинс. — Капрал Брэд!

— Его нет, — ответил голос.

Холодок пронесся по спинам слушателей.

— А… где он? — с запинкой спросил Дигби.

— Ушел.

— Как — ушел? Оставил боевой пост?! В минуты, когда вся страна готовится отразить ядерное нападение противника…

— Простите, — перебили генерала, — с кем имею честь?

— Бригадный генерал Нил О'Хиггинс!

— Бригадный генерал? Все еще бригадный генерал?

— Проклятие! Какая это, интересно, скотина позволяет себе распускать язык? — Генерал заорал так, что Дигби показалось — сейчас обрушатся стены.

— Вот зануда! — пробормотал голос. — Заладил одно и то же. Какое это имеет значение? А впрочем… Ладно. Почему бы и нет? Я не человек. Вы удовлетворены?

…Генерал в последний раз грохнул кулаком в металлическую дверь и обессиленно опустился на бетонный пол.

— Черт побери! — пробормотал он и облизнул пересохшие губы. — Что же все-таки происходит?

Дигби вяло усмехнулся.

— Брэд же ясно объяснил, что происходит это!

О'Хиггинс обхватил голову руками и застонал.

— В самом деле сумасшедший дом с привидениями. Интересно, кого он все-таки увидел?

— Кто?

— Брэд. Судя по его воплям, он знал это… привидение, что ли?