«Во время работы над первой червоточиной Оззи сделал некоторые математические расчеты относительно манипулирования динамикой внутреннего временного потока экзотической материи, — заговорил Найджел. — Два столетия назад мы, воспользовавшись одной из червоточин исследовательской группы ККТ, провели несколько испытаний и убедились в правильности его гипотезы. С тех пор эта технология нигде не использовалась, поскольку ей не было найдено никакого практического применения. До сегодняшнего дня. Нам придется модифицировать червоточины, ведущие на планеты с умирающей биосферой. В течение недели переходы будут открыты для массовой эмиграции всего населения — процесс должны организовать местные правительства. Поездов в этих червоточинах не будет. Вместо них придется идти пешком, ехать на автобусах или, если угодно, даже на велосипедах. Выходы откроются на новых, пригодных для жизни людей планетах третьей зоны космоса. Должен заметить, что это произойдет не раньше, чем через десять-пятнадцать лет, а если потребуется, то и позже. Для путешественников в червоточине пройдет всего несколько секунд, зато у Содружества будет достаточно времени, чтобы построить новые города и поселки с нормальной инфраструктурой, готовые принять миллиарды жителей. Я понимаю, каким невероятным может показаться такое предложение, но миры погибают, и нам надо действовать быстро, чтобы избежать массовых смертей».

Машина, которая привлекла внимание Эдмунда, оказалась «Мерседесом», приписанным к туристическому агентству «Великая Триада». Эдмунд выпрямился и посмотрел на дорогу, идущую от терминала. Теперь он и сам мог видеть гладкий лимузин винно-красного цвета. Машина двигалась на ручном управлении и уже приближалась к перекрестку, где надо было свернуть к единственной пассажирской платформе. Червоточиной на Промежуточную сейчас никак нельзя было воспользоваться. Автомобиль не стал поворачивать, а направился к административному корпусу и парковке, где стоял Эдмунд. Что-то было не так. Сохранившийся инстинкт полицейского заставил его проверить ионный пистолет и отбежать к дальнему концу здания.

«Все мы направим свои силы на успешное завершение этой спасательной операции, — говорила президент Дой. — Сенат, правительства планет, Династии — все будут работать ради этой цели. И не важно, какова окажется цена, мы не подведем. — Она сочувственно вздохнула. — Удачи всем вам».

Эдмунд едва успел спрятаться за углом здания, как машина свернула на стоянку. Осторожно выглядывая, он увидел, как «Мерседес» остановился рядом с его «Хондой». Дверь открылась, и наружу вышел высокий светловолосый мужчина. Эдмунд ахнул: он сразу же узнал его. Тарло! Приказ о его задержании был разослан всем полицейским Содружества двадцать четыре часа назад. Сначала Эдмунд счел документ нелепой шуткой или ошибкой, но, проверив сопроводительный сертификат, убедился в его подлинности.

Тарло внимательно посмотрел на «Хонду», затем, сканируя пустынную парковку, медленно повернул голову. Эдмунд мгновенно скрылся за углом здания. В ордере говорилось, что Тарло прошел боевую нейронную модификацию и чрезвычайно опасен. Сосчитав до пяти, Эдмунд снова рискнул выглянуть. Тарло направился к административному корпусу. Дверца «Мерседеса» так и осталась открытой. Эдмунд активировал зрительные вставки и приблизил изображение. На покрытом ковром полу лимузина лежало тело парня со сломанной шеей. Его мертвые глаза смотрели на великолепное цветовое шоу, развернувшееся в небе Буунгейта.

Кафе «Пятый заход» теснилось на самом краю торгового центра «Рочер» между закусочной «Баб-Кебаб» и «Цветущей мамой», магазинчиком недорогой одежды для беременных женщин. Под окнами шумела магистраль В77, ведущая к планетарной станции Наррабри, расположенной в четырех километрах к западу. Даже в этот день, когда полярное сияние полыхало над защитным куполом огромного города, когда в пределах системы находились тысячи кораблей праймов, а половина червоточин оставалась закрытой, движение по шоссе было плотным, как всегда.

Брэдли Йоханссона и Адама Элвина поток машин совершенно не интересовал. Портал над сервировочной стойкой только что начал повтор обращения военного кабинета.

— Дремлющие небеса, — проворчал Брэдли, — такого я никак не мог ожидать. Неудивительно, что Шелдон выглядит настолько довольным.

Адам скептически прищурился, глядя на портал.

— Скорее самодовольным.

— Ну-ну, Адам, надо учиться быть более снисходительным, особенно во времена кризиса. Кроме того, строительство инфраструктуры в сорока восьми мирах — это грандиозный государственный проект. Как раз то, что тебе по нраву.

— Не надо думать, что я мыслю стереотипно. Я не поклонник централизации, она ведет к коррупции и отдалению элиты от масс. Всесторонне развитое общество должно передавать власть органам местного уровня.

— Гм… А напомни-ка, сколько раз мы уже пересчитывали ангелов на этой игле?

— Ты сам начал. А речь идет о сорока восьми мирах. Черт, как они собираются доставлять на новые планеты целые заводы?

Адам выглянул в окно. По другую сторону шоссе до самого туманного горизонта расстилался город: обширные жилые кварталы сменялись промышленными площадками, пронизанными извивающимися рельсами и автомагистралями. Через каждые пять километров над общим уровнем зданий, словно средневековые соборы и замки, поднимались высоченные башни нефтеперерабатывающих и металлургических комбинатов. Сумрачное небо над защитным куполом усиливало яркость радужных переливов полярного сияния.

— Сорок семь, — твердо поправил его Брэдли. — Хатчинсон не сдвинется с места. Однажды он уже формировал этот мир, и, даже если вспышка погубит все живые организмы за пределами силового поля, трактор-боты по его приказу снова оживят планету. В любом случае все это путешествие во времени потребует сооружения на станции ККТ в Наррабри новых генераторов червоточин. Нет, Уэссекс останется, какие бы разрушения он ни понес. От него зависят тридцать два миллиарда жизней.

— Да. А эти новые бомбы… Я знал, что на флоте идет разработка оружия более мощного, чем ракеты Дювуа, но чтобы уничтожить солнце!.. Как ты думаешь, Звездный Странник мог это предвидеть?

— Нет, вряд ли. — Брэдли усмехнулся в пластиковую кофейную чашку. — Он в очередной раз нас недооценил. Война была развязана, чтобы уничтожить обе расы, а теперь мы близки к решительной победе. Дой и Шелдон обязательно воспользуются этим оружием против Альфы Дайсона.

— И на Иллюминате для Звездного Странника тоже не все прошло гладко. Дженни докладывала, что Паула Мио наконец загнала в угол Бернадетт.

— Вот как? — Брэдли слегка приподнял брови. — Великолепно. Должно быть, Мио и впрямь уверилась, что Звездный Странник представляет собой серьезную угрозу. Покушение на жизнь сенатора Бурнелли тоже придаст убедительности нашим заявлениям. Как ты думаешь, может, стоит запустить еще один агитационный ролик?

— Нет, сегодня, да и в ближайшем будущем никто не станет к нему прислушиваться. — Адам кивнул на портал, где началась передача из студии Микеланджело. Заявление Военного кабинета поколебало даже его обычное хладнокровие, а комментаторы, приглашенные на шоу, казалось, и вовсе лишились дара речи.

— Меня больше беспокоит то, что марионетки Звездного Странника завладели головой Агента. Если они проанализируют его вставку памяти, это проделает огромную брешь в нашей обороне.

— Да, Адам, это очень неприятно, но мне кажется, что время нашей борьбы теперь ограничено если не часами, то считаными днями. Если даже Звездный Странник выяснит, где мы находимся, ему потребуется время, чтобы нас достать. Был бы он умнее, оставил бы Агента разведке флота. Вот уж кто при первой возможности начал бы охоту на нас!

— Не исключено, но нужно учитывать все варианты развития событий. К тому же отставка Кайма лишила нас ценнейшего союзника. При Колумбия у Оскара уже не будет прежних возможностей.

— А он уже нашел что-нибудь в журналах «Второго шанса»?

— Я не знаю. Он очень долго оставался на борту своего корабля, и связаться с ним было невозможно.