— Учитель говорил, этот не чувствителен к умениям, я вот думаю, может проверим, брат? — близнецы кровожадно улыбнулись. Мидий обрадовался, дураки, сами развяжут ему руки.
— Кишка тонка, вам бы только с девками шататься, на более поди не способны. — подначивал пленник. Реакция последовала незамедлительно. Его вытащили из берлоги и кинули на землю.
— Вместе, брат. — близнецы не разменивались на пустые слова. Из земли отделился огромный ком, в воздухе превратившись в земляной топор. Оружие мгновенно опустилось на шею Мидия. Смертельного удара не последовало, так, пришлепнула слегка, парень отплевывался от земли, набившейся в рот.
— Ты гляди, и вправду, ну давай позабавимся, заодно потренируемся? — обрадовались мучители. — чтобы не расслаблялся…
В перерывах «тренировок», Мидий, вместе с горой земли, получал очередную порцию ударов по всему телу. Мидий терпел и на чуть-чуть приближался к костру, в надежде опалить сеть.
— Да он удрать пытается… — близнецы оказались далеко не дураки, посетовал в думах Мидий, недооценив расторопность и умственные способности охранников, да и говорить не о чем, ведь не первой раз везут жертв.
Глубоко ночью, Мидия скинули обратно в яму. Одна радость, вместе с болью, по телу разошлось тепло. Мидий дышал с трудом, сеть впилась в горло и давно сдавив грудную клетку, каждый вдох давался, как очередная маленькая победа жизни над близившейся смертью. Вместе с тем, улучив момент, Мидию удалось прихватить с собой в яму камень, с нескольким острыми гранями. В момент, когда близнецы начинали говорить, Мидий начинал пилить. Когда близнецы уснули и захрапели в два голоса, парень разошелся в полную силу.
До утра, Мидий не смыкал глаз и резал сеть с тончайшей металлической основной. Приходилось работать одной рукой, вторую придало к груди без возможности пошевелиться, и она онемела, что не чувствовалось пальцев. Камень сточился, Мидий потрогал нить, еще немного и она порвется! С утроенной силой взявшись за работу молодой воин добился своей цели. Вместо ликования пришло уныние. Нить с легким «Диньк!» порвалась, вместе с громкими зеваниями просыпавшихся братьев. Мидий напрягся, сетка сохранила прежнюю крепость, порванная нить, лишь немного расширила поле маневра левой руки. Мидий выругался вслух, чем окончательно разбудил близнецов.
Мидия выволокли на белый свет, окатили холодной водой, попутно дав выпить два глотка. Загрузив на телегу, словно мешок и снова приковав цепями, не забыли воткнуть кляп. Братья двинулись дальше, держа путь в город Мастеров. Из переговоров получалось, что в город телега въедет, не позже чем солнце поднимется в зенит.
Сквозь небольшую щелочку между складками ткани, Мидий мог видеть часть дороги, справа. За все время не попалось ни одного живого человека. Единожды, проезжая глухую чащу, за деревьями на него жадно смотрели пять красных немигающих глаз. Кому принадлежали светящиеся кроваво-красным очи, парень не узнал, оно и к лучшему, на этом участке дороги, близнецы гнали лошадь во весь опор.
Не легко добраться до Города Мастеров, не получив приглашения или не ведая нужной дороги. В дикой местности построили его, дабы не мешали познавать самые верха науки умений, еще поговаривали построили вдали, чтобы умельцев простых не покалечить, неудавшимися экспериментами. Неприступной стеной вокруг раскинулся глухой лес, с разным зверьем. Топи и болота искусно укрыты в лесу, не заметишь, как с головой уйдешь, пузырьки одни останутся, ненадолго. Блуждать по лесу можно годами, мастера-стражи обучены отводить глаз путника от цели и обратной дорогой пускать. Некоторые обратно не доходят, прикорнув у дерева и оставшись выбеленным скелетом спать вечным сном.
Мидий много слышал сказок про золоченные купола, высоченные шпили, и гигантов, охраняющих неприступные стены. Несмотря на удручающее положение, любопытство одолевало, заставляя внимательно вглядываться из-под полога, вдруг появится нога огромного стража? Страж не объявился, шпили и высокая до небес стена тоже. Телега остановилась, близнецы с кем-то поздоровались и проехали в город, Мидий увидел невысокую деревянную изгородь и почувствовал легкую дрожь, телега въехала на каменную дорогу.
Со стороны пленника виднелись стройные ряды аккуратных однотипных домиков, огороженных низеньким заборчиком, за которым ютился клочок коротко стриженной травы. Дворы обустраивались разными фигурками, цветниками, невысокими деревцами, а в одном и вовсе, красовались два фонтана, бившими струями один в другой, образуя над входом водяную арку. В городе чувствовалось скорее позднее лето, чем ранняя зима. Мидий видел людей, проходивших мимо, обычных людей, смеющихся, тихо шепчущихся или степенно и важно отмеривавших шагами улицу. Одна особенность выделяла этот город от остальных: Все люди одеты в одинаковые балдахины, как на Зеленции.
Город Мастеров так же отличала строгая иерархия. Мастера делились на учеников, постигающих истины в школах, мастеров учителей, определённого ранга, первого второго или третьего, и магистрат. Магистрат — верховный орган управления города мастеров. Туда входили лучшие умы, лучшие мастера Королевства, а самым главным считался верховный магистр. Сейчас таковым являлся магистр Карий Прудентус. Более ничего о нём не известно.
Тем временем, телега с Мидием пересекла несколько улиц и въехала в большой двор. Парень прикинул и решил, что находится во дворе одной из школ мастеров. Он не ошибся. Высокие деревянные стены подворья скрыли телегу. Близнецы скинули ткань. Быстрый взгляд не дал сориентироваться, обзор закрывал ладный забор.
Взяв за сетку, молодцы оттащили Мидия в открытую дверь подвала. Затащив в комнату, они сумели приковать его руки и ноги толстыми цепями к стене, а затем разрезали сеть. Мидий не успел приподняться на мгновение из-за затекших мышц, поваливших тело на влажный пол. Близнецы расхохотались.
— Дикий пес в цепях, посиди, поскули, успокойся, пока учитель не пришел. — Близнецы закрыли за собой глухую дверь, оставив Мидия в полной темноте, если окна и присутствовали, то были наглухо замурованы. Парень долго разминал мышцы прежде, чем смог подняться на ноги. Глухое позвякивание цепей, мягкий звук шага в стороны и вперед, единственные слышимое узником в камере. Цепи не позволяли обследовать камеру, изучить её истинные размеры, глаза, как ни силились, ничего не могли разглядеть в кромешной тьме, без единого лучика света.
Мидий крикнул, комната поглотила звук, будто опасливо прикрывала пленника от ненужных глаз. В воздухе стоял спертый запах сырости, вперемешку с плесенью. Мидий размялся и принялся ощупывать оковы. Толстые крепкие цепи на кольцах, ввинченных в стену. Он искал малейший зазор, возможно оставленный предыдущими жертвами, безуспешно. На ощупь невозможно было опеределить места спайки. Мидий выругался, может не зря попал в город мастеров? Может перед смертью, кто-нибудь ему объяснит, почему, например, предметы не чувствительны к его «способности» непринятия умений, и не распадаются на части при одном прикосновении, иногда очень кстати.
В отчаянии, узник повис на цепях. Вздохнув, парень покачался несколько раз и бухнулся на влажный пол. Положение не из лучших. Отчего не попытался сбежать в городе? Не ясно. Вернее, ясно, не хотелось просто признавать. Вспомнились все слухи мечты, детские и взрослые, все касаемо скрытого таинственного города мастеров. Может еще не верилось в серьезность ситуации. В предательство товарища. Зачем ему предавать? А с другой стороны, почему не предавать? Ежели Лис изначально работал на Зеленция, все товарищество полная фальшь. Перед глазами пронеслись два года. Свободные люди, как пафосно и неверно. Разве они свободны? В своем вечном гонении, постоянном скитании. Чем они занимались? Обворовывали и грабили честно заработанное, пусть и у богатых, а иначе не проживешь. Оказывали услуги умельцам, какие услуги? Опять же, обворовывали и грабили, но во имя определённых людей. И все же, Мидий по-настоящему почувствовал себя нормальным, нужным, не изгоем… первое время. Когда озаботился целью путешествий, стало тяготить, и приказы капитана и вынужденное нахождение рядом со своими «товарищами», чистой воды бандитами. окружающие помогли сформировать характер, закалить его, вскормили и взрастили уверенность, этого уже не отнять. Мидий сумел отсеять ненужное, будь то жажда наживы, жажда крови и убийства, жажда преобладания и доминирования. Может его «должен» был ударить Лис? А ещё говорят: судьбы не существует…
