Кори пожимает плечами, но выглядит всерьез обеспокоенным.

– Не понятно, слишком темно.

– Я запомнил номер машины, – я спешу обратно, чтобы записать, пока не забыл. Несмотря на адреналин, я адски замерз. Записав номер на доске на холодильнике, я беру пульт и включаю газовый камин в гостиной. Потирая, протягиваю к нему руки.

Сзади подходит Кори и гладит меня.

– Ты замерз. Тебе не стоило бежать за мной по морозу в одном нижнем белье, Бен. Это я сглупил.

– Не хочу, чтобы ты снова уходил, – закрыв глаза, я прижимаюсь к нему спиной.

– Я никуда не уйду, если только ты меня не выгонишь, ладно?

Киваю, не в силах говорить сквозь поднимающийся по горлу комок.

– Но я останусь в домике у бассейна, если тебе нужно пространство.

– Нет, – шепотом отвечаю я. – Какой в этом смысл? Я же буду тут думать о тебе.

– Так я тебе все-таки нравлюсь? Я слегка запутался.

– Кори, я не стыжусь тебя, ясно? Но правда в том, что люди в этой дыре не поймут. Тут полно пожилых, у кого есть твердые убеждения, а я их врач. У них по отношению ко мне есть определенные ожидания. Если узнают, что наши члены были так близко друг от друга, нас выгонят из города. Если не застрелят.

– Застрелят? Боже, неужели все так плохо? – он с тревогой смотрит на меня.

– Про застрелят – это я утрирую. Надеюсь, по крайней мере.

– Наверное, мне вообще не стоило сюда приезжать, – он идет в спальню. Я выключаю камин и присоединяюсь к нему на кровати, где он лежит все еще в джинсах.

– Мы что-нибудь придумаем. Сейчас, думаю, мы в безопасности. Ты в городе новичок, и каждый должен быть в курсе, что ты арендуешь мой домик у бассейна.

– Ну да, и как минимум один знает куда больше. Он видел, как мы полуголые выскочили из дома.

– Этот парень еще получит свое, потому что я дам его номер Опоссуму. Где именно он был, когда ты открыл дверь?

– В кустах напротив крыльца.

– Поглядывает у моего дома, покупает выпивку… Что этому козлу надо?

– А мне откуда знать? – Кори поворачивается ко мне спиной. – Давай спать. Я устал.

Я укрываюсь одеялом, чувствуя себя неловко.

– Да, нам нужно встать утром. Дел много, а уже последний выходной.

Не знаю, как долго я пытался заснуть. Видимо, не очень долго, потому что почти тут же звенит будильник, а в окно светит ослепляющее солнце.

Глава 13

– Вставай, соня, – говорю я, осыпая живот Кори множеством поцелуев, пока он наконец не зашевелился. Он по-прежнему лежит в одних джинсах и поверх одеяла, но спал так крепко, что даже немного пустил слюну на подушку.

– Доброе утро, Бен. На секунду забыл, где я, – улыбнувшись, он свешивает свои длинные ноги с края кровати.

– Ты ведь не разочарован?

– Черт, нет, – встав, он проводит рукой по своим растрепанным черным волосам, выглядя даже спросонок так же сексуально, как и большую часть дня. – Вообще-то, я хочу оседлать тебя, как только схожу в туалет и почищу зубы. А почему ты одет?

– Потому что у меня другие планы. Давай одевайся. Мы едем по магазинам.

– По магазинам? Тебе не нравится, как я одеваюсь?

Я смеюсь и хватаю его за не застегнутый пояс джинсов.

– Я не буду покупать тебе одежду. Поскольку считаю, ты можешь носить эти джинсы (и ничего больше) каждую минуту, когда мы вместе – наедине, – наклонив голову, я слегка сжимаю его сосок зубами, от чего он резко вздыхает и запускает руку мне в волосы.

– Продолжай в том же духе, и мы никуда не пойдем.

– Ладно, тогда иди собирайся, – толкаю его в сторону ванны, а сам иду к шкафу и после некоторых поисков выхожу с черной футболкой группы «Раш» [оригинальное название Rush – прим. перев.], которую купил на концерте несколько лет назад. – Держи, тебе подойдет.

Взяв ее у меня, он с улыбкой проводит пальцем под воротником моей водолазки.

– Есть что скрывать?

– А то – обжегся щипцами для волос, – отпихиваю его руку и показываю в сторону ванной. – Пошевеливайся. Время идет.

Пока он собирается, я делаю нам обоим кофе, чувствуя себя приятно и комфортно, потому уже знаю, какой он любит. Мы с ним сейчас пребываем в сказочной альтернативной реальности, и я жутко боюсь завтра вечером идти на работу, потому что чары рассеются. Но буду наслаждаться этим, пока возможно.

Выпив кофе и с жадностью слопав по цельнозерновому бублику, мы направляемся в город.

– Погоди-ка, – я сворачиваю на парковку у полицейского участка. – Надо передать Опоссуму тот номер, он проверит.

– А почему его зовут Опоссум?

– Черт его знает. Его так всегда и звали. Может, потому что задерживается за работой допоздна, но это всего лишь мои предположения. Ты идешь?

– Не-а, тут подожду, – у меня есть предположение, что Кори немного сторонится представителей правоохранительных органов, но я бы, наверное, тоже так делал, поживи однажды на улице.

Опоссум – огромный чернокожий мужчина лет под пятьдесят – встает поприветствовать меня, когда я вхожу в его кабинет. Он может выглядеть невероятно пугающе, если вы не знаете, какое у него доброе сердце.

– Привет, Бен! – он решительно хлопает меня по спине, едва не сбив с ног. – Слушай, я правда сожалею насчет того вечера. У меня на радаре был тот мотоцикл, и я не сообразил, что к чему, пока не увидел вас, парни, вместе. Хотя… – он сурово смотрит на меня, и его усы дергаются. – Ты ведь и сам знаешь, как быстро ехал, да?

Я склоняю голову.

– Да, сэр. Я буду стараться ездить потише.

Опоссум работал в полиции в этом городе, с тех пор как я был еще подростком, и у меня до сих пор ощущение, что он отчитывает меня.

– Как у тебя вообще дела, сынок? Твоя мама перевернулась бы в гробу, узнай, что прошло почти год, с тех пор как мы с тобой сидели и разговаривали. А ведь я обещал ей присматривать за тобой.

– Слишком многие ей это пообещали. В ее последние месяцы, я думаю, она попросила всех, кого только знала, приглядывать за мной. Мне тридцать три, и я живу в городе, где каждый второй моя нянька.

– Ну, я отношусь к своему обещанию очень серьезно. У нее было много друзей, и все мы беспокоимся о тебе, мой мальчик. Как ты? Слышал, встречаешься с той блондинкой из больницы.

– Не-а. Мы расстались.

Он сочувственно хмурится.

– Мне жаль, Бен.

– Все нормально. Я не расстроен.

– По идее должен, раз рассекаешь по шоссе под двести километров в час. Кстати, кто тот парень на мотоцикле? Новый фельдшер?

– Ага. Он тогда решил, что ему светит тюрьма.

Опоссум довольно смеется.

– Это было написано у него на лице. Поначалу я хотел его поддразнить, но уж слишком было холодно. Слышал, он настоящий дамский угодник. Успел оприходовать половину женщин больницы.

Мне приходится откашляться, потому что я внезапно подавился слюной. Уж не знаю, что сейчас было написано у меня на лице.

– Он популярный, да, – я стараюсь, чтобы мой голос звучал уверенно. – Думаю, он тебе понравится.

– Хм-м-м… возможно. В нем есть что-то подозрительное, если интересуешься моим мнением, но я никогда не доверял тем, кто ездит на мотоциклах. Всегда думал, они что-то кому-то вечно доказывают.

Я смеюсь.

– Ты будешь приятно удивлен, когда познакомишься с ним поближе. Но я пришел не для того чтобы поговорить о симпатии к Кори. Я хочу попросить об одолжении.

– Буду рад помочь, Бен.

Я кладу листок бумаги на стол.

– Можешь проверить для меня этот номер? Этот парень следил за моим домом вчера вечером.

Он приподнимает брови.

– Правда? Во сколько?

– Не знаю, было поздно. Я уже лег спать.

– А где он был? Он заходил на территорию твоей собственности? – Опоссум надевает очки и смотрит на мои записи, покусывая губу и пожевывая кончик уса.

– Когда я выбежал на улицу, он уже был за углом на тротуаре и залезал в свою машину. Преследовать его в одном нижнем белье я не мог, сам понимаешь. Но зато смог запомнить номер. Но Кори сказал, что он выбежал из кустов прямо напротив входной…