В числе требований, которые кубанские власти ужесточают в отношении немцев-мигрантов, стало обязательное увольнение из прежнего общества по месту их приписки, скажем, в Самарской губернии (первое время на это смотрели сквозь пальцы). Запретить же немцам арендовать частные земли, или тем более покупать их, власти и вовсе не могли. Более того, для образования таких колоний не требовалось увольнительной с прежнего места жительства. Поэтому среди жителей близлежащих к Армавиру колоний и среди самих армавирских немцев мы находим сплошь поселенцев колоний Самарской, Саратовской, Бессарабской, Таврической и т.д. губерний. Поселенцами этих колоний считались даже их дети, а иногда и внуки, уже родившиеся на Кубани.
Как же сложились условия, позволившие развиваться немецкому землевладению на Кубани преимущественно по этому пути? Понимание основ формирования частновладельческого, и особенно арендаторского землевладения у немцев, а также трудностей, с которыми сталкивались арендаторы, на наш взгляд, позволяет более отчётливо представить себе один из источников формирования немецкой общины Армавира.
Так, кто же сдавал немцам землю в аренду?
Войсковым положением 1842 г. предписывалось сделать межевое распределение войсковой земли и отвести в пожизненное пользование на каждого казака по 30 десятин земли, на обер-офицера по 200, на штабс-капитана по 400 и на генерала по 1 500 десятин. 23 апреля 1870 г. было высочайше утверждено положение об обеспечении генералов, штабс- и обер-офицеров, а также классных чиновников Кубанского казачьего войска земельными участками и переводе их в потомственную собственность. Император щедро одарял кубанскими землями высоких сановников, имевших отношение к завершившейся на Кавказе войне.
Многие новые землевладельцы не были готовы к ведению хозяйственной деятельности, а иные и вовсе не интересовались дарованными имениями. Они предпочитали получать доход с земель, сдавая их в аренду или продавая. Эти возможности землевладельцев многократно усиливались. Указом от 29 апреля 1868 г. о разрешении лицам невойскового сословия селиться и приобретать недвижимость на казачьих землях.
Едва приоткрытая в 1868 г. дверь на Кубань, с прокладкой магистрали Ростов-Владикавказской железной дороги в середине следующего десятилетия, превратилась в распахнутый шлюз, через который хлынули потоки переселенцев, измученных на своей родине малоземельем.
К этому необходимо добавить, что покупные и арендные цены на землю в Кубанской области в те годы были совсем невелики.
По сведениям Б.М. Городецкого, в конце 1870-х - начале 1880-х гг. в Ейском отделе в юрте станицы Должанской немцы активно скупали землю по цене от 19 руб. 68 коп. до 24 руб. 69 коп. за десятину. В 1890-х гг. цена выросла до 101 руб. 98 коп. и более. Он же свидетельствует о том, что жители Эйгенфельда приобрели всё имение Головина по цене 10 руб. 13 коп. за десятину. Александрфельдцы купили имение Антоневича по 19 руб. 34 коп. за десятину. Покупка земель жителями колонии Розенфельд была произведена примерно по той же цене. Немцы из колонии Эйгенфельд арендовали землю у генерала Маркозова по цене 75 коп. за десятину в год. С 1881 по 1888 гг. они платили по 2 руб. за десятину, а к концу 1880-х гг. - по 7 руб. 50 коп. за десятину в год.
Т.Н. Плохотнюк соглашается с тем, что покупные и арендные цены на землю в Кубанской области были невелики. По её данным, пахотные земли можно было купить в середине XIX в. по 10 руб. и 13 коп. за десятину. Однако к концу века цены выросли от 40 до 150 руб. за такую же площадь.
По сведениям г-на Котова, составившего описание имения Хуторок в 1900 г., "арендные и продажные цены на землю в первые годы частного землевладения на Кубани были очень низкими". Аренда составляла 20-30 коп. от десятины в год под распашку, сенокос или выпас. Покупная цена колебалась от 2 до 20 руб. за десятину. В отношении арендных цен на землю непосредственно в имении барона В.Р. Штейнгеля, автор описания более конкретен: "под усадьбой - 24 руб. за десятину; под пастбищами и токами - 3 руб. за десятину, под бахчей - 5 руб. за десятину". Б.М. Городецкий, подтверждая эти данные, уточняет, что такие условия сохранялись до 1904 г. Для нас данные сведения очень важны, так как в числе арендаторов этих земель были и жители двух немецких колоний: Клеопатрафельд и Фриденталь. На наш взгляд, они сыграли определённую роль в формировании немецкой общины Армавира, о чём более подробно мы скажем ниже.
Сходным образом, на частновладельческих землях близ станицы Тифлисской возникли колонии Эйгенфельд (1868 г.), Розенфельд (1869 г.) и Александрфельд (1871 г.). В данном случае колонисты использовали как купленные ими земли, так и арендованные угодья. В 1879 г. по их просьбе они были причислены к государственным крестьянам. В Таманском отделе на основе частной собственности на землю были образованы колонии Михаэльсфельд (1868 г.) и Пиленково (1886 г.). В Лабинском отделе, кроме упоминавшихся колоний Клеопатрафельд (1882 г. - 603 чел.) и Фриденталь (1882 г. - 740 чел.), складывается ещё несколько немецких поселений арендаторского типа - Лилиенфельд (1897 г. - 410 чел.), Маркозовсталь (1882 г. - 281 чел.), Мариенфельд (1897 г. - 769 чел.). Арендаторские колонии были на хуторе Мамацева (потом Шилика и Шессена), Чебетаева, Булавинова, Красковского, Герасименкова, Косякина. Всего в 1880-е гг. арендаторских колоний в Кубанской области, по подсчётам Б.М. Городецкого, было около 20. "Большинство из них были в 3-6 дворов, занимали до 800 десятин земли. Колонистов-арендаторов в Кубанской области в те годы насчитывалось 4 300 чел.". То есть, арендаторами в начале 1880-х гг. были примерно 40% немецких жителей Кубани.
Рост арендных цен и перепродажа земель были основными причинами неустойчивости положения арендаторских колоний. Многие из них распадались буквально через несколько лет после образования. Анализируя последствия роста численности колоний в середине XIX в., Т.Н. Плохотнюк отмечает, что в тех случаях, когда уменьшались размеры участков, и земля неравномерно распределялась по владельческим наделам, кажется вполне закономерным вывод: немецкие колонии втягивались в процесс обезземеливания со всеми его последствиями - обнищанием, обострением социальных противоречий и т.д. Результаты обследования колоний не давали фактов, подтверждающих этот вывод. И всё же, по-видимому, некоторые из них были затронуты этими процессами.
Анализируя состав немецкой общины Армавира в последнее десятилетие XIX и в первые два десятилетия ХХ вв., мы находим сведения о том, что в городе было немало немцев, которые имели детей, родившихся в одной из близлежащих колоний. Бывало так, что не только их дети, но и сами они родились уже на Кубани, в одной из местных колоний.
Попробуем разобраться.
Среди более чем 545 немецких семей, так или иначе упомянутых в метрических книгах лютеранского молитвенного дома, есть некоторое число тех, кто проживал в колониях, чаще всего недалеко отстоящих от Армавира. Лидирует колония Фриденталь - 22 семьи, а если учитывать единичные упоминания, связанные со смертью ребёнка, родившегося в данной колонии, то таких семей насчитывается свыше 40. С колонией Мариенфельд (ныне село Марьино) были связаны 19 семей. Ещё около 40 семей проживали в колониях, хуторах, сёлах и станицах Кубанской и Терской областей, а также в незначительном количестве прослеживаются жители Ставропольской и Черноморской губерний. Логично было бы предположить, что они приезжали в Армавир потому, что здесь был ближайший молитвенный дом. Но вряд ли это "работает" на примере колоний. Во-первых, потому что по численности они были сопоставимы с немецким населением Армавира, особенно если говорить о XIX в. Поэтому вряд ли пасторы обходили их своим вниманием. Во-вторых, даже если предположить, что лютеранские священники не приезжали в эти колонии, и немцы вынуждены были отправлять свои религиозные потребности исключительно в Армавире, то число крестившихся здесь младенцев должно было быть в десятки раз больше. Мы знаем, что во Фридентале в 1882 г. проживало 740 чел., в 1897 г. - 1 476 чел., в 1926 г. (с. Мирное) - 1890 чел.; В Мариенфельде в 1897 г. - 776 чел., в 1926 г. (с. Марьинское) - 1 793 чел. Поэтому мы полагаем, что в большинстве случаев выходцы из Фриденталя и Мариенфельда, которых мы находим в Армавире, постоянно проживали здесь.
