капли стекали по стеклу вниз. В углу стояли два плетёных кресла и стол, делая комнату уютной.

Я положила книгу на стол и опустилась в кресло. Скорее всего мне не следовало

высказывать всё это Люси, но я больше не могла выслушивать, а потом ещё подставлять другую

щёку. Это сделает из меня мученицу, за которую она меня принимает, а я не хотела быть

мученицей. Я всегда пыталась излечить других, если могла. Что Ашер и Люси просто никогда не

могли понять, это то, что моё решение поступать так, вызвано не желанием умереть, и я никогда

не действую импульсивно. Я исцеляю людей, потому что знаю как это, чувствовать боль и

понимать, что нет никого рядом, кто тебе поможет. Я понимаю, как это, чувствовать себя слабой

и быть брошенной на произвол судьбы. Моя семья и друзья, все казалось думают, что я не ценю

жизнь, хотя всё совсем наоборот. Я исцеляю людей, потому что ценю жизнь. Быть в состояние

излечить кого-то от его страданий, спасти жизнь, это мой дар. И я хорошо умею им пользоваться.

Но что я буду делать, когда мы найдём моего отца, а потом я одна двинусь дальше?

Я могу попытаться пустить другие корни. Глупо только то, что каждый раз, когда я

использую мои способности, рискую, что меня обнаружат мои враги. Значит ли это, что мне

лучше больше никого не исцелять? Смогу ли я пассивно наблюдать, как кто-то страдает, если

знаю, что могу помочь ему? При этой мысли мне стало плохо. Она напомнила мне всех тех

людей, которые при виде синяков и ранений, которые я не могла скрыть или исцелить, будучи

ребёнком, намеренно отворачивались. Дин мучил меня и мою мать, и никто не пришёл нам на

помощь. Алкаис пытал Эрин, и ей тоже никто не помог. Я не могла представить себе, что смогу

быть безучастным зрителем. Ещё и потому, что все эти годы, когда я исцеляла мать,

способствовало чувству, будто я соучастница Дина. Я не хотела возвращаться к такой жизни.

Возможно, лучше быть в бегах и переезжать с одного места в другое. Если я нигде не буду

оставаться надолго, то не смогу привязаться к кому-нибудь, кому может быть причинён вред.

Внезапно мне так захотелось признаться во всём отцу. У него был уникальный дар, освещать всё

103

Коррин Джексон – Прикосновение: Сила вечной любви

Corrine Jackson – Ignited (Die Macht der ewigen Liebe)

(Похитители чувств #3 / Sense Thieves #3)

со всех сторон и добираться до главного. Мне так сильно хотелось поговорить с ним и услышать

его голос, что это причиняло боль.

Ни одной секунды я не думала, что его больше нет в живых. Мы найдём его, и с ним будет

всё в порядке. А если нет, то я исцелю его, и каждый, кто нанёс ему вред, заплатит за это. Даже

сам ад не может так бушевать, как защитник, чьей семье угрожают.

Габриелю и Лотти лучше поскорее вернуться, потому что ещё дольше я ждать не

собираюсь! Я отправлюсь на их поиски, даже если для этого мне придётся столкнуться с

защитниками. Я посмотрела на книгу, которая оказалась у меня только потому, что я не

заметила, что всё ещё держу её в руках. Потрёпанная от того, что её так часто читали, она

открылась, будто сама по себе и обнародовала тяжело читающийся, написанный рукой почерк. Я

перелистнула страницы и попыталась постичь содержание. Книга, казалось, содержит

родословную целителей и защитников.

На страницах было написано много имён, заключения браков отмечено маленьким знаком

равенства. Рядом с именами приведены даты, которые видимо указывали на день рождения и

смерти. Целители были отмечены буквой «Ц», защитники буквой «З» и оба никогда не

смешивались под одним и тем же именем. Рядом с именами редко попадался символ, похожий

на птицу.

Я просматривала страницу за страницей. Некоторые даты происходили из четырнадцатого

столетия, и было очень странно видеть, что с конца девятнадцатого века возле многих имён

целителей были перечислены даты смерти, однако защитники перестали с тех пор умирать. В

последний раз книга была обновлена в год начала войны. Рядом с двумя именами защитников

стояла также дата смерти: Хелена и Ангус Блеквелл. Родители Ашера. Я провела пальцем по

записи, задаваясь вопросом, кто её внёс. Это не Ашер, его почерк я бы узнала. Лотти к тому

времени было шестнадцать. Должно быть это сделал Габриель. Я представила себе, как она,

примерно в моём возрасте, в один и тоже день потеряла как обоих родителей и брата, так и

чувства восприятия, и это почти разбивало мне сердце.

Я продолжила листать вперед назад. Пролистав 26 страниц назад, у меня перехватило

дыхание, когда я натолкнулась на фамилию «Омалей» в связке с гербом. На этом гербе был

изображен сложный рисунок, представлявший собой следующее: Корабль, лошадь, кабан,

крестообразные рейки для крепления лесов, луки и стрелы. Под ним были написаны слова,

наверное, на латинском: «TERRA MARIQUE POTENS». Список фамилий Омалей был короче

остальных, а последняя запись датировалась 1629-ым годом.

Я уставилась на страницу. Это могло быть просто случайностью. Неужели я правда думала,

что речь идет о моей семье? Насколько высоки шансы, что мой отец происходил из этого клана?

В конце концов, это довольно распространенная ирландская фамилия. Но сколько семей с такой

фамилией защитники, Реми? Меня передернуло.

Да и играло ли это сейчас какую-либо роль? В конце концов, этих Омалей уже давным-

давно нет.

Я уже собиралась захлопнуть книгу, как вдруг мне бросилось в глаза другое имя.

Целительница Камилль Ловеллетт в 1853 году вышла замуж за некоего Мартина Дюбуа. Я уже

слышала обе эти фамилии, причем по разным причинам.

В детстве моя мать никогда не рассказывала о своих родителях, но несколько раз

упоминала, как сильно ей нравилась девичья фамилия ее бабушки. Ловеллетт звучало как «Love

Letter», это романтическое звучание нравилось ей, когда она была ребенком. Я сомневалась, что

существовало много целительниц с такой фамилией. Для семьи моей бабушки было опасно

104

Коррин Джексон – Прикосновение: Сила вечной любви

Corrine Jackson – Ignited (Die Macht der ewigen Liebe)

(Похитители чувств #3 / Sense Thieves #3)

использовать такую необычную фамилию, после такого как они начали скрываться, если только

они не думали, что никто и не вспомнит об этой фамилии, после того, как последняя

целительница в 1893, за много лет до войны, вышла замуж и сменила фамилию на Дюбуа.

Это все не играло бы никакой роли, если бы Камилль не родила дочь: Элизабет. Я на 99,9%

была уверена, что я потомок Элизабет Дюбуа, женщины, на совести которой были Сэм, Хелена и

Ангус Блэквеллы. Женщины, которую убил Ашер, когда защищал Лотти, и которая была

причиной того, что он стал бессмертным.

Книга упала на пол, и я уставилась в пустоту. Этого не может быть. Этого просто не может

быть. Мой предок развязал войну между целителями и защитниками!

Я упала в кресло, склонила голову на колени, пытаясь сделаться маленькой. Какое же у

судьбы извращенное чувство юмора! Блэквеллы были бы вне себя, если бы узнали! И это в тот

самый момент, когда мы начали сближаться и понимать друг друга. Ха! Я истерически

засмеялась.

Черт возьми!

- На такого рода приветствие я совсем не рассчитывал, Ремингтон!

105

Коррин Джексон – Прикосновение: Сила вечной любви

Corrine Jackson – Ignited (Die Macht der ewigen Liebe)

(Похитители чувств #3 / Sense Thieves #3)

Прежде чем я села прямо, я подняла защитную стену вверх, а Габриель смотрел на меня,