А нам демонстрация единства нужна, чтоб оставаться идеологической державой: это наш и внешний, и внутренний капитал.

Непосредственное политическое значение предстоящей конференции равно нулю. Ничего она не изменит и ни на что не повлияет, как, впрочем, и общеевропейское Совещание государств (Женевское). Об этом Пономарев нам, своим, твердит почти каждый день. Это все хорошо понимают.

Даже в теоретическом плане. Мы ведь не можем всего сказать о нынешнем положении в мире и в Европе, да еще на коммунистическом собрании! Потому, что мы не можем политически противопоставить себя своим «классовым противникам» до такой степени, до какой это мыслимо с точки зрения нашей марксистско-ленинской теории и как того хотели бы наши братские партии из капиталистических стран. Мы нуждаемся в реальном экономическом мире, который зависит не от коммунистов. На днях я прочел материал о наших экономических связях с капиталистическими странами. Там весьма внушительные вещи, мы интегрально повязаны с капиталистической экономикой.

И рядом с этим вырастают проблемы, которые никакое комдвижение не решит. Неделю назад Киссинджер дал интервью Рестону — философское. Киссинджер выступает там, как «историк», а не как государственный деятель. И начинает с того, что все цивилизации в конце концов погибали, истощив свои ресурсы идейности и исторического воображения. Свою задачу он видит в том, чтоб оттянуть конец нынешней цивилизации. Угрожает ей голод и нехватка энергии. Продовольственная проблема приобретет катастрофический характер. (Кстати, недавно с Б. Н.'ом встречался Кришнан — один из лидеров индийской КП. Сообщил, что уже есть случаи голодной смерти. На этой почве поднимается волна правой реакции и Индире реально угрожает переворот. Просил для спасения положения 2 млн. тонн зерна. Индира просила об этом Брежнева месяц назад. Увы — им дважды отказали).

Над всем этим инфляция (которая есть результат исчерпания кенсианских средств развития капитализма) — она грозит полным хаосом.

Мы, СССР, исходим из того, что сможем «отсидеться» от этих бед. Киссинджер считает, что это не удастся. И в определенной степени он прав. Мы, например, уже объявили своим социалистическим друзьям, что не сможем и впредь продавать им нефть по 16 руб. за тонну, тогда как на мировом рынке она 80-120 руб. Но, если мы поднимем цены на нефть, потом на всякое другое сырье, то при структуре экономики братских стран, которая сложилась под нашим влиянием и давлением, эта экономика рухнет в несколько месяцев. Политические последствия от этого понятны!

А в мировом масштабе надвигается новый фашизм, он вырастает из кризиса. Возможна и новая война, для начала — войны.

На подъеме кризиса коммунисты во многих странах набирают очки и их продвижение к правительственным сферам становится все заметнее. Но «верхи» это не только видят — они все чаще начинают говорить в открытую о том, что армии нужны теперь для внутренних нужд.

Вообще грядут любопытные времена. И сколько я ни читаю всякого о том, что может произойти в ближайшей перспективе, ничего путного не видел. Да, и кто решится предсказывать.

Варшава — современный внушительный город. Хоть поляки и говорят, что в своей исторической части он восстановлен по старым чертежам (оно, наверно, так и есть), но современные вкрапления: массивы высотных домов, сквозные магистрали с серпантином развязок, переходы и галереи торговых центров, «шведские» гостиницы и проч. Лишили Варшаву провинциальности, какой много в Праге, Берлине, даже в Будапеште. Это западный город, напоминающий местами голландские города.

Стриптиз в «Доме науки и культуры» — высотном доме типа нашего на Котельнической набережной, построенного Сталиным в подарок Варшаве! Красивые девушки. Одна особенно хороша, трясла своими прелестями в двух метрах от Пономарева, сидевшего, естественно, вместе с членами Политбюро ПОРП на самом почетном месте. У Б. Н. давно заметна склонность к такого рода западным развлечениям. Но интересно, как укладывается в его ортодоксальном мозгу тот факт, что для лидеров наших братских социалистических государств — это нормальный вид вечернего, праздничного отдыха и что в условиях «развивающегося» социализма в Польше, Венгрии этот бизнес получает все большее распространение.

В Варшавских магазинах, в отличие от наших, есть все! Любого качества — от похожей на нашу ширпотребную дрянь до лучших образцов на уровне Запада, в том числе польского происхождения. Но стоит это фантастически дорого. Может быть это и не дороже, чем у нас., но у нас это имеется только в закрытой для публики секции ГУМ'а.

В пятницу Б. Н. пригласил меня на беседу с Куньялом. Присутствуешь при том, как творится история. Это человек, от которого очень много сейчас зависит и не только в Португалии. Смущаясь и торопясь, излагал Пономареву, как на исповеди, что происходит, кто есть кто, как он собирается действовать и на что рассчитывает.

Б. Н. на этот раз очень косноязычно поучал его, как спасать и двигать революцию: знать, что происходит в армии, иметь свою разведку (при ЦК партии), поставить дело охраны лидеров (можем дать для пяти-шести человек соответствующее оружие), ну и за ЦРУ следить.

Помню, как в 1962 году, когда Куньял только что бежал из тюрьмы и приехал в Москву, покойный ныне Терешкин пригласил меня на беседу с ним. Думал ли я тогда, как все повернется. Думал, наверно, о безнадежности его дела и о героизме его самого. Сам он произвел тогда сильное впечатление, но был подавлен. И вот — во главе революции.

Скучный день. Вчера был на параде. Шел все время дождь со снегом, весь промок и был, конечно, без шапки. И вообще. даже на фоне наших референтов я выгляжу, должно быть, затрапезным, в стареньком сером пальто и дешевых ботинках. Спасает умение носить вещи. И всегда появляется недоумение: почему люди (те же референты), которые получают на 70 рублей меньше меня, одеты лучше и выглядят более состоятельными. Не будь заграничных поездок — не было бы приличной одежды! Откуда у людей лишние деньги? А вернее — почему у меня никогда нет никаких лишних денег?

На трибунах было необычайно много народу. Не помню такого. Не протиснешься. В речи Гречко впервые отсутствовал знаменитый оборот: «однако силы империализма продолжают угрожать, поэтому мы будем и впредь.» Эта тема сделана элегантнее. И кроме того, он залез не в свою тему, впервые на таком уровне заявил, что в условиях разрядки классовая борьба разворачивается сильнее.

Кончился парад. Ждут все появления демонстрантов. А их нет и нет. Потом из-за Исторического музея появились поливальные машины. Демонстрация была отменена после того, как демонстранты с 7 утра мокли под дождем и уже продвинулись к Красной площади. Сделано, должно быть, под предлогом «заботы о людях».

Потом был прием во Дворце Съездов. Обычно я не хожу туда. На этот раз меня уговорил Джавад, мол, чтоб повидаться с австралийцами (приехал Кленси, председатель СПА) и отделаться от них на все праздники. С Кленси я действительно пообщался. Подгорный произнес скучную речь. И вообще начальство через полчаса удалилось. Заслуживали внимания: Марта Бушман, австрийская красавица из ФРГ; Арбатов с женой, которая блистала среди академиков. Скоро очередные выборы, а Арбатов один из знатных претендентов. Александров-Агентов, обрядившийся в дипломатический мундир со всеми медальками и орденом Ленина. Несмеянов, бывший ректор МГУ, бывший президент Академии наук, которому стало дурно и его вынесли, что, впрочем, не произвело никакого впечатления на окружающих.

Вечером был в гостях у школьного друга Феликса. Там были и другие школьные друзья. Удивительное это явление. Как далеко мы разошлись в жизни, и как много у каждого было возможностей обзавестись интересными друзьями и средой. И эти возможности не раз становились реальностью. И тем не менее осталось что-то такое, что неодолимо тянет нас друг к другу.