— Я подумаю…

— Думай!.

М. С. согласился на договор с Чехословакией без требования Квицинского — "не вступать во враждебные союзы"…

"Независимая" совсем сегодня в ярости. Сам Третьяков кроет номенклатуру "четвертой власти" (пресса) — на примере встреч М. С. за "круглым столом".

А я-то грешным делом подумал о напечатанном вчера в "Известиях" интиме за чашкой чая: "свои все ребята", жалится им. Выглядит бедолагой: все, мол, проиграл, а человек я — хороший, жалейте меня.

Потом с Н. Н. на Крымской набережной. Выпендрели Афонина, немец Шермуш, его женщины… Полно скульптур… Вообще у нас много всякого искусства. Это ненормально, если сравнивать с простой работой, которая дает нормальную жизнь людям. Разъехались: Н. Н. — на 42-ой. Я — в Кремль.

Сегодня М. С. мне сообщил: обнаружено, что его "тайный" разговор в Ново-Огарево с Ельциным и Назарбаевым, когда они просидели "над этим" перед 9+1 до 2-х ночи, "записан" Плехановым… А там ведь все "места" (должности) были распределены, и Крючковым, Баклановым, Болдиным и проч. места не было предусмотрено. Это и явилось последней каплей… Видимо, тогда и был "завязан" заговор.

Договорился с Мэрдоком (приедет его представитель Bell) и с "Бартельсманом" (Тельчик) об издании брошюры М. С. "Августовский путч" по-английски и по-немецки. А с издательством "Новости" — (с Пушковым) — об издании здесь. М. С. еще раз правил сегодня рукопись…

Я решил опубликовать свой "дневник" трех дней в Форосе. Договорился с Голембиовским ("Известия"). Хочу двинуть также в "Штерн" или в "Time".

Фельд принес от М. С. — хотя уже полночь — правленную окончательно (?) брошюру "Августовский путч". Сохранил и ту самую статью. Значит дело пошло! Жалко, убрал некоторые ядреные места.

Сегодня он мне предложил стать госсоветником по международным и внешнеэкономическим вопросам… — в ряд с Яковлевым и некоторыми другими. Я отказался — сославшись на возраст и на то, что я "в принципе" устал. По инерции могу делать то, что делаю. Но браться за работу, где главным будут оргдела, не могу. Не справлюсь и дискредитирую то, что "наработал" за последние годы в роли международного помощника (в уме еще держал: кардиограмма с каждым днем ухудшается и степень несвободы еще более возрастает). Но в душе — обидно было. Рядом с теми, кто вроде меньше заслужил. А он обрадовался!.

Знаешь, говорит, я думал в том же направлении: взвалить на тебя еще эту ношу, с твоей совестливостью… Лучше останемся вместе, будем так же работать, как раньше, вместе ездить (это что — премия?!)… дело привычное. И в зарплате не такая уж разница… А международным экономическим советником назначить Примакова… Я поддакнул… похвалил Женю… И подумал: радуешься, что я отказался, потому что раздваиваешься, — вроде бы стоит меня вознаградить, а кто будет делать то, что делает Черняев каждый день!

На том и порешили, оба довольные собой…

У М. С. были сегодня Вайгель и Келер (германские министр экономики и "шерп"). Они, как и все другие его собеседники, твердят одно и то же: с кем иметь дело, оказывая помощь? Были на Украине: там явно хотят разделяться, как, мол, будете жить-то? Но М. С. — оптимист. Твердит об эффективности новых союзных органов. Верует в Экономический договор и даже уверял, что и Союзный договор будет!

Вчера Би-Би-Си снимала меня (Маша Слоним, оказывается, внучка Литвинова) для сериала "2-я русская революция"… (я раньше еще наговаривал им для 2-й серии. Эта — 7-я: о путче и вокруг). Два часа они спрашивали масштабно — о перестройке, Горбачеве. Отчасти и о нашем заключении в Крыму. Очень деликатная публика… И действительно хотят истины… И монтаж талантливый. Вечером Брейтвейт (посол) пригласил в свои роскошные шехтелевские хоромы. Показали 6-ую серию, которая кончается стоп-кадром — записью перед любительской камерой Горбачева в "Заре" в ночь на 19-е августа. Поразительное, обреченное лицо!

Были Яковлев, Лаптев, Шахназаров, разные англичане. Прекрасный вечер, — потом dinner — за серебряной посудой… Умное застолье… Все вращалось вокруг путча. И я, оказалось, им интересен. Очень жалели кинематографисты, что не добрались до меня раньше, хотя добирались. Маша звонила в 7 утра: умная, точеная еврейка,… впрочем, умеет хорошо и честно зарабатывать. Я сидел рядом, распространялся на разные темы, распускал павлиний хвост… Но чувствовал, что она в уме отбирает только то, что пригодится для работы в Би-Би-Си (она давно — британская подданная).

Хорошо посидели…

А сегодня спроваживал Явлинского к Мейджеру и Колю. Писал для него послания (от М. С.) — к премьеру и канцлеру, а также — Бушу…

Одновременно переделывал материал, который позавчера еще поручил сделать М. С. к его встрече с Мубараком.

Одновременно писал послание М. С. для сбора в Бабьем Яру, куда он сам таки не хочет ехать, посылает Яковлева.

Принимал корреспондента Тте'а и договаривался с ним о публикации моего дневника в Форосе. Одновременно отдам в "Известия". 23 страницы получилось.

Нервотрепка и напряжение. Заглянул в поликлинику: ЭКГ хуже, чем позапрошлый раз, но лучше, чем прошлый, а давление — нижнее -110, никогда такого не бывало! Загнусь я…

Сидели у М. С. в кабинете вдвоем. Рассказывал, как они "Мартовские Иды" смотрели с Р. М. вчера по случаю 38-й годовщины своей женитьбы. Вычленял актуально звучавшее: об убийстве диктатора, о поэзии и т. д.

Подписал письма Мейджеру, Колю, Бушу… и Обращение к читателю для брошюры "Августовский путч": завтра приедет от Мэрдока Белл — издатель.

С Бовиным сговорились пойти, наконец, в кабак (в Марьиной Роще, на Октябрьской улице). Но я опоздал (из-за М. С.). Он не дождался. И я его уже не нашел даже в том самом армянском кабаке, хотя там "в принципе" его знают. Обиделся, наверное, поискав, позвонив.

Рекомендовал Горбачеву генерала Батенина в помощники по обороне, Петракова — взамен Воронина в ЕС и В. И. Щербакова — в советники по международным экономическим отношениям. Он мне: "Не примут — замазался" в ГКЧП.

Примаков с удовольствием согласился быть начальником советского "ЦРУ", контору эту выделяет из себя Бакатин. А А. И. (Яковлев) все шляется по митингам и ни дня без интервью!! Я только подозревал в нем непомерное тщеславие, но думал, что оно обуздываемо интеллигентностью и умом. Оказывается, оно в нем сильнее всего и все подавляет.

Утром позвонил Коллинз: Буш хочет говорить с М. С. Но предварительно мне, мол, поручено проинформировать — о чем? Я звоню М. С — в 11. 00 у него встреча с Мубараком. 3 10. 30 он принял Коллинза. Тот передает "инициативу Буша", которая будет сегодня обнародована: всеобщее сокращение ядерного оружия, даже "Томогавков", на что США никогда не шли… Выгодно… Красиво… Тем более, что по обычному оружию они нас сильно обгоняют.

Но не в этом дело. М. С. пытается дозвониться маршалу Шапошникову: чтоб у него подготовили "позицию" для разговора с Бушем в 16. 00… Но… увы! Так и не дозвонился. Ушел на переговоры с Мубараком, а мне поручил созвать генералов + Карпов и передать им, чтоб отформулировали наш ответ.

Пришли Лобов + какой-то генерал + Карпов. Полтора часа дискутировали… Они сразу начали копаться: сколько — чего — почему… — как на многолетней бодяге в Женеве и в Вене: тупиково и хлебно для переговорщиков.

Я им: так что — вы считаете, что вся эта инициатива, чтоб нас "обыграть", обмануть, унизить, показать, что мы уже не сверхдержава? Давайте, мол, совсем разоружаться? Никакого начала новой политики США, новых отношений с нами, итогов нового мышления вы в этом не видите?!