Ступить за грань.

Книга первая:

"Шаг Первый".

Часть первая:

О том, как вредны технологические новшества или мы в начальной локации.

Глава первая.

О семейных спорах или как стать героем.

- Давай, давай, ещё чуть-чуть... да осторожнее ты, щас в косяк впишешься!.. так... ага... чуть левее... давай на меня... все, опускай!

Федя, тяжело дыша, бережно поставил громадную цветастую коробку на кафельный пол.

- А помочь... что, лень, да... мистер командир?.. - обессиленно опустившись возле своей ноши прохрипел он.

Вопрос был чисто риторически так что я вместо ответа достал ключи и, уже копаясь в недрах вечно заклинивающего замка, сказал:

- Внизу ещё два блока осталось, давай, спускайся. А я тут пока что прихожую чуть разгребу...

- Тунея-адец, - осуждающе протянул брат и, с оханьем поднявшись, вразвалочку сбежал вниз по лестнице.

Проводив его взглядом, я вновь повернулся к двери. Осторожно потянув ручку на себя и с силой провернув ключ в скважине, не без облегчения услышал долгожданный металлический лязг. Уф, повезло, а то могли бы тут ещё минут пять провозиться! Шагнув в густой полумрак квартиры, я стукнул кулаком по выключателю, зажигая свет. Так-с... Прикинув размеры оставшейся на лестничной клетке коробки, споро свалил раскиданную под ногами обувь у стен, первые дедушкины помидоры в ящиках перетащил в нашу с Федькой комнату, а корзину с грязной одеждой поставил в ванной. Беспорядок у нас в квартире был сколько я себя помню - вечно что-то валялось под ногами, висело на дверцах шкафов, а иногда даже на протянутых между ними верёвочках. Полки, приколоченные к стенам под потолком, ломились от удивительно разнообразной всячины: тут запросто можно было наткнуться на мамино старое платье, что она не могла найти уже несколько лет, или обнаружить несколько килограммов разномастных гильз - нашу старую коллекцию, давным-давно надёжно упрятанную братом да так бесследно и сгинувшую.

Иногда родители всё же принимали попытки обуздать расшалившийся кавардак и устраивали генеральную уборку. Заканчивалось, правда, всё всегда одним и тем же: либо притаившийся до времени хаос в течение недели вновь расползался по квартире, и всё возвращалось на круги своя, либо, что происходило куда чаще, наших сил оказывалось недостаточно, и бардак одерживал бесспорную победу. Не знаю, как там родители, а мы - я, Федя и Катька - уже настолько привыкли к окружающему кавардаку, что, оказываясь в аккуратно прибранной квартире какого-нибудь друга, чувствовали себя потерянно и неуютно.

Как только на лестнице послышались тяжёлые шаги, я бросился к выходу, пошире распахнув дверь перед отдувающимся отцом. За ним вошёл Федя. Оставив свою ношу возле шкафа, они вернулись и вдвоём втащили последний блок.

- Фух! Ну и тяжеленые же, а? - с радостным удивлением человека, оценивающего только что проделанную работу, воскликнул брат.

Папа, переставляя корзину с грязным бельём на кухню, хохотнул:

- Сынка, а разве это не ты вчера себя пяткой в грудь бил, мол готов хоть всю жизнь блоки на третий этаж таскать? Слав, ты бельё перед рукомойником поставил? Не подойти ж ведь!

- Виноват, пап, виноват. Места просто в прихожей не было, вот я и расчистил кое-как.

- А... тогда ладно. Как говорится, благими намереньями!..

Не окончив фразу, папа, выразительно помахав рукой в воздухе, повесил куртку на крючок и отправился на кухню. Наткнувшись там на преградившую путь корзину, он с нравоучительным: "О! Я же говорил!" вернул бельё в ванну.

Улыбнувшись, я пошёл искать ножницы - все три коробки оказались туго перетянуты скотчем.

Малознакомым людям отец мог показаться неисправимым оптимистом, балагуром и чудаком. Друзья и дальние родственники знали: при необходимости он легко может превратиться в серьёзного, собранного человека. И только самым близким отцу людям открывалось, что неисправимый весельчак - только одна из многих граней его личности. Прекрасно понимая все недостатки такого "многоличия", он часто невесело наставлял нас: "Когда-то в молодости я любил привирать, носить маски... жаль, тогда я не понимал, как быстро грим врастает в кожу, да так, что уже и не разберёшь, где ты, а где застарелая шелуха!..".

- Пап! - крикнул Федя, нетерпеливо поджидавший у входа сестру. - Я спущусь, гляну, что там с Катькой, а то что-то долго она!

- Ага, давай, спаси благородную даму!.. Слав, где у нас тут ножи обитали? Я ни одного не вижу!

Уже вспарывая развёрнутыми ножницами плотный картон, я ответил, что только что сам принялся распаковывать покупки.

- Молодец! Ладно, давайте вы пока втроём с техникой сами разберётесь, модем перенастроите и что там ещё надо, а я подумаю, как буду перед мамой оправдываться... справитесь?

Хихикнув, я заверил отца в нашей самостоятельности и уже мысленно пожелал ему, а заодно и нам, удачи. Тот, по-видимому разгадав мои мысли, ободряюще улыбнулся в усы - не дрейфь мол, всё будет хорошо!

Н-да, жаль всё же, что я иногда такой недоверчивый!

"Блоком" в обыденной жизни называли мощный компьютер и модем, связывающие ВУС1-обручи (обручи визуализировано-управляемого сна) с Базой - громаднейшим коммерческим хранилищем информации. Там размещались и обрабатывались почти все существующие ВУС-программы, -игры, -интернет и прочие блага современной цивилизации. Размером и формой блоки были похожи на корпуса старых компьютеров, разве что ненамного больше.

Разместить их мы решили в нашей комнате, и пока Федя искал запропастившуюся куда-то сестру, я успел подготовить блокам неплохое место. Возле занавески, разделяющей мою с братом и Катькину части комнаты, у изголовий самодельной двуспальной кровати стояла полая тумба - когда-то давным-давно на ней возвышался громадный аквариум. Самопальный разумеется, как и тумба с кроватью. Лет пять назад он лопнул, окатив потоком ледяной воды спящего внизу брата... да-а, это было настоящее историческое событие - сам Федя потом ещё лет пять вдохновенно рассказывал, как однажды проснулся в луже вонючей воды, весь посечённые осколками стекла, да в добавок с рыбиной в зубах!

Теперь вместо аквариума на тумбе лежала груда брошюр, исписанных тетрадей, прошлогодних учебников и прочего хлама - разобрать, как говориться, руки не доходят, а выкинуть жалко. Внутри стояли припорошенные пылью коробки из-под обуви, забитые всякой всячиной - вот как раз их место я и приглядел. Пространства вполне хватит, даже для чего-нибудь ещё останется.

Тщательно протерев тумбу изнутри, я позвал папу, что-то задумчиво выводившего на мятом клочке бумаги.

- Слав, как думаешь, мама очень на меня обидится, если я скажу ей: "Ты сама во всём виновата!" и предоставлю наглядный список, - потыкал он в листок карандашом.

- Ммм... думаю, для развода этого будет вполне достаточно.

- Ха, ты уж слишком сгущаешь краски!.. хотя... пожалуй что рисковать действительно не стоит... - и отец, с сожалением скомкав неудавшийся план, щелчком пальцев запустил его в мусорку на столе. - Что там тебе надо было? Блоки помочь перенести? Ладно, давай... вот надо тебе спину закачивать, сколько раз оговорено было! а ты... э, балда...

Я только тяжело вздохнул, придерживая блок за углы, чтобы папа им ненароком не задел что-нибудь. Спину мне действительно надо было тренировать, что я и старался выполнять в меру сил. Однако это совсем не значит, что мне пора увлекаться тяжестями!

Поставив устанавливаться на все три блока заранее приготовленную систему, я, немного повалявшись на кровати, отправился убирать раскиданный по всей прихожей пенопласт. Не думаю, что мама ему очень сильно обрадуется...