========== 1 ==========
«Рож-дес-тво! Рож-дес-тво!» - скрипел под ногами свежевыпавший снег.
«Пррра-а-здник! Пррра-а-здник!» - слышалось в карканье ворон, облюбовавших для себя голые ветви деревьев в парке Малфой-мэнора.
«Сюр-приз! Сюр-приз!» - высвистывал ветер, запутавшись в башенках особняка.
Северус Снейп лишь усмехнулся – придет же такое в голову! И откуда только взялись подобные фантазии?
«Лю-бить! Лю-бить!» - пробили часы в гостиной, отсчитывая время и заставляя Северуса покачать головой – это уже походило на наваждение или на слуховые галлюцинации.
***
- Крестыный! Крестыный! – нарядно одетый маленький мальчик влетел в комнату, словно небольшой смерч, и с разбегу врезался в колени Снейпа, вызвав у него невольную улыбку.
- Скорпиус, сколько тебе повторять, я – крестный, - четко проговорил Северус и подхватил трехлетнего ребенка под мышки, поднимая повыше и заглядывая в его довольное личико.
- А я и говорю – крестыный! – упрямо повторил Скорпиус, довольно устраиваясь на сгибе руки Северуса, прижимаясь к его плечу и обхватывая цепкими ручками за шею. - Ты мне принес подарок?
- Дорогой, нехорошо выпрашивать подарки, - во взгляде Драко Малфоя светилась гордость за сынишку, несмотря на то, что манеры малыша оставляли желать лучшего. – Здравствуй, Северус, - он приветливо улыбнулся. – Я рад, что ты выбрался из своей лаборатории и пришел к нам на праздник.
- Вам просто повезло - я буквально вчера закончил очередную серию экспериментов, - отшутился Северус, присаживаясь на диван, не выпуская из рук Скорпиуса, после замечания отца воспитанно не перебивающего разговор взрослых.
- Признавайся, ты хорошо себя вел? Слушался родителей? – Северус вернул свое внимание крестнику, начавшему нетерпеливо ерзать у него на коленях.
- Слушался, - покивал головой Скорпиус, отчего белые кудряшки на ней затряслись, как маленькие пружинки. – Так ты принес мне подарок?
- Несомненно, - заверил Северус и позвал домовика, под присмотром которого оставлял свой презент: - Рокси, - посреди гостиной появился домовой эльф, прижимающий к себе вертлявое создание, так и норовящее от него сбежать. – Давай сюда, - Северус отобрал у домовика маленького белого с коричневыми пятнами на шкуре потешного вислоухого щенка с раздвоенным хвостиком, смешно перебиравшего толстыми кривоватыми лапками в воздухе. – Скорпиус, это щенок крапа.
- Это мне? У меня будет своя собачка? Настоящая? Не игрушечная? – мальчик восторженно уставился на щенка. – Его можно погладить?
- Держи, - Северус отдал свой подарок крестнику. – Не забывай его кормить и выгуливать, и тогда крап ответит тебе привязанностью и дружбой, - проинструктировал он, отпуская Скорпиуса. Через пару минут ребенок и щенок устроили довольную возню на ковре посреди гостиной.
- Северус! – Драко укоризненно покачал головой, указывая на щенка. – Астория будет не в восторге.
- Главное, чтобы мой внук был рад подарку, - в гостиную вошел Люциус. Северус, здороваясь, кивнул ему. – Привет, затворник. С идеей женить тебя я давно расстался, как с бесперспективной. Но когда же ты все-таки удостоишь нас чести познакомиться с твоим партнером?
- Не дождешься. Скорее Дамблдор вернется и угостит нас лимонными дольками. Мне и так неплохо. Никто не путается дома у меня под ногами. А в клубе всегда найдется кто-нибудь сам знаешь для чего, - уверенный и слегка циничный тон Северуса в который раз подтверждал, что он не собирался абсолютно ничего менять в своей жизни убежденного холостяка.
Рождественский ужин прошел в теплой семейной обстановке. Неспешные разговоры мужчин, устроившихся у камина, время от времени прерывались, когда Скорпиус, которого по требованию Люциуса, души не чаявшего во внуке, оставили в гостиной, нуждался в безраздельном внимании взрослых. Когда малыш в очередной раз влез на руки Люциусу, тот поинтересовался:
- Что ты мне принес?
- Хочу сказку, - толстая книжка в яркой обложке с надписью «Сказки народов мира» перекочевала от ребенка к деду.
- Хорошо. Выбирай - какую будем читать? - покладисто согласился Люциус, устраивая Скорпиуса поудобнее на своих коленях и позволяя ему самому раскрыть книгу.
Ни Драко, ни Северус не были против молча посидеть под аккомпанемент негромкого чтения. Вскоре к ним присоединились и Нарцисса с Асторией, успевшие закончить все свои женские разговоры. Уютное тепло, распространяемое горящим камином, потрескивание дров и тихий шелест переворачиваемых страниц создавали невероятно волшебную атмосферу. Казалось, что в воздухе витало предвкушение рождественского чуда – настоящего, будоражащего душу, готового превратить любую сказку в быль, оживить любую легенду, круто поменять что-то в жизни к лучшему. Поймав себя на этой слащавой мысли, Северус ухмыльнулся приливу необычной сентиментальности, столь нехарактерной для него – циника со стажем. Однако он не слишком удивился своей подобной расслабленности - Малфои давно стали для Снейпа очень близкими людьми, его семьей. С ними ему не требовалось все время держаться начеку, боясь потерять лицо. Лишь они знали, что Северус умеет быть не только саркастичным хамом, но и очень нежным и заботливым с теми, кто ему дорог. «Это все Рождество и встреча с крестником, - решил Снейп. – Только Скорпиус способен заставить меня умильно улыбаться и слушать все эти глупые сказки, - осторожно окинув взглядом присутствующих, Северус пришел к тешащему его самолюбие выводу: - Похоже, не на одного меня он действует подобным образом».
Сказки сменяли друг друга, а Скорпиусу все было мало до тех пор, пока он так и не уснул, завороженный голосом любимого дедушки Люциуса.
Попрощавшись с Малфоями, Северус отправился домой, но и там его не отпускало ощущение, словно что-то должно произойти – смутное напряжение не исчезало. Спать еще не хотелось, и он, налив себе бокал выдержанного вина, устроился на диване, решив прикинуть планы на ближайшее будущее по исследованиям для больницы Святого Мунго. Однако то ли вино оказалось слишком крепким, то ли вечер в Малфой-мэноре так необычно повлиял на него, но Северусу никак не удавалось сосредоточиться на серьезных мыслях. Он, казалось, по-прежнему слышал тихий голос Люциуса, читающего сказки, а перед его глазами вставали красочные картины: чудовища воровали принцесс, рыцари спешили на помощь похищенным в надежде получить полцарства и руку спасенной красавицы, гномы добывали золото и самоцветы в глубоких пещерах, а звери разговаривали человеческими голосами. Северус и не заметил, как уснул.
========== 2 ==========
Гарри кутался в тонкую куртку, стараясь спрятаться от разыгравшейся на улице метели. Не то чтобы у него не было чего-то потеплее надеть, просто он не рассчитал, что за пару десятков миль от Лондона погода может оказаться не такой приветливой, как возле его дома. Снег неприятно сек лицо, забиваясь за стекла очков и залепляя глаза. Дыхание перехватывало от тысяч острых и болезненных колючек, которые впивались в горло то ли от студеного воздуха, то ли от гнева на всюду сующую свой нос тещу и на судьбу, так недобро посмеявшуюся над ним самим. Безысходность и одиночество накатывали похлеще метели, забираясь своими морозными щупальцами в самую душу.
Казалось, только маленькая мягкая игрушка в судорожно сведенных пальцах руки, прижатой к груди, да успокаивающий и сочувствующий взгляд Джинни, все еще стоящий перед глазами, не давали его сердцу разлететься на хрупкие ледяные осколки. Те сто ярдов, которые было необходимо пройти от дома до места, откуда можно аппарировать, показались Гарри просто нескончаемыми, как неудачи и болезненные испытания, постоянно сопровождавшие его с самого детства. Двести шагов, сделанных против ветра, превратились в бесконечную борьбу с самим собой. Гарри до зубовного скрежета хотелось наконец-то все бросить и сдаться, улечься на землю, позволив снегу завалить его сугробом, усыпить и подарить забвение, о котором так просило измученное сознание.
Но доведенная до автоматизма привычка упрямо бороться за свою жизнь даже тогда, когда исчерпаны все шансы, и на этот раз не позволила совершить глупость, отдавшись на волю эмоционального порыва. Гарри даже не помнил, как он аппарировал, очнувшись уже в гостиной своего дома от скрипящего голоса Кричера, сварливо выговаривающего ему за безответственность и откровенное нежелание позаботиться хотя бы о собственном здоровье.
