Ты хочешь устроить видимость приближающегося армагеддона? – поинтересовался Регулус, вполне согласный с мнением Альбуса о том, что их мир катится в пропасть.
Конец света для нашего мира придет, если мы ничего не предпримем. И вы прекрасно понимаете, что не я сейчас должен звонить во все колокола, потому что Министерство, правда, доведя до абсурда, все же воплощает в жизнь именно мои бывшие планы. Они извратили то, к чему я призывал. Нет, я не отказываюсь от своих идей и буду добиваться их осуществления, но… Как бы мне ни было трудно это признать, но на данном этапе магическому обществу необходимо срочно напомнить о том, к чему их призывал Волдеморт, - Дамблдор очень не любил этой клички, но выхода не было, пришлось называть вещи своими именами – ведь именно таким именем были подписаны научные труды Риддла. – И я очень надеюсь, что вы мне в этом поможете. Вам нельзя появляться открыто пока – Барти ведь считается умершим в Азкабане, а ты, Регулус, так и не был под следствием. Если бы тебя оправдали, как некоторых ваших соратников, то другое дело, но так… Ты же понимаешь, что тебя сразу же арестуют. Твое имя все еще числится в списках разыскиваемых Упивающихся.
Особенно после того, что случилось на Чемпионате, - кивнул Регулус, осознавая, что сейчас ему угрожает гораздо большая опасность, чем всего несколько дней назад. – Это ведь ты позаботился о том представлении? Никто не пострадал – зато шума наделали много.
Ты правильно догадался. Это я подсказал кое-кому, как можно начать действовать. Думаю, скоро смогу устроить вам встречу с этим человеком. Вы с ним знакомы, и у него на руке тоже есть Метка. Так что, Барти, у тебя появится еще один соратник, ожидающий, когда ты оживишь вашу особенную связь, - Дамблдор был спокоен за судьбу Петтигрю – никто не знал наверняка, что это именно он отвел Риддла к Поттерам. – К тому же он собрал вокруг себя единомышленников, которые готовы поддержать вас и ваши идеи. Вы же понимаете, что мне не претит то, к чему вы будете стремиться? Главное – не забывать о человечности.
В комнате залегла относительная тишина – было только слышно, как за окном шумят деревья на поднявшемся ветру, да тихонько поскрипывают стены коттеджа. А еще Барти чуть сопел, что-то очень активно обдумывая. Дамблдор не спешил продолжать свою речь, давая собеседникам время уяснить его предложение. Регулус молча наведался на кухню – видимо, проверял готовность ужина, потому что вернувшись, принес следом за собой аромат жареного мяса и тушеных овощей.
А почему бы тебе самому не открыть миру глаза и не рассказать о том, что Волдеморт был во многом прав? Нет, я считаю, что он был абсолютно во всем прав, - с нажимом уточнил Барти, - но понимаю, что ты не можешь вот так сразу кардинально сменить свое мнение и заявить об этом во всеуслышание.
Ты сам частично ответил на собственный вопрос. Я не могу дать обывателям повод подумать, что я несерьезный политик и теперь вдруг решил воспользоваться идеями Волдеморта для привлечения внимания определенных слоев общества. Я должен оставаться убедительным сторонником нововведений, защищающих магглорожденных, - Дамблдор понял, что сейчас ему предстоит ознакомить Барти и Регулуса с целью всех затеваемых мероприятий. Конечно же, он не собирался и словом обмолвиться о выгоде, которую из всего этого балагана получит он сам. - Но главное даже не это. Любое выступление будет воспринято, как противоречие деяниям министра и его чиновников. Этого нельзя допустить ни в коем случае, потому что мы поставим себя вне закона. Мы не будем бороться с Министерством. Мы устроим показательную борьбу между двумя разными оппозиционными ветвями, тем самым давая общественности пищу для размышлений и заставляя обывателей неосознанно выбрать сторону. Без разницы, какая из ветвей мнимого противостояния победит – в любом случае магический мир от этого выиграет. Ведь мы с вами будем знать, что обе ветви – это мы!
И снова будут жертвы? – Регулус прекрасно помнил о нападениях и убийствах, имевших место в прошлом противостоянии.
На Чемпионате жертв не было, - холодно заметил Дамблдор. – И не моя вина, что ваши соратники устраивали нападения раньше…
Это не они! – Регулус был возмущен словами Альбуса.
Правда? Не они, говоришь, сожгли дом МакКинона? Или не они довели Лонгботтомов до сумасшествия? Не спорь, Регулус – в том противостоянии обе стороны не показали себя слишком сдержанными. И я прекрасно осознаю, что не смог справиться со своими людьми, которые иногда поступали опрометчиво, подгоняемые чувством мести. Мы говорим не о том, что было раньше. Наша цель - спасти магический мир от полной деградации – и я предлагаю вам самый действенный план для этого. А жертвы… Мы при любом раскладе не сможем их избежать. Даже учитывая то, что оба крыла будут под нашим руководством, я не могу исключить, что обыватели не начнут разборки между собой. Что ж – это будет ценой возрожденного магического мира! За все нужно платить! А нам только остается решить – мы позволим магии покинуть мир или все же согласимся заплатить требуемую плату? – Дамблдор говорил столь вдохновенно и такие правильные слова, что было просто невозможно сомневаться в его искреннем желании спасти всех. – Мы не должны воевать и убивать – наша цель разбудить обывателей своими спорами и попытками доказать собственную правоту. Нет ничего более увлекательного для обывателей – как наблюдать за чьей-то ссорой. Нужно как можно дольше таскать друг друга за одежду, чтобы толпа получила больше удовольствия и успела начать делать ставки, предварительно выяснив, кто есть кто из дерущихся. Вот и все, что нам нужно провернуть. Остальное сделают те, кто наблюдал за ссорой. Поверьте мне – министр будет не в состоянии продолжать свою губительную политику, когда обыватели поймут, насколько под его руководством были урезаны их права. А мы потом сможем выступить единым фронтом – уж между собой в подобных обстоятельствах мы постараемся договориться.
Я согласен продолжить дело Волдеморта и участвовать в твоем плане на стороне тех, кто будет поддерживать взгляды ортодоксов, - просто сказал Барти. Регулус молчал, но он знал, что не бросит своего любовника, который так в нем нуждался.
Рад, что ты принял единственно правильное решение, и мне не придется еще долго объяснять тебе все преимущества подобного шага. Итак – вашей главной и единственной задачей сейчас становится работа над Меткой. Все остальные проекты пока следует отложить. А я буду активно готовить декорации для нашего представления. Вы же понимаете, что мы не можем просто вот так выйти завтра на улицу и начать свои споры. Подготовим общество к потрясениям, - Дамблдор был более чем доволен.
Он рассчитывал на то, что придется минимум раза три предпринимать беседы для убеждения Барти. Про Регулуса он не волновался – узда безволия заставит того если и не принять, то, по крайней мере, согласиться с мнением Альбуса. Но, видимо, Барти сильнее пострадал в Азкабане, чем казалось на первый взгляд, раз не заметил противоречий в предложенном плане. Однако Дамблдора это вполне устраивало, пока тот действовал в рамках их договоренности. Новый план можно было смело начинать претворять в жизнь.
========== Глава 158 ==========
Вернувшись в Хогвартс после посещения Барти и Регулуса, Дамблдор отыскал «Глазок» - маленькую серебряную брошь с янтарной бусиной, внутри медовой глубины которой навечно застыли полупрозрачные крылышки каких-то мошек. Глядя на артефакт, казалось, что смотришь на необычную рыжую радужку глаза, сверху которого причудливо изогнулась серебристо-белая бровь. Описание работы зачарованной броши не давало однозначного ответа на вопрос – сможет ли Барти остановить процесс анимагического превращения, не дожидаясь его окончания. Работа артефакта была проста – специальным заклинанием сознание согласившегося на процедуру анимага связывали с брошью. А дальше все было просто – если брошь застегивали, и ее игла уютно устраивалась в серебряной петле, то анимаг не мог произвести превращение, независимо от того, в какой ипостаси он в это время находился. Да и никто не в состоянии был бы принудительно это совершить с ним известными магическими методами. «Глазок» оказывался полезен в тех случаях, когда анимаг желал скрыть свою способность к превращениям или, например, предполагал, что кто-то может догадаться о сущности его зверя и в неподходящий момент вернуть ему человеческий облик. Использование артефакта требовало наличие доверенного лица, устанавливающего и разрывающего связь артефакта с анимагом. Вообще-то Альбус когда-то планировал использовать эту брошь с Петтигрю, если бы тот начал отказываться отправиться к Уизли, ссылаясь на то, что не сможет долго находиться в аниформе. Но Питер с радостью согласился жить в семье волшебников в качестве питомца, заверив, что у него все получится, поэтому «Глазок» так и не понадобился в тот раз. Теперь оставалось выяснить – что произойдет, если брошь-артефакт застегнуть во время превращения. Почему-то Альбусу казалось, что он отыскал решение для проблемы Барти Крауча – младшего.
