Ты мой крестный отец и магический опекун, так неужели тебе этого мало? – Гарри покачал головой, поняв, что Сириус и в самом деле питает к нему особые чувства. Это было очень приятно и здорово подкупало, давая повод для большего доверия. – А мама, Лили Эванс, она знала обо всех этих расчетах, которые делали Поттеры?
Вообще-то принято, что подобные расчеты каждый род держит в тайне от других. При договоре о брачном союзе обычно не объясняют ни собственной заинтересованности в нем, ни причин отказа, если считают брак неподходящим для своего рода. Так что… Нет, Лили не знала об этих расчетах. Более того, она не знала и о том, что не является магглорожденной. Ей никто не подсказал пройти проверку в Гринготтсе, - Сириус развел руками. – Не смотри на меня обвиняюще. Это была не моя тайна, так что просвещать ее я не имел ни малейшего права. А Поттеры планировали повести ее в Гринготтс для проверки родственных связей сразу же, как только у тебя проявится магия. Это, конечно, может показаться жестоким, но они держали все в тайне для того, чтобы, если ребенок окажется сквибом, то обществу вполне можно было бы в таком случае скормить байку, что виновна в этом именно кровь Лили. Хотя и выдающиеся магические качества наследника они тоже планировали выдать за то, что удачно выбрали сыну пару – гоблины при проверке подтвердили бы, что Лили имеет в своей родословной крепкие магические корни.
Мерлин, какое ханжество! И я это говорю не о своих расчетливых предках, а обо всех чистокровных родах магического общества. Нет, - Гарри, подняв ладонь, остановил Сириуса, готового начать объяснять ему правила этого мира, - я прекрасно понимаю, что некоторые сведения не должны покидать рамок рода, но ведь… Лили стала женой Джеймса, а он утаил от нее такую информацию о ней же самой. Про то, что она выносила обрядового ребенка, она-то хоть знала? Или и это удалось от нее скрыть? – Гарри был проинформирован из рассказов Северуса, что Лили была в курсе обряда, но он хотел услышать подробности от Сириуса, который, судя по всему, знал абсолютно все не только об обряде, но и об отношении Поттеров к Лили.
Подобный обряд зачатия требует обязательного искреннего согласия вынашивающей ребенка женщины, иначе он наверняка не удастся. Так что Джеймсу пришлось долго объяснять Лили, зачем и по каким причинам это предпринимается, и почему она должна не просто смириться, а и сама желать проведения этого обряда. Знаешь, Лили ведь не была глупой, она тоже хотела быть матерью сильного волшебника, пусть только и выносившей его. Ее социальный статус матери ведь все равно оставался за ней. Так что она, хоть и возмущалась поначалу, но позже согласилась без всяких дополнительных условий. И она очень тебя любила, хоть и знала, что ты не ее сын.
Почему же не ее? Лили моя мать, и этого у нее никто не может отнять, - Гарри мысленно ухмыльнулся, предвкушая тот момент, когда Сириус узнает, что даже Магия не стала отбирать этого права у Лили Эванс. Ведь когда-то же его крестный узнает об этом. – А о том, кто второй отец, ей сказали?
Нет, Гарри. Понимаешь, в чем трудность… - Сириус запустил руки в волосы и даже слегка подергал их за пряди, подбирая правильные слова для объяснения. – Ведь мы все: я, Джеймс и Лили – в то время состояли в организации, которая боролась с Темным Лордом Волдемортом. И если мы с Джеймсом понимали, что магическая сила Гриндевальда не становится носителем зла из-за его жизненного выбора, то Лили это объяснить было бы сложно, ведь она не воспитывалась в семье, где почитаются древние традиции. И хоть мы с Джеймсом тоже к тому времени считали многие родовые ритуалы пережитком прошлого и шелухой, недостойной внимания, однако магическая сила всегда оставалась незыблемым приоритетом в нашем понимании. Поэтому Геллерт Гриндевальд для нас был носителем выдающейся магии, а вот для Лили, воспитанной на маггловских реалиях и ценностях – он являлся злом, таким же, как и Волдеморт. Убедить ее в ином было бы просто невозможно в то время. Мы попытались рассказать ей о принципах деления магии на светлую и темную, потому что этому не учили в Хогвартсе. Так Лили засыпала нас вопросами, она перечитала все, что мы отыскали в библиотеке Поттеров по этой теме, но в итоге так и осталась уверенной в том, что темная магия это плохо. Я сейчас догадываюсь, почему – дело не только в ее происхождении, но это вопрос не для этого разговора. В общем – ей никто не сказал, кто будет вторым родителем ребенка, которого ей предстояло выносить. Ты не устал еще от нашей беседы?
Да нет – не очень, а ты, наверное, устал, - Гарри с сочувствием посмотрел на Сириуса, выглядевшего слегка осунувшимся после их разговора, который ему, видимо, и в самом деле не очень просто дался.
– Я думал, что тебя следует предупредить перед проверкой в Гринготтсе, чтобы ты не удивлялся, если окажется, что у тебя в отцы затесался Геллерт Гриндевальд. Все же на все сто нельзя быть уверенным при зачатии ребенка путем обряда. Но оказалось, что у Поттеров все получилось, а ты и так уже знаешь, кто твои родители. Обычно Магия хранит тайну обрядовых детей с «украденной кровью» хотя бы до четырнадцати лет, чтобы они были к этому времени приняты в род, в котором произведены на свет, и права этого рода не были оспорены. Она просто скрывает имя второго родителя. Почему же с тобой вышло иначе? – Сириус, скорее, спрашивал у себя, рассуждая вслух.
Гоблин сказал, что родовая магия моих родителей активизировалась и спасала меня, когда я чуть не умер, - Гарри рискнул внести небольшую ясность, но тут же пожалел об этом – Сириус оказался достаточно подкованным в этом вопросе, чтобы сразу же сделать правильный вывод:
Магия сама не приходит на помощь. Для призыва родовой магии в целях спасения жизни маленького ребенка необходимо было провести ритуал Защиты наследника рода. Это Альбус тебя спасал? Что с тобой случилось? – Сириус увидел, как Гарри с досадой вздохнул - он явно не планировал рассказ о том, что произошло, но все же ответил:
Нет, Дамблдор не спасал меня, он… Он меня чуть не убил. Сириус, перед моим девятилетием он полностью заблокировал мою магию после спонтанного выброса, который разгромил тетке комнату, - Гарри попытался отвернуться, но Сириус ему этого не позволил. – Я чуть не умер после этого. Магия выжигала меня изнутри.
Надеюсь когда-нибудь услышать от тебя подробную историю о блокировании твоей магии. Я не стану прямо сейчас бежать к Альбусу и требовать у него ответа, ты ведь этого опасаешься? – Сириус глубоко дышал, стараясь отойти от шока, полученного после признания Гарри. Не верить его словам причин не было. Теперь он понимал, почему его крестник ненавидит Дамблдора, и почему ему самому хочется сейчас глотку перегрызть тому, кого столько лет считал своим наставником.
Да. Дамблдор думает, что не причинил мне большого вреда. Он не должен знать, что я чудом выжил. От этого зависит не только моя жизнь. Сириус, все так сложно, - Гарри все же еще немного опасался, что Дамблдор сможет снова воздействовать на сознание Сириуса и выведать у него то, о чем ему знать не положено. Даже несмотря на то, что успехи по очистке разума Сириуса от наносного были весьма заметными, все же оставался небольшой шанс, что они могли что-то упустить, и Дамблдор по-прежнему имел власть над Блэком.
Тебя Снейп спас? Это он провел ритуал? – Гарри не ответил, он только пристально посмотрел в глаза Сириусу, давая ему возможность все понять самому. – И вы это скрываете от Альбуса, - уже не спрашивал, а утверждал Сириус, глядя на подозрительно заблестевшие глаза Гарри. – Значит, я обязан Снейпу, за то, что он тебя спас. Я всегда буду об этом помнить, обещаю, и никогда ничего не скажу Альбусу.
Спасибо. И за то, что рассказал о том, как я стал сыном Темного Лорда – тоже спасибо, - Гарри криво усмехнулся.
Вот этого я и опасался, что ты решишь, будто быть сыном Гриндевальда – это плохо.
Нет, я так не думаю. Я горжусь тем, что мой отец – великий маг, даже если он и наворотил нехороших дел в прошлом, - Гарри пожал плечами. – Однако не стоит об этом никому рассказывать, ты же понимаешь?
