— Точно. «Рожденный на исходе седьмого месяца…» — задумчиво произнес Снейп.

— С чего это ты вдруг вспомнил пророчество? — Риддл удивленно посмотрел на партнера. — На тебя так подействовала встреча с мальчишкой? — добрая насмешка в его глазах говорила о том, что он прекрасно понял, как именно близость ребенка повлияла на Северуса. — Он интересный мальчик, полный загадок. Правда? Ты ведь тоже почувствовал это, когда Гарри был рядом? — Том ждал подтверждения своих наблюдений за Поттером. Он не мог даже представить, что такое влияние могло быть оказано только на него, а другие люди ничего не замечали в мальчике.

— Я согласен с тобой, что Гарри не обычный. Но… Я пока особых загадок в нем не вижу. Маленький волшебник волей судьбы и одного старого маразматика заброшенный в маггловский мир. Мне жаль его, как было бы жаль любого ребенка, попавшего в подобные обстоятельства. Ну, может быть, я сильнее ему симпатизирую, чем какому-то там другому мальчишке, потому что он сын Лили. А вот на тебя мальчик влияет очень сильно, — Северус внимательно и серьезно посмотрел на Тома. В его голосе не было ни капли насмешки или подшучивания, только озабоченность и какой-то прямо-таки научный интерес. Он рассматривал Риддла, как подлежащий изучению объект.

— Ты хочешь сказать, что не чувствуешь особого магнетизма мальчика? — растерялся Том.

— Не-а, — покачал головой Снейп. — Мне приятно быть возле него. Он славный ребенок. Но у тебя, как мне кажется, его близость вызывает совсем другие ощущения. Рассказывай. Этот феномен нужно изучить и главное — понять, чем это может грозить тебе или Гарри.

Риддл задумался, покусывая нижнюю губу, что со стороны выглядело весьма возбуждающе для Северуса, и он, встав из-за стола, подошел к нему. Наклонившись над любимым, Снейп поцеловал его в висок и помог подняться со стула. Добравшись с остановками на поцелуи до дивана в углу гостиной, они на некоторое время забыли о маленьком Поттере и связанными с ним первыми загадками.

— На полный желудок заниматься такой гимнастикой немного утомительно, — тихо засмеялся Северус, уткнувшись лбом в плечо Тома.

— Угу. Последняя булочка была для меня лишней. Это однозначно, — Том потянулся всем телом, насколько это было возможно, будучи придавленным расслабленным партнером. — Северус, у меня нет сил колдовать. Дотянись до какой-нибудь мантии и прикрой мне бок. А то ты греешь меня только с одной стороны. Да и свою спину прикрой, а то она ледяная.

Снейп пошарил рукой на полу возле дивана и, наткнувшись пальцами на тонкий кашемир домашней мантии, потянул ее на себя.

— Вот это главный недостаток твоего дома, Том. Здесь всегда холодно. Даже летом, — проворчал Северус, укутывая их обнаженные тела своей мантией, полы которой были достаточно широкими, чтобы в нее могли замотаться двое взрослых мужчин.

— Только став взрослым, я понял, почему маги до сих пор не отказались от такой странной одежды, как мантия, — чуть ли не мурлыча, проговорил согревающийся Риддл. — Это не только одежда, но и покрывало, одеяло, спальный мешок и, судя по тому, что в бок мне давит с десяток далеко не миниатюрных склянок, так еще и авоська — вместе взятые.

— Чем тебе не угодила моя походная аптечка? Я зельевар и не могу чувствовать себя уютно, если не имею при себе хотя бы нескольких своих снадобий. Ты вроде уже давно смирился с такой моей привычкой, которая, кстати, не раз была нам полезна, — лениво оправдывался Снейп.

— Так я же ничего против твоей привычки и не имею, — Риддл помолчал немного, словно собираясь с мыслями. — Северус, так ты думаешь, что Поттер только на меня действует столь необычно?

— Ты мне еще не рассказал, как он на тебя действует. Так что я пока еще ничего по этому поводу не думаю. Я весь во внимании, — Снейп переместился так, чтобы лежа на боку иметь возможность смотреть Тому в лицо.

Подумав не больше минуты, Том попытался как можно точнее описать словами свои ощущения, которые у него возникают в присутствии мальчишки Поттера.

— Я чувствую, как моя магия начинает клубиться, словно она узнала этого ребенка. Мне становится комфортно, я бы даже сказал, что настроение улучшается. Мне больно, когда я думаю о том, что ему плохо у тех магглов, я не просто жалею Гарри, я ему сопереживаю, будто близкому человеку. Как тебе, например. Мне хочется защитить его. Понимаешь, не просто восстановить справедливость по отношению к ребенку, над которым издеваются, а сделать его жизнь легкой и веселой, чтобы ему было хорошо, чтобы он был счастлив. Я думаю, если бы у меня были дети, то я мог бы чувствовать что-то подобное, но все равно не совсем такое. Это… Мерлин! Я даже не знаю, как это описать. Я лишь чувствую, что он очень важен для меня. Он словно часть меня. Северус, Гарри для меня, как ты. Но только он ребенок. Я понимаю, что это странное сравнение, но это так. Ты чего надулся? — Том смотрел, как Снейп преувеличенно сильно надувает губы, словно обиженное дитя.

— Я у тебя один такой особенный. Не хочу ни с кем делиться. Ты мой. Не отдам, — Северус, улыбаясь, сгреб его в охапку и так сильно прижал к себе, что у Риддла, казалось, даже ребра захрустели.

— Еще немного, Сев, и я уже буду ничейный. Ты задушишь меня, — просипел Том. — Не ревнуй. Он же ребенок.

— Я не ревную, — Снейп ласково потерся щекой о скулу Тома. — Я думаю.

— О чем? — Риддл скосил глаза вниз по телу, выразительно глядя на поднявшуюся мантию. — Если об этом, то я не против.

— Ты никогда не против, — ухмыльнулся Северус, занявшись Томом. — Я думаю о том, что вас так связывает с Гарри? А ты, случаем, не его второй отец?

— Оум, — выдохнул Том, наслаждаясь действиями Северуса, оседлавшего его бедра. — Как ты себе представляешь это? Джеймс Поттер выкрал меня и заставил насильно принять участие в обряде зачатия его ребенка, а потом стер мне память? А силенок у твоего Поттера хватило бы? Или ты предполагаешь, что у меня уже развился старческий склероз, и я не помню, что дал кому-то право ввести в свой род моего ребенка? — Риддл говорил прерывисто, срываясь все время на довольное шипение.

— Не знаю. Но Лили рассказывала, что от нее держали в тайне имя второго отца. Чем это было вызвано? А Джеймс еще и намекал, что будет рожден наследник роду Поттеров, а другому роду не на что рассчитывать. Оууу… Такое бывает, только если кто-то решается втайне от своего рода отдать дитя другой семье, или если происходит «кража крови», кажется, так называют, если от какого-то рода скрывают, что родился их наследник. Некоторые семьи для улучшения родовых качеств иногда идут и на преступление, — Снейп замер, тяжело дыша.

— Нет. Я не отец этого мальчика. Но, чтобы ты был уверен в этом, мы проведем тест на отцовство. Свари сам зелье. В следующий раз и проверим, — Том поцеловал в висок укладывающегося рядом Снейпа. — Я говорил тебе, что люблю тебя?

— Сегодня еще нет. Давай немного подремлем, а потом я пойду варить зелье родства, — сонно пробормотал Северус. — Мы рано встали. Интересно, а у Гарри есть возможность днем выспаться?

— Ты все же думаешь, что он может оказаться моим сыном? — хохотнул Риддл, который предложил провести тест только для того, чтобы дать понять — он сам полностью уверен, что это не его ребенок.

— Давай исключим мысль о такой возможности раз и навсегда. Проверка дает гарантированный ответ. Почему бы не воспользоваться ею? Потом будем думать о других возможных причинах вашей связи. Пока на ум приходит пророчество. Но поразмышляем об этом после теста на отцовство. Согласен? Давай поспим, — Северус повозился на диване, укладываясь удобнее.

Через минуту Снейп сопел, возвещая, что он спит и в собеседники сейчас не годится. Риддл привык тратить на сон часов пять, не больше. Так что ранний подъем сегодня утром его не расстроил. Он успел хорошо выспаться еще до похода к Поттеру. Поэтому сейчас просто лежал рядом с дорогим ему человеком, получая от этого удовольствие, и думал еще об одном маленьком человечке, который почему-то вызывал у него схожие чувства.