- Я с таким не встречался. Сама знаешь, что у всех у нас бывают минуты и даже дни слабости, но чтобы стихия, - он помотал головой. - Она ведь неразумна, это просто поток, откуда мы черпаем силу... Бывает, маг выживает из ума, тогда ему всякое мерещится.

Чтобы он не спросил, зачем мне это знать, я сразу же задала второй вопрос:

- А ты умеешь создавать предметы? Как фантом, но чтоб предмет получился настоящий?

Сейчас вопрос меня волновал мало, больше я думала о то, что единственная подруга, возможно, сходит с ума.

- Нет, это не моё. Некоторые комби могут, магистр Раян - точно.

- А я смогу?

- Лет через сто может быть, - ответил он честно. - Только не обижайся.

Я не удержалась, и губы растянулись в улыбке.

- Не поверишь, но у меня почти получилось!

Когда-нибудь я обязательно верну ему долг, ведь по законам и мира Справедливости, и Беззаконных земель Дарий имел на меня полное право, потому что когда-то заново подарил мне не только жизнь, но и надежду со свободой в придачу. Иногда закрадывалась мысль, что было бы, если б он не освободил меня? Вряд ли служение ему тогда было бы для меня радостью и честью, я мечтала бы его спасти, только чтобы сбросить оковы рабства.

Сколько раз я воображала, что спасаю его! В темном переулке - от заезжих разбойников. На корабле, на который напали беззаконники. Во время перехода через горы, когда он оступился и держится за уступ. Он благодарит и улыбается не как сейчас - снисходительно, а как равный равному, сильный сильному. И смотрит с восхищением, не как на неумелую ученицу. Только тогда я смогу жить спокойно. Сейчас я мысленно спасала его от самого Незваного и улыбалась.

- О чем думаешь? - спросил он.

Я встрепенулась и вместо правды сказала:

- Мой накопитель сохранила огромная черная собака, похожая на барашку. Я назвала ее Баранессой и пообещала курицу каждый день.

- Погорячилась.

- Да, наверное. Не знаю, где брать кур, ведь мне сложно убивать животных, - я поковыряла остатки фазана, увидела, как он красовался перед соперниками, когда был живым, как отводил охотника от выводка и за это поплатился, и аппетит пропал напрочь.

- А есть не сложно?

- Если не думать, как жил этот фазан, что он чувствовал, то вкусно. Сейчас уже нет.

- Скажи, а их мысли ты читать умеешь? Они вообще мыслят?

Ответила я с радостью и охотой - не все же ему мне мир открывать.

- Фазаны - нет, у них... как бы сказать... Надо - не надо, опасно - не опасно. Надо спасать выводок. Не надо есть эту ягоду. У собак сложнее, у них - "хороший", "плохой", "опасный", "найти поесть", "попросить поесть", "прогнать", "убить", "защищать", все очень просто.

- А кто самый умный?

- Собаки и лошади, еще свиньи, потому их я есть не буду никогда. Свиньи очень привязываются к хозяину, доверяют ему, их можно много чему научить. Почему ты спрашиваешь? Ну, почему раньше у земных магов не спросил?

Вопрос застал его врасплох, он вскинул бровь.

- У каждого дар проявляется по-разному, в основном земные становятся превосходными комби, потому что земля - добрая стихия, но она щедро одаривает своих детей умением перевоплощаться. Тебе не удается пробудить черную воду или тлеющий огонь, хотя они в тебе есть, зато ты виртуозно пользуешься дарами природы. Этого у тебя никто не отнимет, и на твоем месте я бы поработал с водой и огнем - может получиться нечто интересное.

И как объяснить ему, что я пыталась, но черная вода для меня - смерть, она разрушает и убивает, в то время как огонь выжигает во мне мага, и потом я по нескольку дней брожу пустая. Вот только представлю черную воду, и горло будто сдавливают ледяные пальцы.

- Позже вы будете изучать стихии подробнее, и ты научишься любить чуждое и понимать воздух, - он поднялся, положил кристалл в кошелек на поясе. - Мне пора. Завтра вечером, после фехтования, заберешь его.

Он отдернул кожаный кафтан без рукавов, подозвал разносчицу и велел собрать недоеденного фазана, чтоб унести его с собой, подмигнул мне:

- Скормишь своей Баронессе.

- Баранесса - через "а", как баран, - объяснила я.

Разносчица бросала на Дария томные взгляды, колыхала грудью и бедрами, пыталась дотронуться до него, но он старательно этого не замечал. Она была так навязчива, что хотелось дать ей пинка. Девчонки на фехтовании тоже млели от одного взгляда Дария и все до одной, кроме меня, были в него влюблены, потому только я вот так просто могу с ним разговаривать. О том, что он спас меня, залатав мою душу своей, не знал никто. Если бы знали, они убили бы меня от зависти.

Я забрала узелок с фазаном, пошла вслед за Дарием и остановилась на улице, наблюдая, как он идет к Огнику на коновязи. Лошади ненавидели огненных магов, потому они подавляли волю животных, превращая их в рабов. Нечто подобное со мной сделал колдун Райгель. При мысли о нем дернулись плечи, и начало трясти. Все закончилось хорошо благодаря Дарию, а могло бы быть очень и очень скверно.

Каждый раз портилось настроение, когда видела Огника и понимала, что он переживает, как страстно желает сбросить наездника и убежать.

"Воспитание - насилие". Если бы не мой пленитель-колдун, заставлявший звереныша-меня сидеть за столом и есть ложкой, никогда не смогла бы прижиться здесь.

Отойдя подальше от таверны, я развернула фазана, отделила ножки - Джерминаль и Забаве, - а остальное отдала Баранессе, когда та откликнулась на мой мысленный зов. Ела она не слишком охотно, к тому же была жирной, причесанной и без хвоста, значит, у нее есть хозяин.

***

Дверь в нашу комнату открыть удалось не сразу - Джерминаль наложила запирающее заклинание, и мне пришлось вспоминать ключ, представлять его. После того что я пережила, сделать это было трудно, но я справилась.

Единственное окно было зашторено, и в комнате царил полумрак, Джерминаль лежала на кровати, запрокинув голову, а над ней парил лиловый шар... Не шар даже, а будто яблоко, надкушенное с двух сторон.

- Джеми, - позвала я, но она не шелохнулась. - Джеми, что с тобой?

Жива или... Да ведь она не дышит! Что с ней? Забыв об осторожности, я метнулась к ней, принялась хлопать ее по щекам, от растерянности выветрилось из головы все, чему нас учили.

- Я не знаю, что будет, когда они предстанут перед Безымянным Спящим, - развел руками Йергос, сощурился на бьющий в глаза солнечный свет.

Дарий потянул на себя бархатную коричневую занавеску, зашторил окно, стирая тень Йергоса на стене; снова прислонился бедром к столу, скрестил руки на груди.

- Спасибо, - Йергос поднял бокал так, чтобы тонкая полоска света легла на вино цвета крови, и оно вспыхнуло изнутри. - Ты ж понимаешь, что случай с девочками уникальный и непредсказуемый. Никто не знает, чем закончится их встреча с Безымянным Спящим. Он может принять их, может отвергнуть, может... и убить, - он сделал глоток из бокала, поставил его на стол. - Не берусь предсказывать. Слишком смелая задумка, и если что-то пойдет не так, как планировал магистр Раян, провал будет на его совести, - он смерил Дария взглядом. - Как и тебе, мне будет очень жаль девочек, но без этой встречи им нельзя.

Конечно же Дарий понимал, что посвящение никак не обойти. Йергос наполнил второй бокал из темно-зеленого стеклянного графина, подвинул к Дарию:

- Испей. Не удовольствия ради, а здоровья для, - он подождал, когда Дарий пригубит вино, и продолжил: - Если она умрет, тебе будет очень больно, гораздо больнее, чем кому-то из нас.

- Я не жалею, что помог ей, - Дарий допил вино, поставил бокал.

- Не сомневаюсь, - лицо Йергоса сделалось хитрым, нос вытянулся, он покачал бокалом, будто раздумывая, говорить или нет, и не удержался: - С твоей воспитанницей вообще отдельная история, она здесь чужая, и неизвестно, применимы ли к ней законы нашего мира. Догадываешься, о чем я, да?.. Неужели ни разу не задумывался?