Я не колеблюсь с решением. Сидеть здесь и тупо ждать, как они там к чертям задыхаются в дыму и сгорают, я не собираюсь. Я не позволю им так умереть. По пути, чуть прихрамывая из-за болящей ноги, я вытираю копоть со лба, покрытого испариной. Вика на пару секунд хватает меня за руку, сжимая влажной ладонью мои пальцы. Быстрее, быстрее пробраться в дом и найти их, блять. Господи, как же горячо. Дым, едкий, острый, горячий, ударяет в нос, глаза слезятся, и я не могу нормально видеть. Дышать невозможно, наш кашель через две секунды. И кажется, что сейчас я потеряю сознание. Внезапно сзади кто-то наваливается и сдавливает шею. Я вырываюсь и кричу что-то параллельно с вопящей Викой, которая пару раз цепляется за мою одежду, а потом – ничего. Я не слышу её криков. Только давящее ощущение на шее и вонючее дыхание того, кто за моей спиной.
- Вы убили меня, сейчас моя очередь, – шипит мне на ухо знакомый голос.
====== Жаропонижающее. Ворон. ======
POV Артема
У меня было одно воспоминание. О почти забытом и таком далеком, но в какой-то степени милом... Я не знаю. Этот месяц изменил меня. Я не думал, что когда-нибудь ещё буду способен плакать. И это воспоминание заставило меня не просто прослезиться.
Было ужасно жарко. Да, синоптики говорили, что наблюдается потепление. Ледяная вода казалась кипятком. До седьмого пота. Черт, а ещё и пробежка намечается. Почему бы мне просто не успокоиться и не развалиться, как тюлень, вместе с отчимом на полу и не посмотреть телевизор? На ковре раскиданы вещи, а сам я роюсь в шкафу, пытаясь добраться через весь этот ворох одежды к заначке. В уголке, под кучей трусов, раньше лежали те деньги, которые я получал от Кирилла.
Руки в крови, если выражаться фигурально. Убить кого-то, побить, заставить выплатить нужную сумму – я выполнял всё. Мне это нравилось. Я получал так нужную мне власть над никчемными жизнями. И деньги, много денег. Я не хотел зависеть от Аркаши и матери, мне их деньги не были нужны никогда. Меня лишили права голоса в детстве, когда изнасиловала какая-то шайка педофилов, и теперь моя очередь решать за других.
- Артемочка! – позвал меня с первого этажа отчим.
Я никак не отреагировал. Меня раздражало до дрожи, когда он меня так называл. Когда он вообще что-либо говорил. С первого дня, как Аркаша появился в моей жизни… Я и так не мог нормально пообщаться с мамой, я практически был лишен матери. И всё из-за её чертовой работы. А когда появился Стальцев… Он отнял у меня право быть с ней, властвовать над ней, он отобрал у меня единственного человека, которого я мог сломать. И я безумно мечтал отомстить за это.
- Артемочка! – настойчиво повторил писклявый голосок.
Прорычав под нос от негодования, я запихнул ногой выпадающие из середины общей кучи шмотки, захлопнул дверцы шкафа и спустился вниз. Отчим стоял у подножия лестницы, облокотившись о перила. Абсолютно мокрая рубашка и шорты, ещё больше подчеркивающие массивность и общую неуклюжесть фигуры. На ногах – омайгад – носки и обычные пробковые шлепанцы, все тоже мокрое. С ресниц, носа и подбородка все время скатываются новые капли воды. Я фыркнул, удивленно приподняв бровь, и спустился к нему.
- У нас был потоп, и ты поэтому меня звал? – ухмыльнулся я.
- Артем, – наконец-то не «Артемочка» – я хотел поговорить с тобой.
- Мм, а я уж надеялся на что-то более интересное, – хмыкнул я и развернулся, шагая по ступенькам обратно вверх.
- Я все знаю! – внезапно крикнул он.
Я остановился на полпути, на секунду позволив себе замереть на месте. Сделать вид, что я не понимаю, о чем он? Могу, умею, практикую.
- Эм, ты про что, батенька? – невинно улыбнулся я, развернувшись к отчиму.
- Про… про наркотики… О, Господи.
Он опустошенно вздохнул, закрыл лицо руками и сел на нижние ступеньки. По мокрой спине под местами прилипшей к телу рубашкой стекает вода. Тонкие редкие русые волосы зализаны назад и кажутся каштановыми от воды.
- Чего?! Какие ещё наркотики? – вполне правдоподобно изобразил непонимание я.
- Артем, мне все рассказали. И наши камеры… Это все так сложно…
- Сложно что? Ты следил за мной, что ли?
- Артем, я хочу для тебя только лучшего…
- Да, и поэтому даже не удосужился сказать мне, что ты отправил мать на прошлой неделе из нашей больницы в чертову Францию! – закипел я.
- Артем, послушай, я не хотел вовсе, чтобы все так случилось…
- Ты даже не знаешь, что там случилось!
- Знаю. Твоя мама мне рассказала правду.
- И что ж ты не удавил меня, если знаешь правду?
- Артем, я не хочу, чтобы ты и дальше занимался тем, что поручает тебе этот Догирев.
- Ты наводил справки про Кирилла? – возмутился я.
- Артем, я…
- Сколько можно повторять мое имя, на фиг?!
- Потому что это поможет! – он подскочил и повернулся ко мне. – Потому что сейчас передо мной стоит мой пасынок, тот, кого я знаю уже давным давно. Но то существо… Это нечто, которое мучает людей и продает наркотики… Это же не ты, пойми! Я… Я всегда, всё это время старался заменить тебе отца…
- Ты мне никогда им не станешь! – закричал я. – Никогда не мог и теперь ни хрена не выйдет! Ты думал, что сможешь купить меня всем этим дерьмом? Мне от тебя ни гроша не надо, чтоб ты знал! Так что у тебя нет шансов! Ты отнял у меня всё… Всё было так хорошо – были только я и мама, а потом появился ты, нахер! И теперь я один! И мне ничего от тебя не надо!
- Артем, я прошу тебя…
- Нет, я не дам тебе шанса! Ты больше не будешь вмешиваться в мою жизнь, понял? Это моя жизнь, и я буду решать, что мне делать, а что – нет. А если ты так боишься, что о тебе напишут, то катись на все четыре стороны!
Я отпихнул его и пошел к двери. Ужасная жара. Пот дорожками катится по лицу. И что-то ещё. Соленые капли жгут кожу. Глаза щипает, и я часто-часто моргаю. Я никогда прежде не позволял себе…
- Прости меня, – на удивление громко и спокойно говорит Аркаша, и его слова заставляют меня остановиться на пороге. – Просто я хотел защитить тебя. Я не вдавался в подробности сам, хотя знаю, что ты мне не расскажешь правды. Но моя… моя сестра погибла во время перестрелки. Она занималась поставкой наркотиков в России. Их перехватила милиция или кто-то в этом роде, и её застрелили при попытке сбежать. Я не хочу, чтобы ты погиб из-за всего этого. Может, я не твой отец, но ты мой сын…
Я дернул ручку на себя и вышел во двор. За калиткой, на подъездной дорожке стоит новенькая машина цвета слоновой кости, тонированные стекла, откидной верх. Владелец авто облокотился задом на капот и, скрестив руки на груди, смотрит на меня, лениво постукивая пальцами по локтю. Белые летние брюки, расстегнутая рубашка, на лоб насунуты солнцезащитные очки.
- Я тебе уже десять минут звоню, ты чего не поднимаешь? – ворчливым тоном, но с улыбкой на лице, начал загорелый парень, когда я подошел к нему.
- Ой, Фейт, не зуди, – отмахнулся я, оглядывая машину. – Я трубу оставил в комнате.
- Ясно, – кивнул он, отлепляясь от капота. – Ну, нравится?
- У кого спер-то? – с ухмылкой спросил я.
- Да без понятия. Возле гипермаркета стояла. Ну, я применил ту уловку, которая помогла нам на «взятии Бастилии»…
- Ахахаха, ты всё ещё пользуешься ей? Это уже ретро, чувак.
- Старая школа всегда самая лучшая, – с видом ботаника ответил Андрей, подняв вверх палец.
- Ага, так и скажи это новичкам, которым только травки и секса.
- А то ты не такой.
- Не такой, конечно. Мне травки не надо.
- Значит, клуб не отменяется? – покачал головой парень.
- А не рано? Ещё только восемь.
- Солнце клонится к закату.
- Мда, как и жизнь.
- У нас опять вечер философии, что ли?
- Без водки не получится, – я театрально вздохнул, пожимая плечами. – А ты звонил Роме?
- Да он сам мне звонил. Просил перезвонить, кстати. Держи, – он протянул мне свой мобильный.
Гудки, гудки. Засранец, ну, поднимай уже.
- И где-с этот самовлюбленный козел? – сразу ехидно начинает голос в трубке. – Скоро вы там?
