- Артем, это ты? – хриплый бас из душевой.

- Рома… – одними губами прошептала я.

Краны закрутили, и из кабинки ко мне вышел Иванцов. Радостно выдохнув, переполненная счастьем, я бросилась к нему на шею с объятиями. Сдавила, наверное, очень сильно, потому что мне показалось, что у него хрустнуло что-то.

- Вика, эм…ты меня обнимаешь…

- И что? – я оторвала голову от его груди и посмотрела в глаза.

- А я голый.

- Оу.

Я быстро расцепила хватку и отвернулась, заливаясь краской. И все же украдкой посмотрела в зеркало, наполовину запотевшее от жара. Все плечи, грудь, торс были в отметинах, шрамах. Он говорил, что Кирилл – маньяк и извращенец, но не до такой же степени. Шрамы были такие, словно кожу хлыстом рассекали. А может, так оно и было. Не обязательно быть геем, чтобы быть извращенцем.

- Есть новости? – переведя взгляд на полку, чтобы не смотреть ниже пояса, спросила я.

Рома посмотрел на меня в отражении, и взгляд был такой печальный, такой сожалеющий, как будто он знал все наперед, знал и ничего не мог сделать. Сколько можно притворятся, что у него связаны руки? В эту минуту мне показалось, что Рома сожалеет не об Андрее, а о себе. Вся эта физическая боль… Я понимаю, что это ужасно, что это аморально. Но Рома переживал не по этому поводу, как заметила я. Взгляд был такой…словно он может для меня что-то сделать, но при этом сам лишится чего-то, при чем чего-то менее важного, чем могу потерять я. Вот такие непростые выводы за три секунды.

- Я не могу помочь, – с горечью произнес Иванцов. – Я не думал, что это случится. Надеялся на другой исход, не знал. Каждый вдруг стал сам по себе. Артем – со своими левыми мотивами, о которых никто не знает, Кирилл – которому непонятно зачем нужен твой благоверный. Ты – не знаешь, чего от тебя ждать. Да, блять, даже Вика, которую я толком не знаю…

- Могу познакомить, – приглаживая мокрые от воды пряди, ехидно ухмыльнулась я.

- Я лишь посредник, я ничего не решаю, понимаешь?

- Нет, я этого определенно не понимаю! Рома, почему, ну, почему? Ты ведь помог мне один раз!

- Это было один раз, и я за это поплатился, – застегивая штаны, вздохнул он.

- Его никак не вытащить оттуда? – повернувшись к Иванцову, безнадежно вымолвила я.

- Есть один вариант… Если на это согласится Артем…

- А он-то тут при чем? Он свое задание уже выполнил, – сжав кулаки, прошипела я.

- Я ничего не могу сказать. Если скажу, испорчу план Артема…черт… Ну вот, я опять сказал тебе лишнего!

- Это неважно, потому что я ни хрена не поняла! И что, ты сейчас уедешь к нему? – с надеждой спросила я.

- Да. Но тебя с собой я не возьму, – сразу пресек меня Рома.

- Когда увидишь его, скажи, что… А нет, ничего не говори, – я отвернулась к стене, чтобы он не дай Бог не увидел, как слезинка скатилась по моей щеке.

- На кону моя и его жизни. И я не стану этим рисковать ради твоего спокойствия. Прости меня.

Он приобнял меня за плечи, подхватил с корзины футболку и ушел, оставив меня одну. Одна слеза, вторая. Я разделась и зашла в кабинку. Стенки душевой были в каплях пара и мыльной пене. Я провела заледеневшими пальцами по плитке, вырисовывая какие-то по-детски милые цветочки, включила воду и просто постаралась забыться.

Вечер наступил как-то слишком быстро. Спустившись вниз за две минуты до положенного возвращения Аркаши, я только в тот момент заметила на щеке Волди уже почти зажившую не очень глубокую царапину.

- Ты где так умудрилась? – присев на ступеньки лестницы, я махнула на шрам.

- Ой, да я даже и не помню.

- Левчук, ты можешь не помнить, откуда у тебя синяк на ноге, к примеру. Но остальную ненужную дребедень ты всегда запоминаешь. Так что…

Мимо нас с невозмутимым видом прошел Артем. С гордо поднятой головой так, что мне жутко захотелось, чтобы он споткнулся и расквасил себе нос, от того, что не видит ничего дальше этого самого носа. Он увидел нас, я знала, но сделал вид, что нас не существует.

- Ты говорила с ним? – про себя отметив, насколько сильно Вика покраснела, сказала я.

- Нет ещё. Поговорить сейчас?

- Ну, пока он не ушел к себе и не закрылся там навсегда, чему я, конечно, была бы рада, – откомментировала я.

- Ты будешь держать меня за мысленную руку? А может, пойдешь со мной?

- Только если буду подслушивать под дверью.

- Тогда я не смогу с ним нормально поговорить.

- А то до этого могла.

- Не цепляйся к деталям.

- Тогда просто иди уже, – усмехнулась я.

- Иду я, иду, – процедила Вика, поправляя длинный безразмерный мужского вида пуловер. – Просто… Он ненормальный.

- Ты прям глаза мне открыла.

- Да нет. Этот шрам от него.

- Что?!

Об этой детали той вечеринки я даже спросить забыла. Услышав краткий пересказ того, что произошло после того, как я отрубилась в коридоре, мое желание открутить Стальцеву голову феноменально возросло. А Вика, меж тем, взглянув на часы и на двери, за которыми скрылся Артем, снова поправила свитер и направилась в его сторону, уже заметно прибавляя в шаге. Не подслушать этот разговор я просто не могла. Но, видимо, у них все так быстро, что я услышала только окончание этого «разговора».

-… А тебе не приходило в голову, что мне самому это не нужно?! Я бы сжег весь тираж к чертям!

- Так чего не сжег? Спичек нет?

- Да, конечно, все дело в этом, – фыркнул Артем, ударяя по поверхности, скорее всего, столу, чем-то тяжелым.

- И зачем ты показал всем, что мы с тобой вместе? Я никак не могу этого понять!

- Да потому что мой ебанутый отчим…

- Не говори так про Аркашу!

- Мой ебанутый отчим, – продолжал он, – сказал, что отстанет от меня, как только я обзаведусь девушкой.

- И что? Снял бы шлюху, для тебя это, видимо, не проблема.

- Я так и сделал.

- Но ты же…

- Я снял тебя.

- Подонок, – за дверьми слышится звук пощечины.

- Я уже говорил, сука, не трогай меня! Не приближайся, блять! Меня тошнит от мысли о том, что мне придется с тобой общаться, чтобы отчим отвалил.

- Общаться? Я бы предпочла ободрать с себя кожу и искупаться в уксусе, чем общаться с тобой. Но это просто мое мнение. Не принимай близко к сердцу.

- Уже принял. Валокордину мне, валокордину!!!

- Ты козел, и я не хочу иметь с тобой ничего общего.

- Аналогично.

- Ну так сделай так, чтобы этого фото здесь не было! Если моя мама узнает…

- Твой друг умирает за городом, а тебя волнует, что скажет твоя мама? – расхохотался Стальцев.

- Что ты делаешь, когда тот, кто тебя бесит, доводит тебя? Водит тебя вокруг пальца.

- Нужно попытаться его разлюбить.

- Разлюбить?!

- Ты уже признала, что ты ко мне чувствуешь.

- Ненависть и отвращение, если ты об этом.

- Неправильный ответ.

- Другого ответа нет.

- Я же знаю, что ты чуть ли не обкончалась, когда увидела разворот, верно?

- Как можно быть таким похотливым ублюдком?!

- Но тебе же это нравится.

- Нет, не думаю.

Послышался шум. Я хотела уже войти и помочь Вике надавать ему по роже, потому что понятно было, что как раз это она и пыталась сделать. Но услышала скрип входной двери, и пришлось спасать всю ситуацию, а не только Волди. Я знала, что она всегда – всегда! – встречает Аркашу, и, чтобы он не заподозрил ничего, я вошла в комнату, которая как раз и оказалась библиотекой.

- Аркадий Владимирович здесь, – выдохнула я, переводя взгляды с одного на другого.

- Ублюдок, – прошипела Вика и выскочила наружу, где я уже услышала радостный смех и звонкий голос. Совершенно другой человек.

- Ну, сказала новость и выметайся, – махнул на меня Стальцев, облокотившись на стол.

- Я хотела поговорить.

- Одна уже поговорила. Двух долбоебин за сегодня я не вынесу.

- Нас и не надо никуда выносить.

- Смешно. Очень забавно.

- Что с Андреем? Я знаю, что тебе все известно.

- Я хотел подождать до завтра.