- Забини привел тебя, чтобы ты сказала мне об этом? Я и так это знаю, - спокойно заявил он. Его самоирония смутила меня еще больше.

- Нет. Он привел меня, чтобы я перестала бежать от себя. И от тебя.

Он приподнял брови.

- И что ты думаешь по этому поводу?

- Ничего. Я боюсь даже думать об этом.

Он долго разглядывал мое лицо, затем медленно произнес:

- Я понимаю. Ты… совершенно права. Вряд ли тебя ждет что-то хорошее рядом со мной, - я видела, как он вновь укутался в свою мнимую бесстрастность, и удивленно глядела на него.

- Ты ничего не понимаешь, - произнесла я на одном выдохе. - Я никогда не доверяла людям. Я никогда не испытывала ничего глубже симпатии и привязанности, - я говорила быстро, как он вчерашним вечером, и едва успевала вдыхать воздух. Я принялась ходить по комнате, главным образом, чтобы не смотреть на него, когда он все это услышит. - Но я совершенно теряюсь, когда просто думаю о тебе. Меня дико страшат те эмоции, которые ты заставляешь меня испытывать. Ты не знаешь, но я поклялась себе навсегда о тебе забыть, когда была в плену у Морганы. Мне еще никто не делал так больно, как ты. Даже Моргана. И я не уверена, что мое желание быть с тобой сильнее моего страха, что ты снова причинишь мне эту боль.

Я не знаю, как, но в результате своих метаний по комнате я внезапно оказалась лицом к лицу с ним.

- Твои страдания – последнее, чего я хотел, - тихо сказал он. Я осмелилась заглянуть ему в глаза. Сейчас, когда я признала перед собой все свои чувства и страхи, я вдруг остро осознала весь ужас ситуации. У меня была возможность уйти, сбежать, как много раз до этого. Но я просто не могла этого сделать. Потребность находиться рядом с ним была почти физической. Как мне раньше хватало воли отрицать все перед самой собой?

- Я ведь тоже вела себя, как идиотка, - пробормотала я почти беспомощно и как-то обреченно.

Снейп почему-то улыбнулся. Я так редко видела его улыбающимся, что сперва не поверила своим глазам. Я думала, мышцы, отвечающие за улыбку, давно атрофированы на этом лице.

- Не могу не согласиться.

Я смотрела на него в изумлении, а потом искренне возмутилась:

- Может, хватит меня оскорблять?!

- Хватит, - согласился он и навис надо мной. Его черные глаза были полны тьмы. Такой же тьмы, что была и у меня в душе. Я вся сжалась. Сердце улетело до луны. А потом он… поцеловал меня.

Я стояла, несмело положив руки ему на грудь, и думала, что теперь, кажется, я разобралась со своей жизнью. Теперь в ней все было, как надо.

Конец :)