Чего она НЕ могла, так это помыть посуду, почистить картошку, сварить обед к заданному времени, или, упаси Бог, сменить памперс. “Тёёёётя Пеееетти! Это же кошмаааар!”
Я относилась к ее причудам довольно флегматично. В целом, Лили умеет слушать и разделяет мои книжные вкусы. Чего еще хотеть от человека?
Выгуливать бульдожика я поручила кошке. Раз уж приблудилась, пусть пользу приносит!
Нет, я не рехнулась. Розкин “малыш”, как оказалось, боялся серо-полосатую до луж на полу. При этом никаких физических мер воздействия кошка не применяла. Ей достаточно было строго посмотреть.
Кошка вообще вела себя так, словно была самой важной персоной в моем доме. Но это, как я слышала, нормально для кошек.
Сложности начались, когда с дрессировки щенков и ползунков серая блохастая тварь переключилась на меня и Лили.
Однажды утром я с все возрастающим охренением увидела бумажные клочья по всей гостиной. Это оказалась последняя купленная до голодных времен книга – “101 способ использования дохлого кота”. Точнее, не книга, а сборник карикатур, в которых трупики кошек используются для странных целей. Черноватый юмор, но рвать-то зачем?!
В сердцах нашлепала кошку газетой. Но после третьего взмаха почувствовала себя как-то нехорошо. У моей спальни обнаружился так же погрызенный, исцарапанный томик Голдинга. От лежки племяшки послышался дикий вой. Она выскочила к нам с полу-смытым с вечера макияжем, в растянутой майке и взъерошенными волосами. В руках Лили держала “Тропик рака” – надежно спрятанную по ее приезду книгу Генри Миллера. Книгу залитую кофе и так же исполосованную когтями. Рука машинально потянулась к газете.
- Тетушка Петт! Я же не виновата!!! – проскулила Лили.
- Где эта чертова кошка? Я немедленно выброшу на помойку эту серую дрррянь!
Разумеется, я не выполнила это обещание. Собираю всех приблудных!
Кошке прилетело, когда она решила оспорить музыкальные вкусы племяшки. На взгляд Лили – замахнулась на святое.
Сперва кошка просто гнусно орала, шипела и не позволяла нажимать на кнопку “плей”. Но только получала пинка под задранный хвост или свернутой газетой по ушам, что всегда приводило ее в крайнее возмущение, едва не переходящее в глубокий обморок благородной дамы. Я хохотала от одного взгляда на эту картину.
Кошка вела себя, как достопочтенная матрона в битве поколений. Даже скорее, как старая дева, своих детей не нюхавшая.
Я напомнила ей про март месяц и ее собственных котят, не воспитав которых ни одна кошка не имеет права лезть воспитывать чужих. Какое у нее было выражение морды! Это что-то! Я смеялась до икоты! А Лилс умоляла больше не разговаривать с миссис Грей (так она окрестила приблуду) без взятого на изготовку фотоаппарата. В самом деле, такой кадр упустили!
Несколько дней киса ходила какая-то даже задумчивая. А потом вытянула ленту из племяшкиных кассет, а самые на ее вкус отвратительные (только появившиеся Depeche Mode и Metallica, скандально известные Motörheadа, а за компанию и мою коллекцию Pink Floyd) даже изжевала. Шокированная Лили переключила вокмен на динамики и врубила “Hit The Lights”. Не успел доиграть длинный проигрыш Металики, как плеер пискнул, зашипел на одной волне с кошкой и спекся в уродливую массу.
*******!!! Ну одни убытки кругом!
Племянница сделала круглые глаза и пулей выметнулась из дома. Вернулась с патлатым приятелем и канистрой святой воды.
Заперлись в ванной. Племянница щедро мочила потустороннюю тварь, явно испытывающую дискомфорт, как все кошачьи, притапливаемые в Аш два О. Патлатый зачитывал из толстой книжки какие-то экзорцизмы на латыни, а я лезла им под руки и активно щелкала затвором фотоаппарата.
Думала, кошка сбежит от нашей семейки после такого непотребства. Но она прожила с нами до конца августа. Даже затосковала после отъезда племяшки домой. А через пару дней, как раз перед началом учебного года, исчезла и больше не вернулась.
А там и мы переехали, наконец, в Коукворд.
По счастью, на противоположный от родителей конец города.
Комментарий к До переезда Дейзи (Маргаритка), Вайолет (Фиалка), Хезер (Вереск), Хайасинт (Гиацинт) – реально существующие, даже популярные женские имена.
====== Этот новы... гм... новый дом ======
В Коукворде мы не задержались. В очередной раз убеждаюсь, что близкие родственники хороши только на очень... очень-очень большом расстоянии.
Я вообще-то настойчиво направляла риелтора в вычисленный мной при помощи линейки район города. Не самый лучший, зато максимально удаленный и от дома сестры, и от родительского дома. Истолковавший мои устремления как жесткую экономию агент нужное жилище нашел. И все равно, каждое утро раздавался звонок в дверь:
- А я вам пирог с почками принесла! У тебя же, дочь, руки не оттуда растут.
- Петти! Ну что ты за хозяйка?! У тебя за холодильником пол не очень чистый! Дай сюда швабру немедленно!!!
- Почему твой Вернон не моет за собой посуду?! Ну и что, что недавно швы сняли. Это тут при чем?!
- Почему ты не хочешь взять щенка бульдога??? Как ты не понимаешь важность этого момента в воспитании Дадлички???
Р-р-р-р-р-р-р!
Определенно, родственники в слишком большом количестве неизменно вредны для нервной системы.
Но съехать пришлось не из-за моего чокнутого семейства, а из-за выкрутасов подкидыша. Вернее, после того, как три городские сплетницы переехали в дурку.
Как-то их смутили две спальни для одного мальчика. И две детские кроватки. И два манежика...
А видят они только одного мальчика и что-то, кажется, еще. Такое... странное.
А потом странная вещь случается с ними. И бестолковки, к примеру, забывают последние десять дней.
Или вот заглядывают они через забор и видят исчезающее в воздухе яблоко. Которое словно сгрызает кто-то невидимый...
Ну и молчали бы в тряпочку, кошелки старые!
Хотели об этом поговорить? Говорите теперь с вашим лечащим врачом!
Вот только от нас стали как-то... шарахаться.
А из-под окон и от забора приходилось периодически гонять странных типов со странными приборами. Всяких охотников за привидениями и уфологов.
Обиднее всего была абсолютная бесполезность этих... как бы их цензурно... ненормальных. Невидимый мальчик продолжал оставаться невидимым. И никакой аппаратурой не регистрировался.
Сплетники шуршали за спиной. Психи все неохотнее убирались от окон, обсиживая их, словно августовские жирные мухи... И все равно, уезжать не хотелось. Только-только разведали парки и выгодные вкусные магазинчики, только-только распаковали вещи...
Я лениво обзванивала риелторские агентства, когда у Роуз лопнуло терпение и она решительно нашла уютный домик в тихом Литтл Уингинге. Сестрицу ужасно бесили всякие слухи про мой дом и мою семью.
Еще бы! Какова одна сестра, в точности такая и другая окажется. Народная мудрость.
И хоть наизнанку вывернись – никого не переубедишь.
Так что Роззи не чаяла времени, когда я прекращу портить ей репутацию.
Дом номер четыре оказался весьма хорош.
Не было в округе и следа заводов, трущоб, речек-вонючек. Тишь да гладь, Божья благодать.
А пацану Вернон обустроил спаленку в комнатке под лестницей. Надежно укрытой от наглых любопытных глаз.
Теперь любой беспардонный хам, любящий совать длинный нос в чужие дела, заглянув к нам не смог бы сказать, что в этом доме живут два мальчика.
Так началась новая глава в моей исторически-важной жизни.
В городке обжились быстро.
Приятно вспомнить те деньки.
Да еще, к своему счастью, я познакомилась с дивной старушкой, живущей за два квартала от нас.
Ну, как – дивной? Убожище то еще. Маразм и прочие старческие заболевания цвели и пахли.
И даже, наверное, не стоит про запах в одной строке с миссис Фигг. Потому что воняло в ее доме знатно.
Особо выделялся запах капусты и запах кошатины. Отвратительный, въедливый запах кошек. Не таких кошек, понимаете, которые чистенькие-пушистинькие бегают по квартире. А гулящих тварей. Приссали весь дом. Пометили его – до слезящихся глаз. Да на все это наложился запах старого человека. Это ужас какой-то!
