В сущности, они решили, что чужаки на Кореллии лишние. Администрация сектора все больше и больше замыкалась на себя. Она перестала доверять всем вокруг. Правительство издавало все новые и новые правила, чтобы запрятать под замок как можно больше информации. Становилось все труднее раздобыть даже самые обычные сведения, выходцам из других районов Галактики было все труднее прислать сообщение или прилететь на какую-нибудь из планет сектора. Правители перестали доверять собственному народу, вводили все больше и больше ограничений. Но поскольку Диктат — так назывался кореллианский начальник, — так вот, поскольку этот Диктат держался на имперских штыках, он мог делать, что хотел, не боясь, что народ будет протестовать.
— Но вы же давным-давно выиграли войну, — возразил Джейсен, — Разве этот самый Диктат не сбежал, когда имперцы ушли?
Лейя слабо улыбнулась. Если бы только Вселенная была настолько просто и понятно устроена, если бы проигравшие сразу уходили или сдались, осознав, что все кончено, — Диктат никуда не сбежал, — сказала она. — В смысле, он не улетел из системы. Если ты подумал, что в один прекрасный день он появился перед камерами и объявил о своей отставке, то такого не было. Но поскольку Империя уже не обеспечивала ему поддержку, жители боялись его все меньше и меньше. Они начали делать то, чего им хотелось, а не что было предписано правилами. Чем больше жители нарушали правила, тем больше они набирались храбрости, а осмелев, нарушали новые правила и т. д. Силы безопасности были не в состоянии это прекратить. Кроме того, им не хотелось стрелять в собственный народ. Вся система рухнула. Диктат по-прежнему сидел в своем дворце, издавал приказы и велел казнить то одного, то другого, но его больше никто не слушал, и никто его приказы не выполнял.
— И что с ним случилось? — спросил Джейсен.
— Да ничего особо не случилось. Новая Республика не стремилась его арестовать. В конце концов, Диктат являлся законным главой правительства. Если бы мы посадили его в тюрьму, то этим бы только разозлили старых приверженцев Империи, которых мы упорно старались одолеть. Мы все еще ломали над этим голову, когда он вдруг исчез. Мы полагаем, что его увезли в одну из Окраинных систем.
— А что это за Окраинные системы? — поинтересовался Анакин.
— Так называются звездные системы Кореллианского сектора, которые либо очень маленькие, либо лежат слишком далеко от Корелла, — пояснила Лейя. — Окраинные системы такие замкнутые, что по сравнению с ними у Кореллии душа нараспашку. Туда сбежало множество членов имперского секторального правительства, и все эти люди словно испарились. Республика учредила свое правительство во главе с генерал-губернатором — фрозианцем по имени Микамберлекто. Но, когда в секторе пройдут выборы, скорее всего, множество убежденных имперцев вернется на службу.
— А вы не можете просто вышвырнуть вон всех плохих парней? — спросил Джейсен.
— Нет, — сказала Лейя, — не можем. Даже если они нам не нравятся, они под охраной закона. Их избрал народ.
— Значит, этот генерал-губернатор Микамберлекто — хороший парень, на которого работают плохие парни, и он ничего не может с этим поделать? — заключил Джейсен.
Лейя улыбнулась.
— Что-то в этом роде, — сказала она.
— И как же вы с папой собираетесь это исправить? — спросила Джейна.
Этот вопрос заставил Лейю глубоко задуматься. Похоже, дочь решила, будто она, Лейя, обязана заниматься исправлением всех несправедливостей в Галактике.
— Напрямую — никак, — ответила она. — Если мы просто возьмем и свергнем законно избранных официальных лиц, которые нам не нравятся, чем мы тогда будем лучше Империи? Иногда нужно стиснуть зубы и принимать ситуацию такой, какая она есть. Но одна из целей нашего саммита по торговле — сделать так, чтобы в будущем плохие парни чувствовали себя неуютно. Понимаешь, они живут по принципу <чем хуже, тем лучше>. Они наживаются на бедах народа, раздувают в нем недовольство. Когда дела идут хорошо, никто не станет избирать в правительство демагогов. Мы надеемся, что если торговлю удастся возродить, бед станет меньше и нечистые на руку кандидаты не смогут этим воспользоваться.
Джейсен скривился и передернул плечами.
— Кажется, я понял, — сказал он. — Но что, если они догадаются, что вы хотите сделать, и попытаются вам помешать?
— Конечно, они догадаются, — ответила Лейя. — Поэтому нам нужно будет знать больше, чем они, и думать быстрее.
— Так, давайте вернемся к Кореллианской системе, — громко проговорил Хэн, чтобы прервать неловкую паузу в разговоре. — Это странное и удивительное место. Ничего подобного вы в жизни не видели. Здесь нет ничего общего с Корускантом.
И он принялся рассказывать детям о мирах Кореллианской системы. Он поведал им о роскошном, светлом и просторном городе Коронете, таком непохожем на чудовищно огромную, перенаселенную, полностью застроенную планету-город Корускант.
— На Корусканте мы практически все время проводим в помещении, — сказал Хэн. — Это столица нашей Галактики, но можно прожить там всю жизнь и ни разу не увидеть неба! Коронет совсем другой. Там кругом маленькие домики, между которыми много открытого пространства. Можно почти все время проводить на улице. Город состоит из парков, площадей и дворцов. А еще есть Ряд кораблей сокровищ, где торговцы продают всякую вкуснятину, а в магазинчиках можно купить товар из любого конца Галактики… по крайней мере раньше можно было. Кто знает, может, все осталось, как и было…
Лейя слушала Хэна, раскрыв рот. Как и дети, она была зачарована его рассказом. Город, в котором полно парков и открытого пространства, — это казалось восхитительным. Неизвестно, что думали дети, но с нее было достаточно пещерной жизни на Корусканте. При этом, хотя Хэн и не распространялся о казино, салунах, ночных клубах и прочих сомнительных заведениях, которых было полным-полно вокруг коронетского космопорта, она знала, что они есть. Хотя она не собиралась там появляться, все равно эти заведения были местной легендой, частью лихого наследия кореллианских контрабандистов и пиратов.
Такие места окружал ореол своеобразной романтики. Может, даже как-то вечерком стоило бы сходить в одно или два из них. Уложить детей спать, оставить на вечер Чуй присматривать за ними, нарядиться в какое-нибудь платье, которое никогда не стала бы надевать глава государства, да и рвануть куда-нибудь вместе с мужем. Пускай покажет ей некоторые из коронетских площадок, где играют взрослые. Ничего не случится, если она поглядит на одно-два заведения или даже сама попробует свои силы в сабакке…
Пока она предавалась мечтаниям, Хэн закончил с Коронетом и сейчас рассказывал о других мирах.
— А мы побываем на Селении и на Дралле? — спросил Джейсен.
— Конечно, побываем, — пообещал Хэн. — И на Селении, и на Дралле, и на Мирах-Близнецах, Талусе и Тралусе. Может быть, мы даже взглянем на Балансирную станцию.
— А что такое Балансирная станция? — тут же спросила Джейна.
— Ну, в общем, Талус и Тралус называют Мирами-Близнецами потому, что они имеют совершенно одинаковый размер. Они вращаются один вокруг другого. Балансирная станция — это точка равновесия, центр масс между Талусом и Тралусом. Оттуда такой вид открывается — словами не передать.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Джейсен.
— А еще будет Кипящее море на Дралле, Заоблачные пики на Селонии и Золотые пляжи на Кореллии. Вы же никогда не плавали в настоящем, реальном океане? Не плавали. Мы все вместе отправимся на пляж, будем строить замки из песка и плавать в огромном-преогромном море!
— А как быть с морскими чудовищами? — спросил Анакин, который с подозрением отнесся к океанским забавам.
— Так потому мы и будем плавать на Кореллии, — сказал Хэн. Он легонько подтолкнул Джей-ну, и та спрыгнула с его колен. Хэн поднялся, подошел к Анакину и подхватил его на руки.
— Там нет никаких морских чудовищ. Их всех держат на Селении, потому что на ней океаны намного больше.
