Глава 16. Большая стройка
Высокая точность стрельбы американских ракет «Минитмен» представляла серьезную угрозу для шахтных пусковых установок советских МБР. Это заставило военных задуматься над проблемой выживания ракетной группировки в случае удара противника.
В феврале 1963 года было принято решение, на многие годы вперед определившее развитие советских ракетных войск: перейти к строительству шахтных пусковых установок одиночного старта, использование которых значительно повышало неуязвимость ракетных комплексов, но требовало значительных затрат материальных и людских ресурсов.
Заправка МБР в ШПУ.
ШПУ «Чусовая».
На страницах «Военно-исторического журнала» генерал-лейтенант А.С. Калашников вспоминал:
«1969–1971 годы запомнились острыми обсуждениями возможных направлений развития ракетных комплексов. Причем именно в тот период резко обозначилась полярность взглядов среди не только главных конструкторов, но и военного руководства страны, военных специалистов разного ранга.
Мы настойчиво добивались реализации новых перспективных технических решений, нацеленных на существенное повышение боевых и эксплуатационных характеристик систем вооружения. И прежде всего защищенности ШПУ и КП. Шла разработка системы прицеливания, способной функционировать с требуемой точностью в условиях ядерной войны, внедрение минометной схемы старта, позволяющей создать эффективную амортизацию изделия и других способов»[26].
Строительство позиционных районов базирования межконтинентальных баллистических ракет шло на всей территории СССР, от Карпат до Дальнего Востока. На этих сверхсекретных стройках социализма трудились более 350 тысяч военных строителей, в обстановке строжайшей секретности создававших и модернизировавших огромные подземные сооружения для ядерных ракет.
Тяжелая МБР Р-16 на Красной площади.
Первый заместитель начальника строительства и расквартирования войск, начальник Главного управления специального строительства, генерал-полковник К.М. Вертелов отмечал:
«Когда в начале 70-х годов встала проблема третьей модернизации этих районов (позиционных районов базирования баллистических ракет стратегического назначения), а по существу, это было новое строительство, только в более трудных условиях, мы хорошо представляли громадный объем и сложность предстоящей работы. Требовалось не только в больших масштабах выполнить строительно-монтажные работы одновременно почти во всех регионах страны, но и выдержать установленные сроки, продление которых было немыслимо».
Денег на армию в то время не жалели, поэтому задачу выполнили в срок. После завершения работ было принято решение проверить фактическую защищенность шахтных пусковых установок при воздействии на них ядерного взрыва. Участник испытаний, генерал Вертелов, рассказывал:
«На полигоне, где производились испытания ядерного оружия, были построены в штатном варианте шахтные пусковые установки, командные пункты, системы энергоснабжения, боевого управления, контроля и связи. В пусковые установки опустили боевые ракеты, которые были заправлены горючим и пристыкованы к системам контроля и боевого пуска. К ракетам пристыковывались боеголовки без взрывчатого вещества. Все вводилось в режим боевого дежурства. Одновременно испытаниям подвергались и долговременные сооружения другого назначения.
После расчетного воздействия ядерным взрывом оказалось, что все системы и фортификационные сооружения остались неповрежденными и способными к боевой работе. Истинную прочность шахтных пусковых установок уже после проведения зачетного эксперимента мы еще дважды проверили воздействием ядерного взрыва, каждый раз вдвое увеличивая его мощность. Силовые фортификационные конструкции оставались совершенно невредимыми, без единой трещины»[27].
Глава 17. Некоторые любят потяжелей…
Челомеевская «универсальная ракета» УР-100, ставшая советским ответом на американские «Минитмены», во второй половине 60-х годов лихорадочными темпами развертывалась в многочисленных позиционных районах по всей территории СССР. Шахтные пусковые установки росли как грибы после хорошего дождя — в первый же год развертывания (1966-й) на боевое дежурство стали 160 МБР УР-100, дополнившие уже имевшиеся ракеты первого поколения конструкции С.П. Королева и М.К. Янгеля.
Тяжелая МБР Р-36 на параде.
Р-36 на наземной пусковой установке.
К концу 1967 года РВСН имели на боевом дежурстве уже 420 МБР УР-100 (а еще, в дополнение к ним, 197 тяжелых МБР Р-16У, 29 Р-9А, 120 тяжелых Р-36МУ и три безнадежно устаревшие Р-7А), а через год их количество возросло почти в полтора раза — до 620 единиц. Столь высокие темпы развертывания баллистических ракет наземного базирования сохранялись и в последующие годы: 1969-й год — на вооружении 770 УР-100 разных модификаций, 1970-й — 930, 1972-й — максимум, 950 единиц. «Универсальная ракета» Челомея стала самой массовой в советском ракетном арсенале и состояла на вооружении 12 ракетных дивизий РВСН.
В изданном в 1998 году сборнике, посвященном академику В.П. Глушко сказано:
«Концепция Челомея основывалась на необходимости иметь на боевом дежурстве большое количество относительно дешевых в изготовлении и простых в эксплуатации ракет среднего класса УР-100Н. Главный мотив — количество через дешевизну, которая обеспечивается простотой конструкции ракеты и пусковой установки.
Эффективность такого подхода объяснялась тем, что в этом случае вероятный противник при нанесении опережающего удара не сможет подавить многочисленные пусковые установки (шахты), а при ответном массированном ударе противоракетная оборона противника не справится с обрушившимися на нее многочисленными боеголовками»[28].
Однако УР-100 была не единственной МБР, поступавшей на вооружение в эти годы. Ракетчиков не устраивала низкая точность стрельбы изделий многочисленных детищ Челомея (их круговое вероятное отклонение составляло около пяти километров) и относительно небольшая мощность ядерной боеголовки (одна мегатонна). Использовать их против шахтных пусковых установок американских МБР было практически невозможно. Для решения этой крайне важной (если не важнейшей!) задачи требовались другие, более точные, ракеты, несущие боеголовки повышенной мощности.
Старт МБР РС-20А.
Поэтому, параллельно с проектированием и развертыванием УР-100, КБ Янгеля в Днепропетровске приступило в начале 60-х годов к разработке тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты нового поколения, получившей в дальнейшем обозначение Р-36 (8К67).
Ее основным предназначением считалось поражение шахтных пусковых установок американских баллистических ракет наземного базирования, командных пунктов, аэродромов стратегической авиации, баз атомных подводных ракетоносцев и других военных объектов на североамериканском континенте, иначе говоря, высокозащищенных малоразмерных целей.
Поскольку существенно повысить точность стрельбы разрабатываемой Р-36, по сравнению с предшествующими МБР, не удалось, это постарались компенсировать увеличенной мощностью боеголовки (она возросла до десяти мегатонн). Теоретические расчеты, свидетельствовали, что пятикратный рост мощности ядерного заряда равнозначен двукратному увеличению точности попадания.
