- Нет,_ то есть не знаю,^ - растерянно ответил сын.

Воцарилось длительное молчание. Каждый понимал безвыходность положения: без помощи женщины погибнут в ближайшее время, оказывать им регулярную поддержку -тяжело сейчас, а в скором будущем станет совсем невозможно - навалит ещё метр-два снега, и никакой БТР не сможет пробиться на другой конец села.

- Скоро из всей деревни никого не останется, - растерянно проговорил Максим, - они не готовились к новой ситуации раньше, не стали готовиться и потом, когда мы их обо всём предупредили. Мы не сможем спасти деревню.

- Но Дашу с мамой мы сможем. Продовольствия у них на три года хватит - две коровы с быком почти на тонну потянут, а у них ещё всяких запасов полно: муки, крупы, зерна, - умоляюще прижал руки к груди Гриша. - Мы с Дашей любим друг друга, я без неё умру.

Встретив в ответ полное молчание, юноша медленно опустился на снег, по щекам его потекли слёзы отчаяния. Этот молчаливый плач поразил всех присутствующих - все знали, что Гриша всегда стойко держал любой удар, никакие синяки и шишки не могли вывести его из равновесия, а тут_ Павел подтолкнул Джека локтём, и они, переглянувшись, отошли в сторону. Через минуту парни подозвали к себе жён, и уже вчетвером, отчаянно жестикулируя, продолжили своё совещание. Все поняли, о чём идёт речь, никто не шевельнулся, а у Григория в глазах появился лучик надежды. Когда через несколько минут страсти у обособившейся молодёжи улеглись, компания подошла к Григорию, и Павел от лица всех обитателей блокпоста объявил:

- Помочь Колывановым (такая, оказывается, была фамилия у Даши) с их хозяйством мы не в силах, мы готовы принять их в нашем доме, если они согласятся на это прямо сейчас. Завтра, если нападёт столько же снега, БТР уже не пройдёт по улице, и все запасы, включая скот, будут похоронены под снегом, а без этого мы ещё двоих не прокормим.

- Гришаня радостно вскочил, чуть ли ни взвизгнув от счастья:

- Ну, так поехали быстрее!

И так это у него получилось по-щенячьи задорно, что все вокруг дружно расхохотались.

- Не суетись, - охладил пыл своего любимца Герман, -может быть они ещё и не согласятся.

На БТРе поехали Павел, Герман, отец и, конечно, виновник торжества с механиком-водителем. Как и предполагал Герман, Зинаида Ивановна, узнав, что покидать дом придётся навсегда, категорически отказалась от переезда, и только хитрость отца, заявившего, что вернуться можно будет, когда "вся эта бодяга кончится", помогла убедить хозяйку дома. При этом Зиночка, как её сразу стал называть отец, потребовала забрать коров и бычка живьём вместе с запасом сена. Все уставились на Павла, тот легко согласился:

- Сарай у нас большой, а сено волоком дотащим и прямо у входа в коровник отцепим.

- Ты понял, кто теперь в вашем доме будет главный? -шепнул Герман Павлу, с удовольствием поглядывая на будущую сватью.

- На нашей территории и порядки будут наши, - легкомысленно отмахнулся тот.

Через час по деревенской улице двинулась необычная процессия: на броне БТРа было навьючено столько добра, что казалось, вся эта гора вещей движется сама собой - колёса были скрыты снегом, а снаружи была свободна только смотровая щель, даже на дулах пулемётов и пушки висели какие-то узлы и сумки. Вплотную к возу были привязаны огромные сани (когда-то у Колывановых была и лошадь), заваленные кроватью, столом, стульями, матрасами и мешками с продуктами. Позади саней волоком тащились два тюка сена, окончательно прикатывающие дорогу. Вплотную за тюками вышагивали на привязи две коровы и бычок, которые охотно шли за маячившим впереди сеном, но упорно не хотели прибавлять шагу.

Добравшись до пункта назначения, процессия перепахала весь двор, к удовольствию хозяев уплотнив почти всю территорию колёсами, санями и тюками сена. Растащив по комнатам и кладовым весь груз, десант потребовал от Джека "положить его, где взял", что и было с удовольствием сделано, а то дом стал больше походить на цыганский табор. На базе же давно с нетерпением ждали заблудших мужчин - хотя время от времени домочадцы и получали по телефону некоторые сведения об очередной неожиданной революции, подробностей для оставшихся на базе женщин явно не хватало.

Но главную новость Григорий преподнёс уже в присутствии матери. Попросив Джека немного его подождать, жених заявил всем собравшимся во дворе, что надо срочно упаковать его вещи, а то потом по снегу с ними будет не добраться.

- Куда это надо будет добираться!? - упёрла руки в боки Галина.

- Ты же, мамочка всё отлично понимаешь, не переживай - я буду совсем рядом.

- О, господи! - осела на снег любящая мать. Больше всего её поразило, что сын не пытался спорить или упрашивать, а просто уведомил родных мать с отцом. Но, в отличие от сына она не стала молча пускать слезу, а устроила такие вопли протеста, что отец быстренько увёл сына собирать вещи. Практика показала, что Герман достаточно хорошо изучил характер своей супруги, потому что она тут же побежала следом, на ходу приговаривая, что эти мужики при сборах половину забудут.

Джек тут же начал переговоры с оставшимися во дворе членами семьи о выделении продуктового пая двоюродного брата. Нина Павловна попробовала, было, заикнуться, что это требует длительного подбора продуктов, на что любимый внучек твёрдо заявил, если сейчас не загрузить полагающиеся Григорию четыреста килограмм, завтра БТР уже может не выбраться из ограды, а на себе по глубокому снегу такой груз никто не донесёт. Мужики согласно закивали. В итоге, все спешно начали таскать в БТР тушёнку, мороженую рыбу, куриные окорочка и всё остальное - по норме. Джек, неся очередную коробку, хохотнул:

- Невеста к нам с богатым приданым пришла, теперь и жених в грязь лицом не ударит.

На проводы парней вышли все, включая школьников -никто не знал, сумеют ли они завтра пробиться друг к другу через снег, который уже во всю заваливал свежую колею на дороге. Галина выла в голос, глядя на неё, и Ирина пустила слезу, обняв на прощание Джека. Дед, пряча в сторону мокрые глаза, знал, что и его супруга проведёт сегодня бессонную ночь.

Как только БТР скрылся в снежной мгле, глава семьи, глядя на сугробы до карниза дома, объявил, что сразу после обеда мужчины полезут на крыши - удлинять металлические трубы всех печей:

- А то к утру заметёт выше трубы - угорим! Наставления Джеку на эту тему он уже дал, но через пару

часов перезвонил - проверить, как идут у них дела. К вечеру пришлось прокладывать ещё одну траншею - от вагончиков до входа в гараж, чтобы не таскать дрова и уголь через дом. Так что, несмотря на все переживания дня, спали все мёртвым сном.

33. Трудности нового быта

Утром проснулись в необыкновенной, противоестественной тишине. Сначала все обрадовались, что кончилась пурга. Действительность оказалась гораздо менее приятной - снег наглухо закупорил окна, а двери теперь выходили в снежные траншеи, выход которых наружу тоже был полностью заметён. На улице шёл снег, гудел ветер, а в заваленных снегом строениях было тихо и тепло! Хотя мороз наверняка усиливался, но в этой ситуации снег явно выступал в роли союзника.

Сразу же позвонили молодёжи, они встали много раньше - скот диктовал свой режим дня. Понятие "день" можно было забывать - кромешная тьма окружала пытающихся выжить людей круглые сутки. Женщины Молодёжного начали с обихаживания скота, а мужчины, убрав заносы под некоторыми щитами, еле-еле добрались до ближайших соседей и с трудом откопали их дверь. Так как у соседей не было ни только щитов, но и материала для их изготовления, помогли им сделать щит для траншеи у входной двери, чтобы назавтра история не повторилась (заодно откопали им лопаты в сарае, которые они накануне не удосужились занести в сени).

- Не жильцы, - коротко резюмировал Павел, характеризуя нерадивых соседей, которые как-то умудрялись ещё держать корову. Правда, кормов для неё они заготовили явно недостаточно - от силы до середины февраля.