5. Оборонные страсти
По части обороны у главы семьи был какой-то бзик, и в большой семье частенько возникали споры, когда Михаил Григорьевич предлагал очередное оборонное новшество, которое, чаще всего, требовало немалых дополнительных затрат. Отговорить его никогда не удавалось, когда большинство по итогам дискуссий всё-таки высказывалось против, отец вздыхал и говорил: " Тогда будем делать это за мой счёт". И так как его кошелёк был не самым пухлым, споры как-то сами собой затихали.
Так было и по "шлагбаумному вопросу": неугомонный ветеран объявил, что при въезде в ворота со стороны улицы надо поставить шлагбаум, непременно из толстой трубы -чтобы выдерживал удар грузовика. На очередном семейном совете, где было оглашено очередное "историческое" предложение, сразу посыпались подначки: поставить ещё и часового, ввести систему пропусков
А когда средний зять Николай Сургутов - коренастый чернобровый красавец, имевший, по мнению тестя, важное превосходство перед другими членами семьи - он был воспитан в духе беспрекословного уважения старших - почтительно, но не без иронии поинтересовался: "А зачем же тогда ворота нужны?", отец парировал - жалко, мол, ворот-то, да и не выдержат они мощного удара.
И дёрнуло же в этот диалог вмешаться младшего зятя Максима Жукова - тридцатилетнего эрудита и постоянного оппонента главы семьи (видимо, в силу большой схожести характеров): "А если танк долбанёт?".
Ветеран всерьёз задумался, но ненадолго: "А мы ему волчью яму выроем!", - и торжествующе оглядел собравшихся.
Секунду-вторую стояла полная тишина, а потом стёкла в окнах дрогнули от хохота. На фоне этого предложения шлагбаум прошёл на ура, а о волчьей яме никто всерьёз даже говорить не стал.
Михаил Григорьевич же всерьёз озаботился беззащитностью перед тяжёлой техникой, долго что-то чертил, рассчитывал, потом стал заготавливать трубы, плахи... На второе лето, когда стройка была в разгаре, пользуясь тем, что в будние дни он один руководил наёмной бригадой, ветеран подогнал небольшой экскаватор и старенький ЗИЛ-самосвал. За пару часов в ограде, сразу за воротами, была выкопана яма три метра шириной, пять длиной и полтора метра в глубину. Основную землю вывезли самосвалом за сотню метров в поле, немного оставив для подсыпки.
Плотники живенько огородили яму внутри от осыпания грунта и под руководством хозяина стали перегораживать ловушку трубами. Всего поперёк ямы положили пять труб - две по краям и одну посредине - толстые, а тонкие - рядом со средней трубой и дальней от ворот. Когда с помощью небольших рычагов, расположенных сбоку от ямы, две толстые трубы, имеющие тонких дублёров, сдвигались в сторону, вся нагрузка падала на этих самых дублёров. А нагрузка была не так и мала - прямо поперёк труб плотники тут же сбили деревянный щит, на пару сантиметров не доходящий до каждого края ямы. Щит получился неподъёмный, потому его и сбивали на месте. Но расчёт был такой, что на тонких трубах держался и щит, и маскировочная земля поверх досок. Могли безбоязненно ходить и люди. А вот для проезда техники обязательна была опора на толстые трубы.
В заключение, бдительный ветеран лично присыпал двухсантиметровые щели вокруг ловушки гравием, вышел за ограду и убедился, что враг при въезде на суверенную территорию ничего не заподозрит, и, значит, победа будет за нами.
Поначалу Михаил Григорьевич хотел вообще никому не говорить о новом рубеже обороны, но быстро сообразил, что яму-то могут сразу и не заметить, а рычаги - на виду: а ну кто вздумает дёрнуть за рычаг, а потом кто-то из своих на автомашине в ворота поедет?! Так что пришлось покаяться. Сказать, что была буря, значит, ничего не сказать! Даже Николай, наплевав на своё правильное воспитание, резко заявил, что это всё-таки его территория, здесь будут жить его дети и внуки (надо ещё коттедж для этого построить - успел подумать виновник торжества), а зять, между тем потребовал волчье логово закопать и тестя от руководства стройкой отстранить. Пришлось деду изобразить из себя Щукаря - прикинуться валенком, каяться и обещать: всё завалить - главное было не допустить немедленных действий, а потом все к этой яме привыкнут и, потихоньку, забудут про все свои угрозы. Тем всё и кончилось.
6. Все - на борьбу с голодом!
Наряду со строительством, потихоньку продвигалась и продовольственная программа: в подвал завозились коробки с консервами, мешки с мукой, крупами, сахаром, солью и т. д. Общими усилиями летом 2012-го впервые была использована по своему основному назначению пустующая земля: посадили картошку, свеклу, морковь, лук и чеснок (родители на даче всегда себя этим обеспечивали, а дети предпочитали покупать). Урожай на целине получили такой, что едва всё разместили в "тёплом подвале".
Год удался плодородный - говорили, что этому способствовала необычно высокая активность солнца. На даче, благодаря опыту и трудолюбию Нины Павловны, особенно хорошо уродились огурцы, помидоры, перцы и баклажаны. А если учесть, что и яблони, вишня, малина, виктория не преминули отличиться, можно представить, что работы по заготовке маринадов, солений, варений, заморозке с лихвой хватило всей женской бригаде.
Осень показала, что семейный курс на максимальное использование земли в снабжении продуктами был правильным. В южных странах всё чаще трясло и очень даже не хило. Европу и Америку то заливало, то засыпало снегом. Интернет просто вопил о приближающемся конце света, но не было никаких вразумительных рекомендаций ни от многочисленных "пророков", ни от правительств. В итоге, в мировом сообществе назревала паника, которой, видимо, так хотели избежать правители своим молчанием. Следствием зреющего всеобщего ужаса стало катастрофическое повышение цен на продовольствие, несмотря на небывалый урожай.
7. Начало катастрофы
20 декабря 2012 года вся большая семья собралась на отстроенной базе. Хотя все заявляли, что не верят в конец света в строго определённое число, каждый в душе побаивался ночевать в ночь на 21-е в многоэтажке - вдруг тряхнёт так, что и выскочить не успеешь. Именно по этой причине приехали даже все внуки, отложив свои наиважнейшие дела. Все тринадцать человек были взбудоражены ожиданием чего-то страшного и неотвратимого, детьми постоянно ставился вопрос о необходимости "снять стресс", но родители были неумолимы - если сильно "затрясёт", всем на машинах придётся мчаться к своим квартирам и спасать, если дома не рухнут, самое необходимое.
Ночь взрослые спали плохо - сказывался и стресс, и непривычная обстановка, и большая скученность. Утром, как обычно, запели петухи в деревне, залаяли собаки, всех это как-то враз успокоило - все говорят, что звери и птицы землетрясение чувствуют заранее. К вечеру 21-го и родители уже не возражали "снять стресс". Выяснилось, что "лекарства" от стресса было набрано столько, что у старших возникло опасение, хватит ли предстоящих субботы и воскресенья на ликвидацию последствий "лечения".
Истопили баню, собрали отменный стол - благо, экономия питания отменялась, электроэнергия от сельской ЛЭП подавалась исправно, так что и телевизор работал, и музыка гремела. Сперва спиртное не действовало - так все были напряжены, зато потом все без исключения "поплыли" быстрее обычного. Отец с матерью испытывали двойственное чувство: с одной стороны, они острее всех переживали за будущее детей и, особенно, внуков, и теперь были рады больше других, а с другой стороны - ощущали какое-то чувство вины за огромные трёхлетние хлопоты и немалые затраты, которые всем теперь казались лишними.
Надо отдать должное - никто даже не заговорил за два дня на эту тему, только в воскресенье, собираясь домой, старшая дочь Галина, как само собой разумеющееся, объявила, что в ближайшее время пришлёт грузовик, чтобы забрать большую часть продовольствия и, пользуясь своими связями с торговлей, сдать продукты обратно на продовольственные базы, правда, с некоторой уценкой.
