Что с тобой произошло, Гарри чертов Поттер?

Почему я так понимаю тебя?

Почему меня так тянет твоя боль?

Пересилив апатию, Драко присмотрелся к Избранному. Гриффиндорец казался старше лет на пять.

- Что с НЕЙ? - выдохнул Малфой.

Такого ведь действительно не могло быть.

- Она уснула, - неохотно отозвался Гарри. - Не знаю, как надолго, но до этого момента мы должны найти способ ее сдерживать.

- Нет такого способа, - убежденно покачал головой Малфой. - Это невозможно.

- Возможно, - упрямо отозвался тот.

- Если только умереть и воскреснуть, - Драко отвернулся, случайно разбередив воспоминания.

- Тогда этого мало, потому что я уже умирал, - хрипло выговорил Поттер.

Малфой поднял на него негодующий взгляд.

- Это хреновая шутка, Поттер.

- Это не шутка. Я знаю, что это возможно. Мертвые не умеют врать, а они утверждали, что мы сможем найти способ, - упрямо процедил тот.

Драко замолчал, разглядывая гриффиндорца. Ушедшая, пусть даже на время, Тьма оставила свои следы в его осанке и движениях, но взгляд из властного снова стал просто упрямым взглядом подростка-гриффера, привыкшего переупрямливать обстоятельства.

Когда он успел умереть и воскреснуть? Или это просто оборот речи? Но, глядя в эти честные и удивительно усталые для подростка глаза, почему-то веришь, без оглядки на здравый смысл - веришь.

Ему нет смысла врать. Ложь - она для тех, кто дорог, кого берегут от ударов, от болезненного знания. Не для него, не для Малфоя, бывшего врага и нынешнего союзника.

Драко с удивлением понял, что за этот год слышал больше правды, чем за всю свою жизнь. Что же, раз так…

- Я больше ничего не сделаю без обещанной платы, Поттер. Мне терять уже нечего, - равнодушно проговорил Малфой.

- Нечего, говоришь? - и зеленые глаза вдруг вспыхнули. - Что ж, тогда слушай правду. Я не был уверен раньше, но теперь могу сказать точно. Вас обманули.

- Что? - не понял Драко.

Поттер с видимым удовольствием ухмыльнулся, и это была другая, жестокая и одновременно презрительная усмешка.

- Ваша Метка - обман.

- Что? - выдохнул Малфой и вдруг хрипло истерически рассмеялся. - Что ты сказал?!

Гарри внимательно смерил его взглядом и отвернулся, размеренно выкладывая логически выверенные выводы, каждый из которых разрушал все те опоры, на которых строилась жизнь Драко и его родителей. Те постаменты, на которых твердо стояла власть Темного Лорда над таким большим количеством людей.

Страх смерти.

- Я всюду искал эту легенду. Она не могла взяться из ниоткуда, я даже посылал запросы в официальный архив Министерства. Они прислали аннотации ко всем имеющимся книгам на похожую тематику. Там ничего нет.

- Это ничего не значит, - покачал головой Драко. - Мало ли где и как…

- Тогда я обратился к библиотеке Блэков, - продолжил Гарри, не слушая. - Некоторые книги оставляют буквально неизгладимое впечатление, - его рот дрогнул при воспоминании о прочитанном. - Не зря пыточных заклинаний так много, а подчиняющее всего одно.

Поттер перевел на Драко уверенный взгляд тусклых глаз. Как бы нелепо он ни выглядел, звучал убедительно, звучал знающе.

- Чары Imperius. Ваша Метка - примитивное заклинание-индикатор, не более. Она - смесь вашего страха перед ним и его беззастенчивой лжи. Но не более того.

Драко стоял, привалившись к холодному камню стены, и боролся с истерикой. Горько и тошнотворно понимать, что твой главный страх, главный страх твоего отца, все то, что было твоей цепью – призрак. Страшно, несмотря на нелогичность чувства.

- Мерлин и Моргана, - пробормотал Малфой, зябко обхватив себя руками.

Гарри смерил его полным жалости взглядом - взглядом того, прежнего Гарри Поттера, - и сказал, будто извиняясь:

- Том всю свою жизнь беззастенчиво использовал людей, полагающихся на семью. У него никогда не было своей, и ему эта связь видится слабостью…

- Откуда ты знаешь? - мертвым голосом спросил Малфой.

- Поверь мне, я знаю, - Поттер нервно взъерошил волосы.

Откуда он знал? Он видел, чувствовал.

И самую каплю - понимал.

- Я свою часть сделки выполнил, - вернулся он к насущному. - Нам нужно придумать, как удерживать в узде Тьму до последнего сражения.

- Того, в котором ты убьешь его, - процедил сквозь зубы Драко. - Обещай мне убить его, Поттер!

- Я обещаю сделать все возможное, - тяжело кивнул тот и отвернулся.

Как будто он ожидал чего-то другого.

***

Гарри слышал мир будто через подушку.

Это было более чем странно, учитывая, что мир регулярно напоминал о себе уроками, огромными домашними заданиями, активными тренировками АД и довольно унылыми - квиддичными. Но совсем не странно, если вспомнить, что все планы тренировок, попытки совместить сами тренировки с учебой перекрывало две мысли: как надолго Тьма затихла и что сделать, чтобы удержать ее в таком состоянии как можно дольше.

А жизнь вокруг шла своим чередом, и в этой реке Гарри был глухой скалой, которую течение не может унести с собой.

Будто сквозь сон он слышал вопросы ребят про реальную обстановку в стране, как трактовать новости и «Что мы планируем, Гарри?» Не «Что нам делать?», не «Что планирует Орден?», а «Что мы планируем?». Что-то отвечал, в основном, только начинал, а дальше Джинни или Гермиона подхватывали, и он мог молчать.

Иногда Бен или Оливия просили помощи с домашним заданием, и даже это Поттер ухитрялся делать на автомате, попутно дописывая очередное сухое эссе для Флитвика или МакГонагалл. Он ухитрялся совсем неплохо варить зелья у Слагхорна - вероятно, в его неуспеваемости где-то действительно была снейпова вина, - а у Снейпа получал свое «Выше ожидаемого», выданное с самым неохотным и недовольным видом. Снейп всегда придирался к теории, больше было не к чему. Но даже его придирки не могли вывести Гарри из странного состояния. Даже друзьям не удавалось пробиться через вакуум вокруг Избранного.

Рон и Гермиона попали в ту сложную ситуацию, когда вместе быть хочется, но хочется по-разному, и потому получается плохо. Разве что эмоционально ослепший Поттер и не замечал эти тоскливые взгляды, словно бы безответно влюбленные. Вот так глупо, каждый любит, но вместе быть не могут и сойтись не выходит.

Иногда Рон пытался жаловаться - больше бурча, чего-то требуя от вселенной, но больше молчал и дулся, оставляя мысли при себе. Иногда Гермиона просила с ней поговорить, но Гарри не мог поймать ее волну, она всегда вздыхала и уходила, не встречая понимания, - Мерлину ведомо куда.

Мерлину - или МакЛаггену.

Разве что Дамблдор, раз в неделю вызывавший его то смотреть воспоминания, то обдумывать местоположение хоркруксов, то просто на странные полувоспитательные беседы, где часто напоминал Луну - так загадочно говорил, - разве что директор смотрел на него с пониманием. Гарри все ждал подсказки от него, но пока не дождался, несмотря на все намеки и даже открытую просьбу. Все, что он получил - легкое покачивание головой и фразу «Я не могу знать, как она действует на тебя и от чего придется отказаться, чтобы изолировать ее. Это можешь узнать только ты сам, и ответ - где-то в тебе».