Больнее всего было Джинни, и иногда сквозь «колпак легилимента» пробивались обрывки ее отчаянных мыслей.
«Почему… я ведь по-прежнему… делала все… кем стать, как быть… он даже не ревнует… все без толку… люблю».
Это «люблю» било больно, но не перекрывало тех проблем, о которых день и ночь думал Поттер. Это «люблю» мучило и вызывало чувство вины. Это «люблю» было совершенно сейчас не нужно, сейчас война, нужно выживать, думать…
Мерлин, сколько оправданий было воздвигнуто! А правда была всего одна.
Да, Гарри Поттер не любил Джинни Уизли.
Может быть, если бы все не случилось так быстро, если бы все началось после победы, если бы она знала всю правду или если бы его не связывало столько с семьей Уизли… Может быть, тогда.
А может и нет. Нельзя сказать наверняка.
Поэтому, когда она вновь оказалась в его кровати - как она каждый раз ухитрялась? - он сел и просто сказал: «Я не могу. Хватит».
Он не знал, что было потом - мог бы узнать, спросив ту же Гермиону или попросту не выпив «колпак легилимента». Мог. Но не стал.
Джинни Уизли была не из тех, кто плачет и сдается, даже встретив отпор. Джинни Уизли разнесла у кромки Запретного Леса пару валунов, растопила снег на лужайке и накричалась до хрипа.
Но для Гарри ошибкой было считать, что она сдастся так просто.
***
«Мне кажется, я сплю!» - возмущенно думал Малфой.
Попасть на выходные домой стоило ему определенных усилий - пришлось изрядно исхитриться. В разрешении стояла подпись мадам Помфри и унизительная строчка «нарушение сна, нервное расстройство». Не то чтобы это была неправда, но Драко бы ни за что не признался при иных условиях.
Пришлось.
Снейп вздернул брови при виде притащенного ему бланка разрешения на отлучку из школы и пользование директорским камином, смерил взглядом строчку и крестника одинаковым недоуменным взглядом (он прекрасно знал, как тот ненавидит признаваться в слабостях) и, прежде чем поставить подпись, выдал унизительную фразу:
- Не знаю, кого ты пытаешься обмануть, Драко. Но раз тебе так сильно нужно, что ты даже поступаешься обычными принципами, то пусть будет так.
Дамблдора во время перемещения в кабинете не было, его провела старая кошка МакГонагалл.
Все в нем кипело, дрожало, думая о том, что будет, когда узнают родители. Поверят ли? Сколько придется врать? Как отреагируют? Какие пути к бегству изберут? Какую страну?
Драко бы выбрал Австралию или США. Это слишком далеко даже для тяжелой руки Повелителя.
- Мам, пап! - завопил он, выпав из камина, и даже запнулся о ковер, так спешил.
Слава Мерлину, ставка сместилась куда-то еще, и отец с матерью обнаружились на месте. А ведь могли бы отсутствовать: субботний вечер прекрасно подходил для планирования рейдов, операций и смет. «Действительно, - на секунду задумался Драко, - в выходные всегда был общий сбор. Тогда почему оба здесь?»
Отец общался с партнерами по бизнесу через камин - для властей он был в бегах, но бизнес есть бизнес. Многие из партнеров жили за границей, а кто-то был магглом, и с ним общался специальный представитель, избавляя от необходимости маскироваться. Мама в малой гостиной читала книгу, по-домашнему подобрав ноги под себя.
- Мама, папа, - более сдержанно выдал Драко, отдышавшись. - Мы спасены! Мы можем бежать!
Ему показалось, или лица обоих родителей потемнели? Они странно переглянулись, неосознанно приблизившись друг к другу, и замолчали.
- Драко, родной мой, - вдруг напряженным голосом спросила мама. - Не мог бы ты вспомнить кое-что для меня? Я потеряла брошь в форме змеи, помнишь, с изумрудом? Ты ее не брал?
И оба уставились на него испытующе.
Драко опешил. Что за…
- Не помню у тебя такой броши, ты же не любишь змей, - не понял он. - Какая ерунда! Мам, пап, я узнал про Метку…
- Что я сделал на твой восьмой День Рождения, сын? - холодно и настороженно перебил его Люциус.
- Чего? - Драко совершенно растерялся; почему они не слушают, а задают странные вопросы? - Ты купил мне Грейси, она была еще жеребенком, - пробормотал он и вдруг понял.
Лица родителей будто растаяли, снова став домашними и все равно оставшись немного испуганными. Они боялись, что кто-то… что кто-то проник в дом под личиной Драко, чтобы…
- У Повелителя что, снова..? - проговорил он.
- После смерти Беллы, - кивнула Нарцисса, поежившись и пряча глаза.
Какой бы сестра ни была, Нарцисса ее любила.
- Да, паранойя обостряется, - кивнул отец. - Он не собрал ставку или не сообщил, видимо, не смог или…
- Или считает предателями нас, - закончил за него Драко, чувствуя, как ноги начинают дрожать.
Родители молчали, они бы ни за что не сказали, но он - он больше не имел права не задавать таких вопросов. Потому что предателем отчасти был и он - хотя не он и, конечно, не Поттер вызвали этих авроров.
- Он смотрел ваши воспоминания? - прямо спросил он, затаив дыхание.
Отец кивнул, мама покачала головой - она не такая важная птица для Повелителя, ему достаточно посмотреть вскользь.
- Тогда наше предательство исключено, так? - надавил он.
Нарцисса поджала губы и отвернулась, отец затравленно поежился.
Нет.
Потому что чем дальше, тем меньше Лорд верит даже своим. Потому что он всегда был склонен к паранойе. И потому что его состояние уже некоторое время оставляет желать лучшего - перепады настроения, частое уединение, вспышки ярости уже и на Ближнем Круге. Так похоже на…
Конечно.
С тех пор, как Поттер стал темным магом, Повелитель, по слухам, стал тяжелее переносить ранее почти незаметные для него продукты Тьмы. Есть ли какая-то связь? Поттер ведь должен знать наверняка.
Драко опомнился. Сейчас это не его дело, у них есть уникальная, возможно единственная возможность оставить это позади. Навсегда.
- Мам, пап… Мне стала известна природа Метки, - начал он снова.
Нарцисса снова насторожилась, а отец повернулся к нему.
- Откуда, сын? - начал он, и в его голосе была опаска.
- Я искал сам и… мне помогли.
- Кто? - прозвенел голос матери.
- Дамблдор, - решился соврать тот и замер.
Сейчас решалось, верить ему или нет. Решалось, достойна ли дальнейшая информация внимания.
Он не мог сказать правду. Кто такой Поттер в глазах всех остальных? Пешка директора, у которого в руках куда больше информации. И фактически, единственным авторитетом для родителей мог быть именно директор, к тому же, это выглядело правдоподобно.
