- А что, нельзя что ли? – лениво проговорил Дурсль, даже и не думая вставать.

- Имей в виду, я терплю, но мое терпение может и закончиться! – кузен бросил книгу, которую держал в руках, на стол. – Проваливай отсюда!

- С какой стати?

- Я не трогаю твоих вещей, Дурсль! Будь добр, не …

- Как это здорово, чувствовать себя правым, правда?! – взвился тот. - Мне плевать на твои шмотки, чего я тут не видел? Но ведь ты мне не даешь другого шанса узнать! Я просил тебя. Сколько раз просил! Я часто прошу? Да я вообще никогда этого не делаю! Ответить трудно?

- Заткнись, - устало плюхнулся рядом кузен. - Откуда я знаю, что тебе можно говорить, а что нельзя? Ты бы спросил у своей мамаши!

- А ты считаешь, она ответит, да? – съязвил пришедший в себя после удивления Дурсль.

Тот хмыкнул.

- Отец был аврором. Он умер первым от проклятья Avada Kedavra. Мать могла выжить. Ему нужен был только я, - в голосе слышалась плохо скрываемая боль, - но она не ушла. Он убил ее. А вот меня почему-то не смог. Ты мне вот что скажи, какого черта тебя это интересует? Байки родителей утратили свежесть? – поняв, что раскис, Гарри съязвил под конец. Еще минута и они вообще друзьями станут!

- Может и так. Может и надо иногда знать, что за хрен обитает у тебя под боком.

- Столько лет обитал и вдруг на тебе!

- Иди ты на фиг, Поттер. Я – не мать и не отец.

- А всегда был. С чего это вдруг такие изменения?

- Заткись. Лучше толком объясни, кто такие авроры.

- Если честно, никогда не думал, что ты читал мои учебники…

- Там нет про авроров. И вообще, я только пару раз из любопытства… давно.

- Да ладно, не отпирайся.

- Сейчас доржешь, буду на тебе удары отрабатывать.

- Авроры – это как у вас полиция. Ну … посерьезнее немного. Как спецслужбы.

- Ясно. Придурок.

- Сам не лучше.

- А крестного твоего кто?

Поттер нахмурился и сжал кулаки. Его лицо, на котором обычно все отражалось как на ладони, стало больше напоминать старый черно-белый телевизор, зацикленный на двух-трех неизбежно похожих каналах. Дадли знал, такие враги – опаснее всего.

Голос кузена опасно понизился.

- Его приближенная. Тварь, каких мало. Беллатрикс Лестрейндж.

Они замолчали. Даддерс не знал, что говорить, Гарри погряз в воспоминаниях, которые день ото дня не блекли, а только усиливались.

- Кто это? – тихо спросил Большой Дэ, перелистывая страницу и указывая на юношу и девушку. Поттер отвлекся и непонимающе посмотрел на него. Потом печально улыбнулся рисунку.

- Мои друзья. Рон и Гермиона.

- А это?

- С растением – Невилл, с метлой – Дин, этот красавчик – Симус.

- Ирландец что ли?

- Может быть. Здесь Парвати, а с зеркальцем – Лаванда.

- А это ваша типа учительница?

- Типа профессорша, - усмехнулся кузен, - но не дай Мерлин кому-нибудь ее так назвать. Профессор МакГонагалл, наш декан.

- Мерлин?

- Забей, - отмахнулся кузен. - На книгах профессор Флитвик, та, которая смахивает на сумасшедшую - Трелони. А это Хагрид, лесник.

- Тут Люпин?

- Откуда ты знаешь? А-а-а, точно… Рядом Тонкс.

Оба снова замолчали.

- Блэк? – тихо, прилично опасаясь за свою жизнь, спросил Дадли.

- Он. Переверни страницу, - зло выплюнул тот.

На ней была нарисована арка. Арка и тонкая вуаль, идущая волнами. Мужчина замер в падении, взмахнув руками. Часть рисунка с левой стороны была тщательно затерта.

- Он… так умер? – недоуменно спросил Даддерс.

- Это не просто арка. Те, кто упали в нее, уже не вернулись. Ни один. Он бы не упал, но заклятье этой суки… - Поттер поспешно отвернулся.

Дурсль встал и направился к двери. Он узнал все, что хотел. К тому же, противно было видеть бессильную злость и боль Поттера. Тихо прикрыв за собой дверь, он спустился на кухню и налил себе чаю. Дурсль пока не знал, как на это реагировать. Он просто хмурился и сжимал губы в нитку, совсем как мать.

Гарри был рад, что кузен не спросил, что было нарисовано в левом углу листа, а затем затерто. Он видел, столько раз видел это во сне. Там был нарисован он сам, успевший протянуть руку, успевший спасти.

А стерто было потому, что так и не успел. Даже во сне.

***

- Поттер! Проснись, - прозвучало издалека.

- Что? – злобно спросил он и пораженно замолчал. Голос поразил его своей хрипотцой и неясно откуда взявшимися интонациями. Впрочем, отстраненно подумал он, совсем даже не «непонятно откуда».

Собеседник, а точнее, собеседница, поразилась не менее сильно. Хотя быстро пришла в себя.

- Ты сказал ему? – послышалось нервное ерзанье.

Гарри поднялся. Хрустнул сустав, и по телу разлилось расслабление. Оказалось, он был очень напряжен, пока спал. Это стало в некоторой степени… открытием. Раньше сны были менее… точнее, это реальность была менее подвержена влиянию снов.

В паре шагов от него стояла, нервно теребя нелепый махровый халат, тетя Петуния. Прическа ее оставляла желать лучшего, а под глазами залегли круги.

Он кинул взгляд на часы.

- Шесть утра… Боже, тетушка, вы что, не могли найти более подходящего времени? – простонал он.

- Не дерзи мне, мальчишка! – взвилась она. - Ты можешь ответить или нет?!

- Я бы с удовольствием сказал «нет», но я еще жить хочу, - проворчал тот. - Рассказал.

- О чем именно?

Ее дрогнувший голос выдавал важность вопроса.

- О чем он спрашивал. О родителях, о друзьях, о Волдеморте… Зачем вам? – устало пробормотал он, закутываясь в одеяло от утренней свежести, задувающей в открытую форточку.

Женщина мрачно усмехнулась. Поттер поежился то ли от сквозняка, то ли от этой ее нетипичной усмешки.

«Как там Гермиона сказала? Куда более интересная? Ну-ну…»

- Ты ведь, конечно же, рассказал об отце-авроре, об умершей за тебя матери, о замечательном крестном, - она улыбнулась чему-то своему, горько и обреченно.

- Что? – от удивления он перестал на мгновение ощущать даже прохладу.

- Ты всегда был доверчивым мальчишкой, Поттер, а окружали тебя идеалисты. Все те, кто знал их… Господи, как все смешно! – она и впрямь тихонько засмеялась. - Как ты там говорил? «Вполне в вашем духе»? Ложь во благо. Кого тебе от нее избавлять, если ты сам живешь в ней, а? – прервалась она на полуслове и прошипела, подходя к двери. - Если с Дадли что-то случится, я найду тебя даже в Хогвартсе, маленький гаденыш, и тебе не поздоровится даже под защитой Дамблдора!

Дверь хлопнула, и Гарри вздрогнул от этого звука. Мысли замерли в киселе.

Звенящая пустота в голове прекращаться и не думала.

Стало страшно.

***

На заднем дворике дома Дурслей обыкновенно слышались звуки работающего на кухне телевизора тети Петуньи. По вечерам к ним прибавлялось шуршание газеты дяди Вернона и короткие его замечания в адрес новостей. Если Даддерс был в нужном настроении, сверху доносились звуки стрелялок, которые он никогда не считал нужным делать потише, вовсю наслаждаясь кровавой бойней.