Ник только и мог, что беспомощно цепляться за руку под своей щекой. Капитан был тяжелее, сильнее и не давал не то что двинуться, а даже нормально вздохнуть. Оплетенный его руками, нанизанный, как бабочка на булавку, на его член и удерживаемый зубами, стиснутыми на загривке, Ник сорвано уже даже не стонал, а почти хрипел от эмоций и ощущения беспомощности и принадлежности. Он уже не замечал, что зубы куда острее, чем должны быть, что рука на его члене, доводящая своими движениями до исступления и одновременно не дающая кончить, стала чуть грубее. Что мощное тело за спиной стало куда горячее, чем должно быть, а жестко таранящий его член – толще, чем казался вначале.

Такой накал не мог продолжаться долго, и конец стал похож на появление черной дыры, в которую было затянуто все.

Уже вырубаясь от накатившей слабости, Ренард все же нашел в себе силы опустить руку и пошарить ей по полу в поисках хоть чего-нибудь. Попалась какая-то тряпка, в которой с трудом была опознана футболка, которой Шон и вытер их обоих прежде, чем накинуть одеяло на себя и отключившегося после оргазма Беркхарда. Все, что могло случиться, уже случилось. О последствиях он подумает завтра…

***

Радостно порхая по кухне, Монро негромко мурлыкал себе под нос какую-то незамысловатую мелодию, готовя завтрак для той, что полностью владела его думами и сердцем, а сейчас – принимала душ наверху. В его спальне. От последней мысли Потрошитель даже замер на месте, в отличие от его сердца, которое сделало радостный кульбит. Только запах пригорающих кабачковых оладий заставил Монро снова двигаться, но не перестать улыбаться.

У него была только одна просьба к богам, Небесам и прочим сущностям, отвечающим за радость – пусть у Беркхарда будет все хорошо, и он не нарушит эту идиллию. Ну, пожалуйста! Что вам стоит, а?

Может быть, его молитвам вняли, так как ранний завтрак, щедро разбавленный теплыми улыбками, искрящимися взглядами и как бы случайными прикосновениями, никто не потревожил. Завтрак. Но не утро.

Обреченно открывая дверь, Монро уже готовился высказать наглому Гримму все, что он думает о людях, которые не имеют своей личной жизни, а потому – мешают чужой, но осекся на полуслове: на крыльце стояла Джульетта, а не Ник.

Не слушая никаких невнятных восклицаний, Монро затянул не слишком сопротивляющуюся девушку в гостиную, усадил на диван и принес ей с кухни чашку чая. Приглядевшись к ней внимательнее, он только покачал головой: девушка была куда бледнее, чем при их знакомстве, похудела, в глазах застыли печаль и, как ни странно, спокойствие.

Как только Монро перестал суетиться вокруг нее, Джульетта жестом попросила выслушать ее.

- Монро, Розали… Я просто не хотела уезжать, не попрощавшись с вами. Нас познакомил Ник, но я считаю вас и своими друзьями, поэтому не могла уехать вот так.

- О, Джульетта, - погрустнела Розали. – Мне жаль. Мне правда очень жаль. Если бы мы могли сделать хоть что-то… как-то помочь! Куда ты сейчас?

- Подальше от Портленда, - устало улыбнулась девушка. – Я просто физически не могу оставаться здесь, зная, что могу натолкнуться на Ника и… Я уже нашла себе работу и, даже, квартиру.

- Мне жаль, что все закончилось именно так, - обняла ее Розали. – Вы были такой красивой и счастливой парой! Вам просто не повезло, что все сложилось именно так. Может быть, если бы ты хоть немного подождала, все бы вернулось? – с искренней надеждой посмотрела в глаза Джульетты Розали, отстраняясь. – Вдруг бы он вот завтра все вспомнил и понял, что жить без тебя не может?

- У нас все непросто было еще до того, как он потерял память, - отвернулась Джульетта. - Даже если бы он все вспомнил… Это бы уже ничего не изменило и не исправило. А насчет «жить не сможет»… Когда мы с ним только начинали встречаться, меня первое время очень раздражало, что он постоянно упоминает своего капитана. «Ренард то, Ренард се». Мне даже наедине с ним казалось, что между нами всегда есть кто-то третий. Потом я смирилась с этим и даже начала думать, что это хорошо, что Ник так уважает своего начальника – он хороший полицейский и не смог бы служить под началом идиота. Только в больнице я поняла, почему мне всегда так казалось. Ника есть, кому утешить, особенно, когда меня не будет рядом с ним.

- Подожди, - тряхнув головой, как большой пес, медленно переспросил Монро, - ты хочешь сказать, что Ник влюблен в своего капитана? Да ну, не может быть!

- Ник им восхищается. И не один год. А вот капитан Ренард… он Ника любит. Женщину не обманешь, кем бы ни был соперник – мужчиной или женщиной.

- Джульетта, мы тоже наслышаны про капитана, но считать, что тот влюблен в Ника… нет. Это вряд ли.

- Подчиненных и нелюбимых не целуют так, как Ренард целовал Ника, - устало откликнулась Джульетта. – Как самое дорогое, что есть в твоей жизни, но что никогда не будет твоим.

- Что? – восклицание, изданное Монро, больше подошло бы девочке-школьнице, но никак не взрослому мужчине. – Как целовал?! Когда целовал?! Где целовал?! Ник никогда об этом не говорил!

- А он и не мог, потому что не знает, - вставая на ноги, подходя к входным дверям и берясь за дверную ручку, ответила Джульетта. – Тогда, в больнице, когда Ник был еще в коме. В тот день, когда он очнулся. Капитан Ренард меня не видел, поэтому и поцеловал его. Он тогда сразу же ушел, а если бы подождал буквально пять минут, то увидел, как Ник пришел в себя. Я была очень рада знакомству с вами, но мне пора ехать, если хочу добраться до своего нового дома еще сегодня. Желаю вам счастья. Пока.

Порывисто обняв напоследок странно застывших Розали и Монро, Джульетта вышла за дверь, оставляя за спиной свою прошлую жизнь. А оставшиеся в доме медленно переглянулись.

- Капитан, поцеловавший Ника, после чего тот пришел в себя… Розали, ты думаешь о том же, о чем и я?

- Нам надо как можно скорее сообщить Нику, что его капитан – Принц Крови, и что это может быть очень опасно для него, - Розали уже накидывала на плечи куртку и выходила за дверь.

- Ох, блин, чувак! Ну почему ты не можешь жить спокойно! – одной рукой захлопывая за собой дверь, Монро второй рукой взлохматил свои волосы.

***

Стукнув разок для приличия в дверь, Монро рывком распахнул ее и первым шагнул в дом, чуть не навернувшись об одну из коробок.

- Ник! Ник, ты где? Ох, чувак, ты не представляешь, что мы узнали! Ник, ты…

На шум с кухни выглянул сам хозяин дома, выглядевший довольно помято.

- Монро? Розали? Привет. Что такого случилось, что вы так рано приехали, да еще с такими криками?

- Ник, ты не представляешь, что мы узнали! Помнишь, мы тебе говорили, что есть Королевские семьи, и что один из Принцев Крови сейчас в Портленде, и что именно он тебя поцеловал, и ты очнулся? Так вот, мы сейчас узнали, кто это! Ты только сядь, и не начинай драться, хорошо? Это твой капитан!

- Капитан Ренард? При чем тут он? – наморщил лоб Беркхард.

- Ник, дружище, очнись! Я тебе говорю, что твой капитан – это…

Горячую речь Монро прервали неторопливые шаги человека, спускающегося по лестнице. Не отрывая взгляда от манжет рубашки, которые он застегивал, капитан Ренард спокойно поинтересовался у Беркхарда.

- Ник, куда ты дел мой пиджак?

От неожиданности, шока и понимания, почему у приятеля такой помятый вид, а еще – почему у Принца Крови влажные после душа волосы и вчерашняя рубашка, Монро схлынул, утянув за собой в волну обращения и не ожидавшего таких странных утренних гостей Шона.

Под полным шока взглядом Ника он все же закончил свое предложение.

- Твой капитан – это и есть тот самый Принц Крови, что поцеловал тебя в больнице!

========== Часть 3. ==========

По-детски широко распахнув голубые глаза, Ник смотрел на Шона. Не отрывая взгляда от измененного лица, он сделал один осторожный шаг, второй… Подойдя почти вплотную, Беркхард в полной тишине поднял руку к искаженному магией лицу, но тут пальцы дрогнули, сжались в кулак, и Ник со всей силы ударил своего капитана в челюсть. Ренард ожидал чего-то такого, поэтому почти успел уклониться, но тут его догнал второй удар – обезумевший от ярости Ник использовал все свои силы на полную.