— Да, Эм, что-то случилось?

Звонок дочери в неурочный час лишь добавил беспокойства

— Паааап, — проговорила она ему в ухо драматическим шепотом и замолчала, прерывисто дыша

— Эмили в чем дело?! — сорвался Кэл

— Джиллиан, — сказала она чуть громче, в трубке что зашуршало, словно Эмили прикрывает микрофон рукой

— Где? — рявкнул он, вскакивая на ноги, так резко как будто его подтолкнула, пружина, вырвавшаяся из недр дивана и впиваясь ему в зад.

-Аааа, ыыыы, — мялась Эмили, — ну, в общем, сейчас спит на диване в гостиной.

— А что было раньше? Стоп нет, — передумал он допрашивать дочь по телефону. — Я еду домой скоро буду.

Схватил и пальто и, одеваясь на ходу, пытаясь одновременно вызвать такси, выскочил из кабинета, не отвечая на вопросы, бросившихся ему на перерез Торрес и Локера, пронесся по коридору исчезнув за входной дверью.

========== Она ==========

— Ублюдок, ненавижу! Помада моя ему, видите ли, не нравится. Так какого черта лез? Целовался бы со своей Валовски, у нее наверно все на высшем уровне. И вкус помады тоже!

Как же Джиллиан была зла на Кэла, и на себя. На свое тело, предавшее ее, на любовь к этому отвратительнейшему на земле человеку. Еще минута и она снова бы сдалась, поддалась его чарам и согласилась отправиться с ним на вечеринку. И позволила бы на людях залезть под юбку. Оправдывая его, но первую очередь себя — ради работы. А если бы он предложил ей лечь в постель? Ради игры! Ни за что! Но отрицать, что ей этого хотелось бессмысленно.

Как же вовремя затрезвонил мобильный, и все решилось мгновенно, поставив сорванные ураганным поцелуем предметы на свои законные места. Вот пусть детектившу прихватит с собой, и тащиться на все четыре стороны. Без меня! Могут заниматься чем угодно. Мне без разницы!

Глотая непролитые слезы, переполненная, причиняющим боль, гневом, ощущая, как горит ладонь, оставившая отпечаток на небритой щеке обидевшего ее мужчины. Джиллиан почти бегом, спускалась вниз по лестнице. Потеряв осторожность, рискуя оступиться на высоченных каблуках и сломать себе ногу.

Прижав телефон плечом к уху, она рылась в сумочке, пытаясь найти завалившиеся на самое дно ключи от машины. Набранный номер оказался вне действия сети. Снова неудача. Женщина смотрела на мерцающие цифры, соображая, кому же она хотела позвонить. Обреченно махнула рукой и быстрым шагом, огибая выстроившиеся ровными рядами машины, шла по автомобильной стоянке.

В этот предвечерний час в подземном гараже не было ни души. При тусклом свете ламп обтекаемой формы машины, казались диковинными монстрами с поблескивающими в темноте глазами-фарами. Джиллиан вздрогнула и поежилась, ее шаги гулко отдавались на цементном полу, отбрасываемая тень осторожно бежала впереди, словно напуганная столь странной, непостижимой тишиной царившей здесь в центре большого, шумного города. У Джилл вырвался вздох облегчения, когда она, наконец, добралась до своей машины. Пиликнула сигнализация, авто хитро подмигнуло фарами. Неожиданно женщине, что-то попало под ноги, она споткнулась, взмахивая руками и проскальзывая по крохотной лужице пролитого масла. Разжав вспотевшую ладонь и роняя сумочку на пол. Ее содержимое вывалилось наружу, разлетевшись между машинами.

В полумраке, напуганная неожиданной аварией, Джиллиан не заметила, как выпавший телефон, вращаясь вокруг своей оси, проскользил между колесами стоящего по соседству «Шевроле», стукнулся о покрышку и замер в густой тени. С оханьем присела на корточки, быстро покидала на место рассыпавшиеся вещи и нырнула в уютный салон, дверка плотно захлопнулась, негромко щелкнув замком. Машина, приятно урча мотором, послушно тронулась с места, Фостер нажала на газ, прибавляя скорость, выехала за ворота.

В зимних сумерках, танцуя в свете уличных фонарей, и медленно падая на землю, кружились искристые, невесомые снежинки. В воздухе заметно похолодало. Оставшиеся от дневного дождя многочисленные лужи медленно, но верно засыпало призрачно белым, нереально сказочным снегом.

В такую погоду хорошо гулять вдвоем по пустынным аллеям парка, чувствуя тепло сильной и надежной руки, крепко держащей и согревающей мерзнущие на легком морозце пальцы. Ненароком касаться плеча плечом, ловить влюбленные взгляды и целоваться до головокружения. Но эта вполне возможная роскошь оказалась недоступной лишенной душевного равновесия женщине. Да и у нее не было того единственного и близкого, кого можно пригласить на романтическую прогулку.

У Джиллиан было не то настроение, чтобы оценить красоту зимнего вечера, она вырулила на проспект и машина влилась в беспрерывный поток, мчавшихся по своим делам автомобилей…

Ветер усилился, серые сумерки сменились чернотой ночи, принесшей с собой обильный снегопад.

Дворники с натугой справлялись с навязанной им работой, усиленно трудясь, чиркали по триплексу, сгоняя воду и мокрый тяжелый снег. А он все шел и шел, скрывая за мутной пеленой дорогу. Свет фар вырывал из темноты безумный хоровод танцующих, слипшихся в экстазе, снежинок. Машина плохо слушалась руля, на поворотах ее заносило, она шла юзом, норовя опрокинуться, судорожно тормозила, надрывно скрипя шинами.

Куда и главное от чего она бежала, Джиллиан не знала. В голове было пусто, руки и ноги действовали чисто механически, повторяя хорошо заученные уроки. Газ, руль, коробка передач, тормоз, поворот, обгон… Вот уже второй час Фостер бессмысленно кружила по заснеженным улицам. Какая-то сила снова и снова гнала ее вперед, заставляя давить на газ нестись вперед, рискуя снести себе голову, участвуя в сумасшедшей гонке со смертью.

Пару раз Джиллиан чудом избежала лобового столкновения с тяжелыми снегоуборочными машинами, лишь выученные до автоматизма навыки вождения спасли ее близкой гибели. Но и это не прибавило ей осторожности.

Страха не было, только боль, заставляющая судорожно вцепляться в руль. Усугубляли шаткое положение женщины то и дело накрывающие слезы. Стоило Джилл слегка успокоиться, как очередная волна боли и обиды сжимала горло, а глаза застилала мутная соленая влага, скатываясь по саднящим щекам, прозрачными капельками слез. Джиллиан уже перестала их смахивать с лица, признав свое поражение.

Ненависть и злость прошли, остались горечь и разочарование. Женщина искала причину и не находила ее, вернее не желала признавать того, что вдруг стало столь очевидным.

Кэл.

Что такое особенное сделал он? Все его действия и слова укладывались ровными рядами, не нарушив многолетнего, давно ставшего обыденным, образа их общения. Лайтмана нельзя было изменить, требуя от него правильного поведения. Кэла нужно было принимать таким, каков он есть. Со всеми причудами, ехидством, грубостью насмешками. Ужасный непредсказуемый тип, развязный и заносчивый. Но он обладал способностями резко противоречащими всему его облику— удивительной заботой и нежностью. Жаль, что последнее проявлялось слишком редко. И большинство не было знакомо с другим Кэлом, но Джиллиан была в числе избранных и как никто другой понимала его и прощала. Она порой злилась, порой обижалась, но чаще всего безропотно сносила все его издевки и, благодаря своим знаниям и умению управлять Кэлом направляла его энергию в нужное русло. Но не в этот раз!

Почему ее так задело это небрежно брошенное «Репетиция». Джилл была возмущена, его грязными заигрываниями, но воспоминания о прикосновениях рук Кэла жгли ноги, отдавались горячими спазмами внизу живота. Может дело в том, что если бы все случившееся в кабинете, чуть ли не на глазах у посторонних имело место в другое время и при других обстоятельствах. Чтобы у них было больше свободы и шире выбор. Чтобы все эта подстольное противостояние закончились чем-то намного серьезней. Джиллиан не желала играть роль его озабоченной подружки. Она хотела быть его женщиной. Любить не понарошку, а всерьез.

Как же сложно, как же трудно и невыносимо больно. Джиллиан на секунду прикрыла глаза. Свет фар встречной машины был столь ярок, что ослепил ее сквозь сомкнутые веки. Женщина испуганно вскрикнула, на долю секунды выпустила руль из моментально взмокших ладоней, одновременно вдавливая до упора педаль тормоза. Машину завертело вокруг своей оси на мокром и скользком от снега асфальте. Накренило в бок, оторвав правые колеса от земли, протащило юзом, как следует встряхнув, швырнуло на встречную полосу, и сделав несколько опасных пируэтов, она с сытым чавканьем влетела мордой в сугроб, зарывшись в него до задних дверей.