Прижал ее к себе и они закружили по комнате в странном танце, рывками перемещаясь из угла в угол, одаривая друг друга жаркими, даже злобными , больше похожими на укусы поцелуями.

Пальцы Кэла в бездумной пляске мяли, сжимали, впивались в кожу, а Джилла, вцепившись ему в футболку с яростью хищницы, извивалась и изгибалась, стремясь вгрызться ему в плечи, а если это ей удавалось, ее зубы оставляли кровоточащие следы на теле мужчины. Подхваченные безумным вихрем, сметающим все на пути, они упорно двигались к цели, сшибая все, что попадалось им под ноги. Больно стукаясь об углы мебели, но не замечая боли. На мгновение они замерли в самом центре комнаты. Кэл толкнул Джиллиан. Она ответила тем же. Он пнул ее снова, она отступила. Подлокотник дивана уперся ей под колени. Кэл бросился на Джилл, она отшатнулась назад и, ударившись о диван, не устояла, перевалилась через подлокотник, начала падать на спину. В последней попытке удержать равновесие, ухватила Кэла за плечи, и он обрушился на нее всем своим весом, вдавливая в мягкие подушки, спружинившие под их телами.

Дыша друг другу в лицо, хрипло и прерывисто, так словно они только что не останавливаясь вбежали на высокую гору, сверлили друг друга взглядами, резко одновременно подались навстречу сталкиваясь лбами, издав протестующий стон. Замолчали и слились в требовательном поцелуе, безжалостно терзая губы.

Им снова не удалось добраться до постели. До ласки прохладных простыней, до неги широкой кровати, до полной обнаженки. Узкий и слишком короткий диванчик стал их прибежищем, абсолютно не огорчив видимыми неудобствами .Стремящейся к близости паре было вполне комфортно, за одним исключением— мешающая одежда, да и это препятствие было легко устранимо.

Захлестнувшая волна сокрушительной страсти сделала их ловкими и изворотливыми. Сменив гнев на милость, они утробно ворчали, что-то бормотали, хихикали, постанывали и охали. Придавив или прищемив что-то или кого-то.

Джиллиан лежала на подушке, попавшей ей под шею, слегка запрокинув голову назад, волосы темным ореолом рассыпались по светлой диванной обивке, но Кэл все равно умудрился запутаться в них руками.

Женщина то и дело облизывая губы, хмурилась, издавала недовольные звуки – не очень то удобно на ощупь, шаря между почти сомкнутыми телами расстегивать молнию на ширинке, распираемой упирающимся в нее членом. Хотелось как можно скорее добраться до искомого, но Кэл держа себя на широко расставленных руках, с трудом сохранял равновесие, чтобы окончательно не придавить Джилл. Он опирался ладонями на диван, около ее плеч, то и дело сгибал их в локтях, норовя прорваться к губам, впиваясь в них, как клещ и оседая на Джилл, зажимая ее руки между животами. Лишь сильное желание наконец-то погрузить страждущий, наполненный горячей пульсирующей кровью орган в предназначенное ему уже давно истекающее нежными и ароматными соками уютное углубление в распростертом под ним женском теле, заставляло его нетерпеливо поводя бедрами отрываться от сладких губ.

Улучив момент, Джиллиан вытащила из-под Кэла праву ногу, чуть не свалив его с дивана, и забросила ее на спинку. Левая сама съехала с края, касаясь пола. В последнем рывке, совершив чудеса акробатики, стащила с Кэла штаны, задыхаясь, она немного продвинулась назад и Кэл смог устроиться между ее бедер, встав на колени. Его попытка стянуть трусы была пресечена, чувствительным шлепком Джиллиан по его суетливо дергающимся рукам.

-Я сама,— возмутилась женщина, не давая лишить себя удовольствия провести операцию по извлечению заряженного боекомплекта из черных спортивных трусов, плотно сидящих на бедрах мужчины и так заманчиво растянувшихся на готовом прорваться сквозь ткань, ищущем путь на свободу мощном члене.

Погладила Кэла по ягодицам. Затем, начав со спины, запустила руки в трусы, скользя под резинкой, царапая острыми коготками подрагивающую кожу, и медленно, мучительно медленно стягивала боксеры, обнажая бедра и живот, пока не вынула, обхватив обеими ладонями твердый ствол пениса. Джилл так давно мечтала об этом и теперь реальность ошеломила ее. До чего же он красив, горячий пульсирующий в ее руках, она погладила восхитительно тугие и полные яички, перебирая их пальцами.

-Джил,— прорычал Кел, привставая и подаваясь вперед, устремляясь вслед за ласкающей рукой.

Будь на его месте более молодой и задорный, он бы уже давно излился прямо в нежные ладошки. Но долгий опыт и умение контролировать, сдерживая эякуляцию, выручили и на этот раз.

Как ей не хотелось, но Джилл была не в состоянии продолжать исследования в полной мере, она лишь тщательно облизав свой палец, провела им по взбугрившимся венам, и погладила нежную головку, с сожалением вздохнула и откинулась на подушку.

Вид упругого животика, вздымающегося в такт дыханию, шоколадных вьющихся волосков, собранных в аккуратно подбритый треугольник, плавно нисходящий и почти совсем исчезающий в промежности. Лишит самого сильного долготерпения. Ноги Джилл раскинула так, что развернувшиеся для любви, готовые принять член, складочки набухших и покрасневших губ, трепетными лепестками обнажили влажную глубину ее влагалища. Поблескивающие капельки смазки, застыли на редких почти невидимых волосках. Джилл медленно водила рукой себе по низу живота, приподнимая бедра, изнемогая от желания насадить себя на готовый к сражению тяжелый и толстенький, твердый и безотказный как полицейская дубинка торчащий между ног Кэла в обрамлении жестких волос член.

Она резко вскрикнула, когда он глубоко вошел в нее, безудержно накатывая всем телом, завел ее ноги далеко за голову и медленно начал двигаться. Горячая, взмокшая, Джилл билась под мощнейшим напором. А наполнявший ее член, чтобы насытить ее, все увеличивал, казалось и размер, и силу ударов.

Дыхание участилось, обнимавшие ее руки напряглись, по пульсации внутри себя она поняла, что конец уже близок.

Раскаленный, огненный обруч обхватывал голову, вжимался в виски, туго перекручивал тело. Невыносимо долгое, нарастающее с каждой секундой сладкое жгучее наслаждение. Кэл проникает в нее все глубже, еще глубже. Его движения мучительно медленны и размерены, его сильные руки сжимают ее бедра, жестко до боли. Джилл чувствует его дыхание у себя на шее, его зубы изредка прихватывают, покусывая кожу.

Кэл рывком приподнял ее и застыл, замерев в самой глубине. Мышцы влагалища судорожно сжимаются

-Кэл, ну же, Кэл кончай,— не выдерживает Джиллиан, выдыхая ему в лицо. Сердитое, искаженное страстью с почти безумными глазами. Но Джилл плотно сомкнула веки, извиваясь под придавившим ее телом,— кончай же ! Я не могу, я сейчас взорвусь!— выкрикивает она, о бестактности своих слов она не думает, вцепившись ему в плечи зубами, рычит, как разъяренная кошка, да и в эту минуту она ни о чем не может думать, когда немыслимое блаженство, распирающее ее изнутри, рвет на две половины, требуя немедленного выхода.

Обхватив поясницу Кэла ногами, она с силой вдавливает ему в спину пятки, впивается пальцами в предплечья, оставляя на коже полулунные отметины от ногтей.

-Ненавижу

Кэл качнулся, и жаркая тугая струя ударила где-то в самой глубине ее измученного существа. Он делает еще несколько резких глубоких толчков. И огненный обруч, сковывающий ее тело, взрывается на миллионы разноцветных частей. Позвоночник выгибается дугой, Джилл на пару секунд замирает, опираясь на лопатки и затылок, издав животный протяжный стон, полностью обессиленная, обмякнув всем телом, рушится на диван, распластанная под придавившем ее мужчиной, только что поработившим ее. Но каким же сладким было это рабство.

Ощущая, как затихают отголоски оргазма, яркого и ослепляющего, подобного солнечной вспышке, а тело вновь обретает чувствительность и вес, Джиллиан прерывисто вздохнула, и закидывая руки за голову, попыталась вытянуться во весь рост и начала переворачиваться на бок, выпустив из вида, что они с Кэлом пленники не предназначенного для активных занятий сексом узкого диванчика и с трудом умещаются на нем.