В понедельник с утра лил дождь. Отец, убаюканный непогодой, в обнимку с бутылкой храпел на диване в гостиной, и Джиллиан без привычных вопросов «Куда потащилась? Для кого так вырядилась?» летящих ей вслед, выскользнула из дома. Пока она добралась до особняка, промокла и замерзла.

В библиотеке, где они занимались с Майклом, горел камин, горничная принесла кофе и горячие имбирные булочки.

Скинув туфли и ветровку, Джиллиан подкатила ближе к огню старинное кожаное кресло и забралась в него. Немного согревшись, достала с полки книгу, шлепнула томик на необъятный письменный стол быстро листая , выбирала подходящий текст. Найдя нужную страницу, сдвинула книгу на противоположный край столешницы, и в ожидании своего ученика уставилась в окно. Подперев ладонью щеку, она наблюдая за разошедшимся дождем. Крупные капли барабанили по пузырящимся лужам, безжалостно колошматили по нежным лепесткам поникших роз и клематисов. В отдалении раскатисто ворчал гром, порывы сильного ветра качали деревья, пригибая их к земле.

Погрузившись в свои невеселые мысли Джиллиан не расслышала, как раскрылась дверь, и в библиотеку тенью проскользнул Майкл.

— Привет, Ли.

— Что? — Джиллиан от неожиданности подскочила и глянула на ухмыляющегося подростка.

— Вечер добрый, говорю,— он подцепил носком кроссовки легкий венский стул, развернул его сиденьем к себе и уселся верхом. Сложил руки на спинке, опираясь на них подбородком и продолжая радостно щериться, смотрел на Джиллиан, притопывая ногой.

— Ты опоздал,— она отвела взгляд и поежилась, вставая на ноги. Мелькало иногда в глазах Майкла нечто, что вызывало оторопь, а тело покрывалось гусиной кожей. Но в следующую секунду он уже широко и заразительно улыбался, забавно морща нос и щурясь, как довольный котенок.

— У меня была уважительная причина,— он расплылся в самодовольной ухмылке и скосил взгляд в сторону стола.

Повернув голову Джиллиан, негромко ахнула.

— Откуда?.. — моргнув несколько раз, с недоумением переходящим в злость изучала взглядом бордовую розу, лежащую поперек разворота приготовленной книги. Рядом стояла картонная бонбоньерка, под туго натянутой прозрачной слюдой на бархатной подложке лежали дорогущие шоколадные конфеты, завернутые в разноцветную фольгу. И карточка. Белоснежная с серебряным тиснением с закругленным уголками. Из левого верхнего угла в правый нижний, шла размашистая подпись — Майки.

Взяв карточку двумя пальцами, Джиллиан бросила сердитый взгляд на Майкла.

— Спрашиваю еще раз. Что это?

— Ли, — Майкл не меняя позы, довольно хохотнул,— Это тебе.

— У меня день рождения не сегодня. И не называй меня этим дурацким Ли.

— Ты очень красивая, Ли,— Майкл, словно ее не слышал,— А красивым девушкам обычно дарят милые презенты, шоколад например.

— Майкл, пожалуйста, забери свои презенты, и нам пора заниматься.

— Ты не любишь шоколад? Не верю,— в голосе Майкла звучала не прикрытая ирония.

Он соскочил со стула, опрокинув его и схватив шоколад, протянул Джиллиан. Она убрала руки за спину и спокойно попросила.

— Убери и шоколад и розу.

— Значит так?! — глаза Майкла потемнели, ноздри расширились, он сжал губы и, не сводя с лица Джиллиан невидящего остекленевшего взгляда, рывком разодрал коробку с конфетами. — А так? — он подбросил упаковку в воздух и для пущего эффекта шлепнул по ней ладонью. Яркие конфетки разлетелись в разные стороны, со стуком ударились о стол и попадали на пол. — А так?!- Майкл с остервенением топтал яркие шарики, они с хрустом ломались и сплющивались.

— Майкл, прекрати,— попыталась удержать его Джиллиан, она схватила его за запястья, но Майкл резко развел руки в стороны, отшвыривая от себя девушку с такой звериной силой, что Джилл отлетела в угол, падая в кресло.

— А так?!- он скомкал в ладонях розу, поравнившись о шипы, но не замечая выступившей крови, обрывал лепестки, расшвыривая их вокруг себя.

Джиллиан замерев от удивления и испуга, наблюдала за истерической выходкой Майкла. Он внезапно прервался, слизнул с пальца капельку крови.

— Соленая,— произнес он хриплым тягучим голосом, уперся в Джиллиан злым взглядом, подскочил на месте и с размаха пнул ногой, стоящую на низком столике китайскую фарфоровую вазу с букетом тюльпанов. Ваза опрокинулась на бок, вода выплеснулась, обдав Джиллиан брызгами, тюльпаны оказались на полу. Ваза скатилась через край, рухнула на паркетный пол и разлетелась на мелкие осколки.

Майкл с бешенством, размахивая руками и издавая нечленораздельные звуки, потоптался на цветах и еще раз вперившись в Джиллиан теперь откровенным раздевающим взглядом, хохотнул и бросился к выходу. Словно не видя, задевал по пути мебель за углы, толкнул плечом входную дверь, она распахнулась во всю ширь, стукнулась о стену и, отскочив обратно с грохотом захлопнулась.

— К черту! — завопил Майкл в коридоре и через минуту топот его ног растворился в тишине.

— Псих,— констатировала Джиллиан, обхватила себя за плечи, поняв, что ее трясет крупная дрожь.

Потрескивал огонь в камине, мерно капала вода со стола.

— Джиллиан.

Девушка вскинулась и едва не закричала от неожиданности, ловя ртом воздух, она смотрела на Мэлоди, стоящую в дверном проеме.

С момента побега Майкла не прошло и минуты, невольно возникла мысль, что нежно любящая мамочка обреталась где—то поблизости.

— Что случилось? — позади Мэлоди нарисовалась фигура горничной, она примчалась на шум и заглядывала в библиотеку через плечо хозяйки,— Сейчас все приберу, мадам.

— Чуть позже,— жестким не терпящим возражения тоном остановила горничную Мэлоди и вошла в библиотеку,— Я непонятно говорю,— женщина повысила тон и жестом приказала убираться. Взялась за набалдашник круглой медной ручки, плотно закрывая дверь за собой.

— Неприятная картина,— теперь в ее мелодичном с легкой хрипотцой голосе звучало сожаление,— Майкл нервный ребенок.

«Психованный и опасный»,— мысленно поправила ее Джиллиан, не в состоянии избавиться от чувства, что на месте вазы и тюльпанов вполне могла оказаться она сама.

Мэлоди присела на диван. Мягкий свет пробивался сквозь бахрому антикварного абажура, лампа позади удобного кресла, у камина отбрасывала причудливые круги на пушистый узорчатый ковер и забитые книгами полки. Ветер надувал занавески, и странные тени бродили по стенам; когда через трубу шальной порыв добирался до огня, пламя в камине, казалось, оживало — то взвивалось вверх, то опадало.

Как ни странно, но Джиллиан быстро справилась с охватившим ее ужасом и даже попыталась оправдать Майкла. Он хотел порадовать ее, сделать приятное, а она грубо оттолкнула его. Что ее так разозлило? Какая безделицы: роза и конфеты. Роз полно в саду, а шоколад, разложенный по конфетницам в этом доме можно обнаружить и в туалете. Видимо все дело в том, что она не верит в искренность мужского внимания. Оно обычно с характерным подтекстом. А Майкл уже не ребенок. Джиллиан неоднократно замечала его эрекцию, особенно во время просмотра эротических сцен в кино. Может, она позволила себе некоторые вольности в обращении с Майклом, и вот итог.

Подавив вздох, Джиллиан опустилась на стул и подобно провинившейся школьнице положила ладони на колени, готовая выслушать объяснения матери Майкла.

— Джиллиан,— она изящным жестом поправила и без того безупречную прическу,— Не поймите мою просьбу извращенно. Но,— она замялась, закинула ногу на ногу и внимательно, чуть прищурившись, смерила Джиллиан вопросительным взглядом. — Майкл совсем недавно пережил любовную трагедию.

— Неужели? — иронично фыркнула Джиллиан. — В тринадцать лет, насмешка девочки, которой симпатизируешь, кажется неисправимым злом.

— Майкл мальчик развитый не по годам,- Мелоди опустила взгляд, разглаживая подол юбки, – Он влюбился в мою подругу,— криво ухмыльнулась Мэлоди,— Держал свои чувства в тайне, никому не говорил о своей привязанности. Но подруга, как−то об этом узнала и на одной из вечеринок с презрительной миной поведала всему обществу о том « что милашка Майки грезит ею и желает потискать в темном уголке». Вроде бы умная женщина,— Мэлоди развела руками,— Майкл после этого впал в депрессию.