— Но не можешь же ты утверждать… — Клэр остановилась, потрясенная догадкой. Она почувствовала, как кровь медленно отхлынула от лица. — Ты хочешь сказать, что тот самый человек, который изнасиловал Лотти, проник в мой офис прошлой ночью и попытался сделать так, чтобы все указывало на Льюка Харриса?

Алан развел руками: неужели, мол, не понимаешь?

— Я также думаю, что это он звонил тебе, когда уехала полиция.

— Значит, он следил… — Клэр стало дурно, вспомнилась угроза звонившего: “Вот когда изнасилуют тебя”… — Но почему, Алан? Почему он взломал дверь? Почему хотел напугать меня?

— Может быть, решил заглянуть в дело Блэккайта и посмотреть, есть ли у тебя какая-то информация, которая может помочь парню, чтобы как-то противодействовать этому.

— Но вся информация по делу Блэккайта была у меня в квартире.

— Он же не знал этого.

Клэр с сомнением покачала головой.

— Ну и ну! Ладно, посмотреть дело Блэккайта — это я могу понять. Но звонок?..

— И здесь своя логика. Он уже отвел от себя подозрения; нападение на офис должно было напугать тебя, а звонок — просто вызвать панику…

— Да-а… — протянула Клэр, с трудом собираясь с мыслями. — Но даже если он мог надеяться испугать меня так, чтобы я отказалась от защиты, что это дает? Дело может взять другой адвокат.

— Вот именно! Другой! Который не допустит, чтобы Блэккайта освободили. Который не верит в его невиновность. И не будет нанимать частного сыщика, чтобы копаться черт знает в чем, отыскивая настоящего преступника.

Клэр вдруг перестала чувствовать себя в безопасности.

— Как ты думаешь, что он может теперь предпринять?

Алан совсем не хотелось говорить, о чем он думал. Ни сейчас, ни в другое время.

— Я еще не пришел к определенному выводу, — придумал он отговорку.

Чего действительно следовало опасаться, так это того, что может случиться, если преступник решит, будто Клэр представляет для него угрозу. Алану не хотелось пугать ее еще больше на основании только тревожных подозрений, но важно, чтобы она была осторожна.

После этой ночи он серьезно беспокоился за Клэр. Мужчина, который изнасиловал Лотти Дедрик, не станет интересоваться с той же целью немолодой уже женщиной. Но он способен причинить Клэр вред или даже убить, как и любого другого, кто опасен для него. Проблема заключалась в том, что у них не было никакой зацепки, Алан понятия не имел, с чего следует начать распутывать клубок.

— Когда ты собираешься допросить отца Лотти? — спросил он.

— Я хотела бы попасть на ранчо утром, чтобы застать Дедрика. Рой пригласил его к себе в понедельник, но я намерена сначала просто осмотреться там.

— Значит, ты мыслишь в том же направлении, что и я.

Губы Клэр крепко сжались, она посмотрела на салфетку, которую непроизвольно мяла в руках.

— Гил Дедрик самый очевидный подозреваемый, если Блэккайт не совершал преступления, — сказала она.

Алан промолчал, поскольку официантка поставила перед ними тарелку с первоклассным стейком.

— А что насчет вопросов малышке? — спросил он, едва они остались одни.

— Может быть, встречусь с ней в понедельник. По словам Роя, врачи надеются, что к этому времени она встанет на ноги. Кажется, у девочки осложнения из-за инфекции, которая способна затянуть выздоровление.

— Могут пройти годы, прежде чем она выздоровеет. Если вообще придет в себя…

Клэр быстро опустила голову, надеясь, что Алан ничего не сможет прочесть по ее лицу. “Если вообще придет в себя”! Это сказано о ней самой. Некоторые шрамы никогда не затягиваются…

— Хочешь рассказать мне о себе? — донесся до ее ушей голос Алана — тихий и спокойный.

Никакого давления, никакой настойчивости — только простой вопрос. Клэр неохотно оторвала глаза от салфетки и встретила его пристальный взгляд. То, что она прочла в нем, не было простым любопытством. Это был взгляд понимания и участия, как будто Алан уже знал, что услышит. Клэр прерывисто вздохнула.

— Это было очень давно, — сказала она наконец. — Много лет назад. И больше не имеет значения.

— Уверен, что имеет, — заметил Алан спокойно. — Это не могло не повлиять на тебя, сделало тебя таким человеком, какая ты есть. Все имеет значение, Клэр! Даже если сейчас тебя это больше не волнует.

Ее пальцы сжались в кулак. Как можно рассказать кому-нибудь о таком?.. Она даже не представляла, с чего начать…

— Ты знала напавшего на тебя?

Алан будто понял ее проблему и поспешил на помощь. Это был вопрос полицейского, но в данной ситуации так проще было отвечать. Только отправная точка и никаких эмоций.

— Нет, не знала. Не имела ни малейшего понятия, кто он такой.

— Его поймали?

Клэр отрицательно покачала головой.

— Нет.

— Если это будет для тебя хоть каким-то утешением, должен сказать, что его наверняка схватят в другой раз. Такие парни редко ограничиваются одним случаем.

— Надеюсь, что его собьет грузовик, прежде чем он изнасилует кого-то еще! Или растерзает разъяренная толпа…

Уголки рта Алана приподнялись вверх, а глаза сверкнули.

— Такая возможность всегда есть.

— Хотя и необязательно. Нет, Алан, я уверена, что он насиловал женщин и раньше, до меня, и наверняка после… И думаю, что его вообще никогда не схватят. Пока он будет продолжать выбирать женщин, которые не знают его.

— Он сильно травмировал тебя? — Алан смутился еще до того, как закончил фразу. — Глупо спрашивать об этом. Я знаю, что сильно. Я имел в виду…

— Сломал ли он мне кости или перерезал какие-нибудь важные артерии? — Клэр безрадостно усмехнулась. — С этим все в порядке, меня не пришлось отправлять в больницу. Несколько царапин, синяков, кровоподтеков — и все. Он угрожал мне ножом, но только угрожал. И это удивило меня, потому что, как правило, жертвы так легко не отделываются. Я была абсолютно убеждена, что он перережет мне горло, едва закончит свое гнусное дело.

Алан слушал молча, боясь нарушить доверительный настрой Клэр. Выражение его лица стало мрачным, но пристальный взгляд ни разу не дрогнул.

— Ну, в общем, он не убил меня, — продолжала Клэр. — Обозвал меня грязно, несколько раз ударил и ушел. Потом меня снова насиловали… О нет, не физически! — поправилась она поспешно. — Но полицейские бывают очень жестоки к жертве изнасилования. Уверена, ты знаешь, о чем я говорю.

— Да-да, я видел подобных типов. Они ведут себя так, будто женщина не потерпевшая, а преступница и в случившемся ее вина.

Клэр кивнула.

— И будто этого никогда бы не произошло, будь я приличной женщиной… Чарлз тоже вел себя подобным образом.

— Чарлз?

— Мой бывший муж. Он, конечно, понимал, что я травмирована, и все такое… Но считал, что этого не случилось бы, если бы я сидела дома вместо того, чтобы ходить на работу.

— Вся твоя беда в том, что ты отважилась выйти в мужской мир.

— Это если суммировать все негативное.

Клэр могла бы на этом закончить, но почему-то продолжала говорить. Теперь она была даже рада, что решилась на откровение: какая-то часть ее души успокаивалась, изливаясь. В конце концов пусть Алан знает о ней всю правду. Кому и знать, как не ему… Кроме того, он все равно скоро уедет. И все-таки это было трудно…

— Я… ммм… у меня были проблемы с сексом после этого.

— Что ж тут удивительного? Вполне естественная реакция.

— Дело не только в этом… Чарлз, признаться, никогда не считал, что я хороша в постели, а после изнасилования я словно замерзла. — Клэр не могла заставить себя взглянуть на собеседника. — Очевидно, я… фригидна.

— Наверное, твой бывший супруг не упускал возможности попрекнуть тебя этим? — догадался Алан, смачно выругав про себя Чарлза. — Ну ладно, дорогая, не стоит так беспокоиться. Ты просто испугана, а не фригидна. Это уж точно.

— Откуда ты знаешь…

— Знаю! — бесцеремонно перебил ее Алан. — Когда я поцеловал тебя, ты реагировала, как любая другая женщина, которую я когда-либо обнимал. О, даже чувственнее! Поверь, я не ошибаюсь в таких вещах. И пойми, “испугана” и “фригидна” — это разные вещи. — Он вдруг широко улыбнулся. — Успокойся, я не стану требовать, чтобы ты проверила это со мной.