— Раньше было не так, — говорил ей Алан. — Люди и представить не могли, что, скажем, из Остина можно приехать пообедать в Даллас… А это всего-то около трех часов в один конец. У вас здесь другие расстояния. Я думаю, люди в этих местах много ездят.

— Да, верно, но у меня как-то нет в этом необходимости. Кроме того, я, признаться, не люблю путешествовать в одиночестве.

— Могу понять, почему, — сказал Алан после короткого колебания. — Мы живем в опасном для женщины мире. Я разговаривал со своей сестрой этой ночью…

Резкая перемена темы разговора успокоила Клэр: она боялась, что Алан начнет расспрашивать ее об изнасиловании. Она уже успела тысячу раз пожалеть, что раскрыла ему свою тайну, и ей совсем не хотелось обсуждать болезненный вопрос.

— Как она поживает?

— Хорошо, дети радуют ее и поражают своим чувством юмора. Это как раз вовремя: ведь Мэри сейчас возрождается для нормальной жизни. Но недавно ей сообщили из тюрьмы, что ее бывший муж скоро выйдет на свободу. Он примерно вел себя в тюрьме, поэтому его освобождают досрочно.

— А у нее нет возможности опротестовать это?

Алан покачал головой.

— Боюсь, что нет: все делается строго по закону. Поэтому он окажется на свободе в следующем месяце. К этому времени я должен вернуться домой.

Клэр почувствовала разочарование, когда поняла, как недолго Алан пробудет в Крофорде, но не подала виду.

— Думаешь, он будет… преследовать ее?

— Пусть только попробует.

— Он угрожал ей с тех пор, как попал в тюрьму?

— Не знаю. Он, конечно, говорил Мэри всякие ужасные вещи сразу после суда, но потом, кажется, забыл обо всем. Черт его знает — то ли просто пар выпускал, то ли имел в виду реальную угрозу. И уж тем более нельзя узнать, что он чувствует теперь.

Клэр тяжело вздохнула.

— Ужасно, как некоторые мужчины обращаются с женщинами. Просто оторопь берет.

— Ужасно и то, как некоторые женщины обращаются со своими мужьями, — заметил Алан. — Мне не раз приходилось приезжать на вызовы, когда именно жена избивала мужа.

Клэр взглянула на него с усмешкой.

— Возражение принято. Больно слышать, как некоторые люди обращаются со своими партнерами.

— Аминь.

— А как ты собираешься присматривать за своей сестрой? Она что, живет неподалеку от тебя?

— Мэри и дети переехали ко мне, когда она бросила Бэзила. Дом достаточно велик, к тому же это был лучший способ помочь ей встать на ноги и почувствовать себя в безопасности. Она сейчас оканчивает статистический колледж. — Алан улыбнулся. — У нее всегда было хорошо с цифрами. Я же едва могу свести баланс в своей чековой книжке.

— Ну, это несколько разные вещи. Полагаю, что и великие математики испытывают затруднения, когда дело доходит до чековой книжки…

— Как бы то ни было, Мэри, наверное, закончит учебу в декабре, и я хочу увидеть, как это произойдет. Будет чертовски обидно, если этот идиот, ее бывший муж, встанет у нее на пути.

— А он знает, где найти Мэри?

— Думаю, да. В любом случае, у него не займет много времени разыскать ее. Она же не пыталась исчезнуть.

— Может быть, тебе следует отвезти сестру с детьми куда-нибудь на некоторое время? Пока не станет ясно, собирается ли Бэзил преследовать ее.

— Я думал об этом. Но все друзья Мэри знают, где она учится, и у них нет причин держать это в секрете.

— Поэтому он может выследить ее во дворе учебного заведения?

— Угу. — Алан чуть было не ударил по рулевому колесу от досады. Мысли о возможных осложнениях, возникающих с освобождением Бэзила, не давали ему покоя. Если отослать Мэри пожить у родственников, она не сможет закончить в декабре учебу… — Мне придется хорошенько подумать обо всем этом. Должен быть способ обезопасить ее и детей и не позволить нарушить их жизнь.

— Детей? Он что, может обидеть детей?

Алан пожал плечами.

— Во всяком случае, он делал это прежде.

— Боже мой!

Конечно, Клэр знала о таких вещах. Она ведь не жила в выдуманном мире, где каждый человек прекрасен и совершенен. Но плохое обращение с детьми она расценивала как самое злодейское преступление.

— По крайней мере увези детей, Алан. Ты сумеешь защитить свою сестру, я уверена. Но будет проще, если не придется беспокоиться еще и о детях.

Он, конечно, сумеет защитить свою сестру даже с поврежденной рукой, которой трудно держать пистолет… Но, может быть, ему действительно стоит послать к чертям образование Мэри и на какое-то время перевезти ее с детьми в безопасное место, где Бэзил не найдет их? По крайней мере, до тех пор, пока можно будет удостовериться, что он не причинит ей вреда…

Они подъехали к ресторану около половины седьмого. Стоянка для машин была заполнена так, словно все жители округа решили перекусить именно здесь и приехали за много миль. Как, возможно, и есть на самом деле, подумала Клэр. Этот ресторан славился на весь штат своей кухней, особенно — мясными блюдами.

Зал был отделан в западно-американском стиле, негромко звучала музыка кантри. Поделенное на небольшие кабины помещение создавало приятное ощущение уюта. Официантка отвела их в угловую кабину.

— Здесь на самом деле очень мило, — сказала Клэр Алану.

Только теперь она поняла, насколько важно ей было уехать. Медленно спадающее напряжение вызывало у нее чувство легкости. Голова слегка закружилась от бокала бургундского.

Алан между тем не забывал и о делах.

— Что-нибудь выяснилось насчет сестры Блэккайта?

Клэр отрицательно покачала головой.

— Нора позвонила в местную полицию. Там обещали найти ее, но предупредили, что это может занять несколько дней. Видимо, у них не хватает людей, а просьба не относится к разряду чрезвычайных. Для меня главное — убрать это фото из списка улик до суда. Надеюсь, мы успеем.

— Зачем тебе так стараться? Ведь если это действительно фотография племянницы Блэккайта, почему не позволить обвинению представить ее суду? Ведь фотографию нашли в доме Блэккайта.

— Видишь ли, если вред, причиняемый уликами обвиняемому, перевешивает их доказательную сторону, адвокат может отклонить эти улики. А здесь как раз такой случай. Даже если это фотография племянницы Блэккайта, она может определенным образом настроить суд присяжных. Это достаточная причина, чтобы изъять ее. Очень многие улики изымают таким способом. С другой стороны, если окажется, что это не племянница Блэккайта, нам придется трудно. Присяжные будут возмущены, хотя педофилия — еще не доказательство преступления. Большинство страдающих этим пороком не совершают ужасных изнасилований. — Клэр пожала плечами. — Суду придется принять во внимание этот факт.

Алан задумался, и Клэр показалось, что он ее не слушает. Наверное, ему уже надоели ее бесконечные разглагольствования о судебных тонкостях. Голубые глаза Алана смотрели отсутствующе, рука машинально выводила узоры на салфетке кончиком вилки.

— Насильник думает, что очень ловок, — сказал он вдруг. — Парень действительно не дурак, но на этот раз, кажется, переборщил.

— Что ты имеешь в виду?

— Он оставил фальшивый след, который указывает на Блэккайта, но сделал это так грубо, что если задумаешься об этом хоть на минуту, то поймешь: дело шито белыми нитками. Странно, что Том до сих пор не обратил на это внимания. Нужно иметь комариные мозги, чтобы оставить портфель жертвы на дороге, а одежду закопать на своем собственном заднем дворе. Я не буду утверждать, что никогда не видел таких глупых преступников. Но Блэккайт вовсе не производит впечатления глупца. Никоим образом. Так что если насильник и ловок, то ловок недостаточно. Он подставил Блэккайта, но я, по крайней мере, на это не купился.

Клэр недоуменно посмотрела на Алана. Разве они не обсуждали все это вчера вечером? Видно, у него все же есть какие-то сомнения в своей версии, и он пытается путем рассуждений отринуть их окончательно.

— Теперь перейдем к ночному нападению на твой офис. Ты не заметила во всем этом знакомый почерк? Имеется масса улик, указывающих на мальчишку Харриса. И опять кто-то перестарался: зачем Харрису красть собственное дело? Чтобы увеличить себе срок?