- Нет… - Гарольд шевельнул губами, но из горла вырвался лишь сдавленный шепот, - Нет, все было иначе, - его голос постепенно окреп и приобрел нормальный тембр, и ему почти удалось унять неистово колотящееся сердце. - Мой напарник… Джон. Его зовут Джон. Когда я взломал базу ЦРУ, то выложил секретное досье на Разми в интернет, обезопасив тем самым, семью Кьюсака. А потом Джон отвез меня ко мне домой. Он заботился обо мне, и я вскоре окончательно встал на ноги. И у нас было свидание. Самое настоящее. - Вскинув голову, Гарольд с вызовом глянул на Архитектора. - Вот так все было.

Глаза Архитектора сузились, из горла вырвался смешок.

- Что ж… Если все было так, как ты говоришь, то значит сейчас сон закончится и ты проснешься в своей постели. Давай же. Просыпайся.

Гарольд нервно облизал губы и напряженно огляделся по сторонам.

- Судя по тому, что я успел понять – если я тут во что-то безоглядно поверю, то оно сбудется. Сейчас я открою эту дверь, - отступив на шаг от двери, он взялся за прохладную металлическую ручку, - выйду наружу и проснусь.

Повернув ручку, он потянул дверь на себя, но безрезультатно – она явно была заперта. Он дернул сильнее, потом еще сильнее, и так снова и снова, пока не осознал бесполезность своих попыток.

- Вот видишь, - выражение лица Архитектора было смесью жалости и снисходительности, - я был прав.

- Не факт. Вероятно, это ты не позволяешь мне выйти наружу. Но, в таком случае, Джон придет за мной. Он вытащит меня отсюда.

Непоколебимая вера прозвучала в его голосе, заставив Архитектора едва заметно вздрогнуть.

- Он не может. Ему сюда вход заказан. Он всего лишь… человек.

Едва прозвучало последнее слово, как дверь содрогнулась от мощного толчка снаружи и с треском слетела с петель; стремительный поток воздуха ворвался внутрь, и Гарольд, наконец, вдохнул полной грудью, только теперь осознав, насколько душно было в этом небольшом помещении со множеством мониторов.

Джон переступил порог с короткоствольным автоматом наизготовку, деловито огляделся по сторонам.

- Все в порядке?

Гарольд вдруг ощутил, что улыбается совершенно по-дурацки, от уха до уха.

- Не вполне. Но мы справляемся.

- А с этим что делать? – Джон мотнул головой в сторону Архитектора, который сжался в углу с выражением испуга и недоверия на лице.

- Пока не знаю. Но придумаю. Людям все еще нужна помощь, и он будет исправно делать свою работу, выдавая нам номера. Верно ведь?

Вздрогнув, Гарольд открывает глаза, слепо глядит в полумрак некоторое время, пытаясь унять колотящееся сердце. Свет с улицы пробивается сквозь неплотно задернутые шторы, где-то слева, на стене уютно тикают антикварные часы, а вокруг видны смутные очертания знакомых предметов. Услыхав позади шевеление, он оборачивается. Джон нависает над ним, приподнявшись на локте, и вопросительно глядит, приоткрыв один глаз – взъерошенный, сонный, с забавной рожицей, нарисованной на футболке. Гарольд едва заметно качает головой, и тот, успокоившись, ложится обратно, притягивает его поближе к себе, по-хозяйски обхватив рукой поперек груди, и мгновенно засыпает, уткнувшись носом ему куда-то между лопаток.

Гарольд старается дышать ровно и не шевелиться; мимолетно у него мелькает мысль, что надо бы встать и выпить снотворное, но не хочется снова будить Джона. Он некоторое время бездумно наблюдает, как шевелится штора, вздуваясь от небольшого сквозняка, и полоска света на полу едва заметно колеблется от ее движения. Потом некстати вспоминает кладбище, где он побывал нынче утром, влажную землю и голые ветви деревьев с набухающими почками; фигуру светловолосого молодого человека в сером пальто возле одной из могил, букет лилий на свежем холмике у подножья скромного памятника с выбитым на нем именем, датами рождения и смерти. Уилл Ингрэм прилетел утренним рейсом и сразу поехал на кладбище. Интересно, кто ему сообщил? Кажется, он плакал. А возможно нет. Еще одна оборванная нить, еще один близкий человек, с которым теперь нельзя будет видеться. Что ж, Гарольду не привыкать, а для Уилла так безопаснее.

Иногда быть живым – это очень больно, а иногда просто быть живым - это уже счастье. Завтра они с Джоном и Медведем будут идти пешком их привычным маршрутом, по направлению к Центральному парку, будут проходить мимо таксофонов, встречающихся по пути. И зазвонит телефон.

КОНЕЦ.